Ирина Волкова - Флирт с дьяволом
Лили было двадцать три года, когда она узнала о смерти своих родителей. Пьяный отец заснул в постели, забыв погасить сигарету. Пожарные потушили огонь, но родители задохнулись, надышавшись окиси углерода.
Девушка получила страховку отца, страховку на случай пожара и по дешёвке продала так и не отремонтированную квартиру. Впервые в жизни у неё появились деньги — почти невероятная для неё сумма в сто восемьдесят тысяч франков.
Лили размышляла целую неделю, а потом уволилась из ресторана и исчезла. Когда она вновь появилась на улицах Сан-Ремо, люди оглядывались на неё и долго смотрели ей вслед. После серии пластических операций она стала точной, хотя и чуть более молодой копией Стефании де Монако.
* * *
— Как вы говорите, его зовут? — спросил Эжен Карданю у потного подвыпившего типа в грязной некогда белой майке, на которой были изображены два занимающихся любовью скелета в цилиндрах и галстуках.
— Марсельский маньяк, — повторил тип. — Поставишь ещё кружечку пива, и я скажу тебе его адрес.
— "Марсельский маньяк"? — с сомнением в голосе повторил Эжен. После тихой спокойной жизни в провинции его слегка шокировала непривычно активная жизнь большого портового города. — Он, случайно, не серийный убийца?
— Ещё чего! — смачно рыгнул мужчина в майке. — Серийных убийц у нас не любят. Да ты не дрейфь! Марсельский маньяк — отличный мужик. Наш человек! Ему можно доверять. Он тебе почти задаром роскошную "тачку" выдаст, и ещё и с документами, да такими, что ни один коп их от настоящих не отличит.
Карданю щёлкнул пальцами.
— Гарсон! Ещё два пива! — крикнул он.
Его себеседник удовлетворённо кивнул головой.
— Значит так, — сказал он. — Марсельского маньяка ты сможешь найти за доками в конце рю де ля Фош. Там справа вход на склад. Большая железная дверь, выкрашенная зелёной краской. Сечёшь?
— Секу, — кивнул головой Эжен.
* * *
Жозефина Мотерси-де-Белей недоверчиво уставилась в зеркало.
Густав Фогельгезанг с довольной улыбкой смотрел на неё.
Графиня поднесла палец к зеркальному стеклу. Красивая сорокалетняя незнакомка с пухлыми чувственными губами и телом Ким Бейсинджер повторила её жест. Их руки встретились.
— Доктор! Неужели это действительно я? — прошептала Жозефина.
От волнения у неё перехватило дыхание.
— Можете в этом не сомневаться. Вы прекрасны, — усмехнулся Густав.
— Доктор! Вы настоящий волшебник!
Графиня подпрыгнула на месте, как школьница, получившая в подарок роскошное вечернее платье, и бросилась на шею Фогельгезангу.
Врач покачнулся, но устоял.
— К сожалению, вынужден напомнить вам, что через два года имплантант "поплывёт", и от вашей красоты останется только воспоминание, — сказал он.
— Ерунда! — весело откликнулась Жозефина. — Два года — это целая вечность. Я не хочу думать о том, что когда-либо произойдёт. "Не заботьтесь о завтрашнем дне. Пусть завтрашний день сам заботится о себе", — процитировала она. — А я буду жить днём сегодняшним!
* * *
Как выяснилось, Марсельский маньяк не только торговал краденными машинами. Осторожно прощупав почву при помощи наводящих вопросов, Эжен Карданю договорился, что Мишель сделает ему совершенно неотличимые от подлинных удостоверение личности, водительское удостоверение и документы на машину, а также достанет ему пистолет и патроны.
За скромный бежевый "ситроэн", документы и пистолет Марсельский маньяк потребовал аж сорок тысяч франков. Такого Эжен не ожидал. После долгого и темпераментного торга, Карданю ухитрился снизить сумму до тридцати тысяч франков. Торговец краденными автомобилями сказал, что документы и пистолет он достанет только через три дня.
— Франсуа Порселет, — прочитал Карданю свои новые имя и фамилию в удостоверении личности. — Интересно, с какой стати вы выбрали для меня фамилию "поросёнок"?
— А что? Хорошая фамилия! — пожал плечами Марсельский маньяк. — Если вам не нравится, заплатите ещё десять тысяч франков, и я сделаю вам новые документы.
Эжен тяжело вздохнул.
"Ладно, не век же мне быть поросёнком", подумал он. "Всё равно я войду в историю, как Эжен Карданю, потомок Филиппа Красивого и великий патриот Франции."
— Не надо мне других документов, — ворчливо сказал он. — А вы не могли бы объяснить мне, как стрелять из этой штуки?
Эжен осторожно взвесил на руке "кольт" тридцать восьмого калибра.
Мишель укоризненно покачал головой. Ему не нравились дилетанты.
