Дарья Калинина - Киллер на диете
– Так будет.
– Когда он еще будет! А у тебя, видишь, какие планы!
– Потому что невозможно с этими мужиками! – воскликнула в ответ Инна. – Поверишь ли, живу, как на баррикадах! Нужно иметь в своей собственной семье хотя бы одну союзницу!
И вот теперь Инна запросто оставила своих мужиков, отправившись к Марише. Она еще в прошлый свой приезд положила глаз на тихую холостяцкую жизнь Мариши и ее благоустроенное существование без следа в ней детей, ревнивых мужей и всего, что из этого вытекает. И вот теперь Инна с огромным удовольствием воспользовалась первым же подходящим предлогом, чтобы внедрить и саму себя в эту жизнь.
– Благодать у тебя! – блаженно прищурившись, сказала она. – Что хочешь, то и делаешь! Красота!
Первым делом, Инна сварила себе и подруге крепкого кофе, щедро добавив в него взбитых сливок и коричневого тростникового сахару.
– В честь праздника можно и побаловать себя!
Все последние годы Инна сидела на жесткой диете, начисто лишив себя сладкого, жирного и мучного. Но, видимо, свободная жизнь так ее воодушевила, что она решила больше не изводить саму себя. Она даже слопала круассан со сливочным кремом, который подруги купили в маленькой кондитерской по дороге к Марише. Время было такое, что уже можно было себе это позволить.
Кондитерская начинала работать в семь утра. Выпечка готовилась с шести. Так что выставленная на прилавке сдоба была еще горячей. И теперь Инна с удовольствием прихлебывала собственноручно приготовленный кофе, закусывала его свежей сдобой и мечтательно щурилась, словно сытая кошка.
– Ты не поверишь, но дома я лишена даже этого элементарного удовольствия, – внезапно пожаловалась она подруге. – Все время кручусь, все время от меня чегото всем надо… Кофе пью, буквально сидя на стуле одной половинкой попы. А иной раз так и вовсе на ходу.
– Куда же ты еще и дочку хочешь?..
– Ну так ведь я действую с дальним прицелом, – возразила ей Инна. – Когданибудь дети вырастут, дочка будет заботиться обо мне, вот тогдато я и смогу насладиться жизнью в полной мере.
Мариша только плечами пожала в ответ. Если твоя жизнь превратилась в кошмар и ты сама это осознаешь, то к чему же еще больше ухудшать ситуацию? Честное слово, некоторые люди ведут себя так, словно они для самих себя и есть самые злейшие враги!
Некоторые люди на месте Инны могли бы жить и наслаждаться жизнью. Денег ей Бритый на хозяйство давал предостаточно. Можно было бы пригласить не одну Анну Семеновну, а целый штат прислуги. Но Инна этого не делала, объясняя свое поведение тем, что не выносит в доме присутствия посторонних для нее людей.
И Инна буквально истязала саму себя, стремясь успеть сделать и уборку в доме, и различные кулинарные изыски приготовить для ставшего с возрастом привередливым мужа. Но при этом она должна была не забывать и о сыне, и о его школьных делах, и о его многочисленных занятиях в кружках и студиях, куда заботливые родители определили свое чадо.
Закончив церемонию пития утреннего кофе, Инна отправилась подремать. Мариша тоже прилегла на кровать, но сон упорно не шел к ней. Вот не спалось, и все тут! В голову Марише лезли разные мысли. Кто такая эта Петровна? Просто сумасшедшая бабка, которая сама не понимает, что болтает, или… Или в похвальбах Петровны крылась какаято правда? Ну хотя бы капля!
– А что, если бабка шантажировала отца Аюши? Ах как жаль, что нам так и не удалось узнать настоящее имя и фамилию Аюши!
Но тут же Марише пришла в голову еще одна мысль. Да, полное имя Аюши, а также ее домашний адрес, они не знали, но зато они имели полные данные на Петровну! Пока они рылись в ящике с документами, Мариша успела подсмотреть, что все документы были оформлены на Ольгу Петровну Прянишкину.
Год рождения у бабки был записан двадцать восьмой. Ей и в самом деле перевалило за восемьдесят. И родилась она тут же, в Ленинградской области, в деревне Прянишкино. Было ли совпадением место рождения бабки и ее фамилия, Мариша пока что не знала. Так же, как не представляла себе, имеет ли это вообще хоть какоето значение.
Но, так или иначе, а Мариша решила, что ей необходимо навести о Петровне как можно больше справок. И с этой целью, засучив рукава, она подсела к своему домашнему компьютеру.
– Так, так, – сосредоточенно забормотала она себе под нос. – Что у нас тут есть? Старушка родилась в деревне Прянишкино. Интересно, где это у нас в Ленинградской области имеется такая деревенька?
