Наталья Александрова - Не все кошки серы
Сама того не замечая, Лола очень многое почерпнула от своего компаньона, хотя каждый раз пренебрежительно фыркала, когда он начинал ее воспитывать и учить жизни. Леня учил ее не терять голову ни в какой ситуации, не тыкаться бестолково во все углы, как обалделая мышь, а спокойно подумать, что можно предпринять для решения проблемы И еще Леня утверждал, что советский лозунг, раньше написанный крупными буквами на каждом пляже и гласивший, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих, вовсе не так уж глуп и смешон.
Итак, Лола уже давно сообразила, что ей никто не поможет. Не следовало также пытаться уговорить братков отпустить ее по-хорошему, пытаться предложить выкуп. Они ей не поверят, а если и поверят, то все равно не согласятся, потому что Лола слишком сильно их разозлила. Она вспомнила Витькины обалделые глаза после удара, и как взвыл Толян, увидев свою окровавленную руку, и поняла, что ни о чем не жалеет.
Еще Лола поняла, что спасаться ей следует прямо сейчас, не дожидаясь, когда бандиты напьются и явятся наверх, чтобы с ней «пообщаться». Она сбросила туфли и босиком прошлась по чердаку, чувствуя, как колют ноги труха и щепки. Хотя сам дом был явно старый, но сделан он был когда-то на совесть, во всяком случае доски везде прибиты крепко.
Окна на чердаке не было, очевидно, чтобы не заливало дождем. Лола прошла по периметру и в одном углу обнаружила отсыревшие доски. Это показалось ей странным, потому что дождя, насколько она помнила, не было уже дня три. Лола пораскинула мозгами и решила, что на чердак все же попадает немного воды из-за плохого стока, а стало быть, доски вполне могли подгнить. Она подергала одну из них, доска чуть поддалась. Тогда Лола утроила усилия и оторвала ее с одной стороны, она действительно оказалась трухлявой. Гораздо легче было оторвать ее совсем, это стоило Лоле всего лишь одного обломанного ногтя. Доска оказалась слишком узкой, чтобы пленница могла пролезть в образовавшуюся щель, однако теперь Лола свободно могла обозревать окрестности.
Откровенно говоря, пейзаж ничем не порадовал. Как и предполагала, Лола находилась на чердаке обычного одноэтажного деревенского дома, даже скорее барака, из тех, что строили давным-давно для железнодорожных служащих. Несколько таких же обшарпанных строений виднелось неподалеку. Возле некоторых были разбиты пустые по осеннему времени огороды, Лола заметила в них кучи жухлых стеблей и предположила, что это картофельная ботва. Далее за бараками виднелась большая помойка, а за ней — пустырь, поросший лебедой высотой с хорошие кусты. Пахло едким дымом — на помойке что-то тлело. Повсюду царило унылое запустение, хотя, судя по огородам и помойке, живые люди в этом месте несомненно бывали. Однако Лоле не удалось увидеть ни одного аборигена, кроме большой собаки с отвислым брюхом, которая с опаской пробиралась к помойке.
Кричать не имело смысла — только бандитов потревожишь. Хорошо еще, что они не слышали звуков отрываемой доски. Впрочем, Лола прислушалась и поняла, что Витька с Толяном отрываются внизу на всю катушку.
Пел какой-то русский шансон, и Толян немузыкально подпевал. Можно было постучать в пол, а самой затаиться с доской наперевес, так, чтобы когда кто-то из бандитов явится на зов, Лола смогла мигом успокоить его доской и спуститься вниз. Но дело в том, что бандиты придут вдвоем, и если один даст себя ударить доской по голове, то со вторым этот номер не пройдет.
Тогда Лола попыталась действовать оторванной Доской как рычагом, нажала на следующую. Та поддалась только после того, как пленница пропыхтела над ней минут десять и вспомнила множество слов, которые не положено знать молодой приличной женщине.