— Вы боевики смотрите? — спросил он. — Так и стреляйте. Направьте пистолет в цель, большим пальцем опустите вниз рычаг предохранителя и нажмите на курок.
— Вот так? — тоном прилежного ученика поинтересовался Карданю, направляя пистолет в окно и проделывая вышеперечисленные действия.
Грохот выстрела в замкнутом помещении оглушил беглого банковского клерка. Отдача мощного пистолета чуть не вывернула ему кисть.
— Кретин! Ты спятил? — заорал Марсельский маньяк. — Какого чёрта ты мне тут пальбу устраиваешь?
Его слова заглушил донёсшийся с улицы крик боли.
— Ах ты, урод очкастый! — схватился за голову Мишель. — Ты же пришил кого-то! Только полиции мне тут не хватало!
Дверь склада распахнулась, и на пороге появился здоровенный бородатый детина в рваных кожаных штанах и украшенной заклёпками и эмблемами чёрной кожаной жилетке, надетой прямо на голое тело. Правой рукой он зажимал рану на левом плече. Из-под пальцев тонкой струйкой сочилась кровь.
Детина застыл в дверном проёме, широко расставив ноги. Его взгляд зафиксировался на руке Эжена, сжимающей пистолет. Затем он оскалил зубы и яростно зарычал.
Пальцы Карданю разжались, и кольт, глухо звякнув, упал на пол.
— Ой! Кто это? — пискнул великий патриот Франции.
— Это ПК — Предсмертный кошмар, главарь Ангелов Ада, — пояснил Марсельский маньяк. — Похоже|, ты его подстрелил. Привет, ПК! Какими судьбами? — обратился он к рокеру.
Предсмертный кошмар проигнорировал его приветствие. Клацая зубами от злости, он медленно надвигался на Эжена.
— Козёл! Ты хотел убить меня! — прорычал он. — Кто тебе за это заплатил?
— Поросёнок я. Поросёнок! — поправил его Эжен. — Никто мне не платил. Я нечаянно.
Сам не понимая, зачем он это делает, Карданю дрожащей рукой протянул ПК фальшивое удостоверение личности.
— Видите — написано "поросёнок". Франсуа Порселет, — представился он.
— Да хоть кабан! — заорал рокер. — Что ты мне ксиву в морду тычешь? Ты чуть не убил меня! Какого чёрта ты в меня стрелял?
— Успокойся, ПК, — вклинился между ними Марсельский маньяк. — Это был случайный выстрел. Он вообще в первый раз пистолет в руках держит. Я объяснял ему, как стрелять, а он случайно нажал на курок. Это просто клиент. Он у меня "тачку", документы и пистолет купил.
— Нельзя продавать оружие всяким придуркам, — рявкнул ПК. — Он опасен! Это же полный кретин! Впрочем, чего можно ожидать от человека с фамилией "Поросёнок".
— Это не моя фамилия. Это он придумал! — жалобно сказал Карданю, кивком головы указывая на Мишеля. — Я не хотел!
— Садись в машину и дуй отсюда, да поживее, пока цел! — обернулся к Эжену Марсельский маньяк.
Попискивая от страха, Карданю вскочил в свой бежевый "ситроен", и, отпустив сцепление, резко нажал не педаль газа. Взревев мотором, машина рванулась с места. Ей вслед неслись угрозы и проклятия Предсмертного кошмара.
* * *
Жозефина Мотерси-де-Белей выбралась из джакузи, и, не удержавшись, вновь подошла к зеркалу. Она была готова часами любоваться своим новым телом. Итак, первая часть её плана выполнена. Она изменила внешность и достала оружие, чтобы расправиться с Луиджи.
Но в таком тонком и приятном деле, как месть, не стоило спешить. Для того, чтобы совершить идеальное убийство, сначала надо было разработать идеальный план. Кроме того, графиня ещё не решила, имеет ли смысл заодно прикончить эту глупую и вульгарную горничную, с которой ей так нагло изменял её неверный возлюбленный.
С одной стороны, мерзавку стоило бы прикончить, но, с другой стороны, если убивать её, то, согласно логике вещей, следовало бы убрать и всех остальных любовниц Луиджи, а с этим она и за два года не справится. К тому же, если хорошенько подумать, просто убить итальянца было слишком примитивным решением. Подумаешь, один выстрел — и все его мучения позади. Возможно, он даже не успеет понять, что к чему.
А что если убить горничную, обставив всё таким образом, чтобы подозрение пало на Луиджи? Пусть проведёт остаток жизни на тюремных нарах, безуспешно гадая, кто же это его подставил.
А если бы его заодно и кастрировать… Это было бы просто великолепно. Но одновременно убить горничную, кастрировать итальянца и повесить на него её смерть было бы непросто, хотя, конечно, можно представить всё так, как будто сначала горничная его кастрировала, а потом он за это её убил. Но тогда это может квалифицироваться, как убийство в целях самозащиты, и ему дадут не больше восьми лет… Нет, всё это слишком сложно.