К удивлению Мариши, во Всемирной паутине упоминания об этой деревне не оказалось. Хотя ссылок, касающихся Прянишкиных, та же паутина выкинула огромное количество. Но все они были какимито ненужными Марише, касавшимися известных композиторов, музыкантов, певцов и другой творческой братии. Похоже, Прянишкины были удивительно музыкальной фамилией. Но вот версия о том, что все они происходили родом из одной и той же деревни, носящей аналогичное название, не подтвердилась. Не было такой информации в Интернете.
Однако Мариша ничуть не огорчилась. Она по опыту знала, что прогресс быстрее дойдет куданибудь в Африку, вместе с автоматами Калашникова, гранатами и джипами, чем в нашу российскую глубинку, где ничто из вышеперечисленного и не требуется вовсе. Жизнь в российской глубинке течет тихо и по старинке. А вот в Африке…
Маришин муж Смайл неоднократно рассказывал ей о том, какие кровопролитные военные действия ведутся на территории той или иной африканской республики, жители которой не умеют ни читать, ни писать, из одежды предпочитают крохотную набедренную повязку, а нет ее – так отлично обходятся и без этого. И, тем не менее, все мужское население такой республики от мала и до велика может щеголять в костюме Адама, но зато с автоматами в руках и обмотанные автоматными лентами к нему.
– Еще несколько лет тому назад они ничего, кроме лука со стрелами или каменных топоров с копьями, и знать не знали, – говорил он. – А теперь вовсю воюют против самых современных орудий с противовоздушным оборудованием. Ну и Интернет у них, конечно же, тоже имеется. За это они должны благодарить своих белых братьев, которым по какимто причинам выгодно, чтобы в той или иной точке земного шара велись войны. Пока местные жители, стремясь опробовать новое оружие, вспоминают былые розни и грызутся друг с другом, успешно истребляя самих себя, белые потихоньку занимают освобождающиеся земли, богатые золотом, медной рудой, а также ураном и другими полезными ископаемыми.
Ну а российская глубинка в этом отношении была совершенно не перспективна, и потому «прогресс» туда мог не заглядывать еще очень и очень долго.
Однако у Мариши имелся отличный атлас их Ленинградской области, а также соседних областей. Проблема заключалась в том, что атлас находился дома у Маришиной мамы. Надо было ехать туда.
– Инна! – заглянула Мариша к подруге в комнату. – Инна, мне нужно уйти.
Но Инна уже спала, сладко похрапывая и даже во сне улыбаясь такой довольной и счастливой улыбкой, что у Мариши рука не поднялась разбудить страдалицу. Пусть Инна немного отдохнет у нее на диване от своей семейной жизни. Честное слово, если в скором времени подруга обзаведется еще одним младенцем, ей следует заранее накопить для этого нового рывка как можно больше сил.
Написав подруге записку, в которой она предупреждала, куда и зачем едет, Мариша вышла на улицу. И уже через час была у своей мамы.
– Атлас? – поразилась Тамара Ильинична просьбе дочери. – Твой старый школьный атлас? Ты с ума сошла? Думаешь, я помню, где он лежит?
– Разве не вместе с книгами?
– Он может быть где угодно. А скорее всего, я просто выбросила его вместе со старыми журналами!
– Нет! – ужаснулась Мариша. – Ты не могла так поступить с моим атласом! Скажи еще, что ты и мои школьные тетради тоже выбросила!
– Не все, но большую часть.
– Мама!
– А что такое? Зачем была нужна вся эта макулатура?
Но Мариша уже кинулась к старому книжному шкафу, в котором прежде хранился разный бумажный хлам, относившийся еще к ее школьным годам. Открыла шкаф – и ахнула. На полках, где прежде лежали ее всевозможные тетрадки, старые контурные карты, а также школьные учебники и альбомы по черчению и рисованию, нынче длинными рядами стояли любовные романы в бумажных переплетах.
– Мама! – ахнула Мариша. – Что это у тебя тут?
– Не мешай мне жить посвоему! Это всетаки мой дом, а не твой.
– Мама! Но как же так? А где мои книги и тетради?
– Я же тебе сказала, коечто я выкинула на помойку, а коечто… Ну чтото осталось на нижней полке.
Мариша перевела взгляд на нижнюю полку. Понятно, почему ее дражайшая мамуля не использовала и ее для своих драгоценных романов! Нижняя полка была такой тесной, что романы, даже в бумажных обложках, так называемый карманный вариант, там в полный рост не вставали. Вот мама и побрезговала этой полкой. Ее чувствительной натуре, видите ли, претила мысль, что она устроит свои книжонки неподобающим образом.