В освободившееся отверстие она могла пролезть без труда, эта часть чердака выходила на небольшой козырек, и больше никуда. Лоле нужно было проползти по этому козырьку метра четыре. Либо же сидеть наверху и ждать бандитов. Она подумала немного и решила рискнуть. Напоследок оглядела чердак, бесполезные туфли бросила, а чужую сумочку с длинным ремнем повесила на шею. Сумочка и неработающий мобильник нужны были ей для того, чтобы найти потом координаты Жанки, а с ней и бандитов, так как Лола поклялась себе самой страшной клятвой: если выкрутится из этой передряги, то обязательно страшно отомстит. Кроме того, в чужом кошельке было немного денег. У самой Лолы в кармане была кредитная карточка, но вряд ли она могла помочь в таком диком месте.
Очень осторожно Лола вылезла на козырек, обитый ржавым железом. Она тотчас испугалась, что бандиты услышат, как гремит железо. И не успела испугаться по поводу того, что может упасть. Лола распласталась на козырьке и осторожно поползла к углу барака.
Окна комнаты на первом этаже, к счастью, выходили на другую сторону, и беглянка посчитала это первой удачей. В одном месте Лола едва не свалилась вниз, в другом поранила руку об острый край железного листа. Вот и заветный угол. Лола огляделась. С этой стороны видна была дорога — очень раздолбанная, асфальтированная давно, вдалеке шумели машины на шоссе. И Лола поняла, что ей нужно туда. Вряд ли кто-то остановится, увидев ее в таком прикиде и босиком, но все же стоит попробовать. Может, на заправке ей дадут позвонить, денег-то хватит. А если приличная заправка, то и кредиткой она сможет воспользоваться. Но для начала следует оказаться как можно дальше от этого чертова барака. Внизу, почти под собой, Лола заметила крышу сарая. Кровля была очень старая, да и само строение выглядело ветхим. Лола мысленно помолилась Богу и осторожно спустила ноги с козырька, потом спрыгнула по возможности мягко. Крыша выдержала, но предательски заскрипела. Лола опустилась на четвереньки и перекатилась по крыше в другое место.
Наверно, когда-то это все же был погреб, потому что высота строения оказалась всего метра полтора. Беглянка спрыгнула на землю и перевела дух, все же она здорово боялась сверзиться. Очень осторожно выглянула из-за погреба. На первый взгляд все было спокойно. Лола шагнула к ближайшей дыре в заборе и шмыгнула в нее, оказавшись в соседском огороде. Там, судя по всему, жили люди хозяйственные. Огород обихожен, насколько она могла судить, картофельная ботва аккуратно собрана в кучу, торчало несколько последних кочнов капусты. Крадучись, Лола миновала огород и очутилась возле крыльца, на котором стояли ужасающих размеров галоши, очевидно, используемые хозяевами для сельских работ. Было тихо, беглянка воровато огляделась по сторонам и стащила галоши, потому что идти босиком по сентябрьской холодной и грязной земле было бы чистым самоубийством. После этого Лола бросилась бежать, держа галоши в руках, и надела их, только когда миновала барачное селение. Она пошла по дороге по направлению к шоссе, решив прятаться в придорожной канаве как только услышит шум машины, ведь бандиты могли преследовать ее.
Галоши ужасно замедляли ход, но все же в них было не так мокро и пакостно.
Прошло минут двадцать. Лола с грустью отметила, что прошагала за это время максимум метров пятьсот. Тяжелые галоши волочились по земле и скоро натерли ноги. Была еще только половина пятого, но начало быстро темнеть, так как на небе засобирались тяжелые свинцовые тучи, обещавшие скорый дождь. У Лолы не было зонтика, у Лолы не было плаща, у Лолы не было машины, и, наконец, у Лолы не осталось больше сил. Она совершенно не была готова к таким лишениям. С утра все начиналось так замечательно. Маргарита сделала ей отличную прическу, и костюм сидел как влитой, и любимый «фольксваген» слушался хозяйку, как живой…
Тем более ужасным оказалось ее нынешнее положение. А Маргарита еще утверждала, что с новой прической в жизни Лолы непременно наступят счастливые перемены! Вот спасибо-то, оборони Бог от такого счастья!
К тому времени, как упали первые капли дождя, Лола совсем раскисла. Ей казалось, что она так и будет идти целую вечность по ужасной дороге, шаркая галошами, а когда силы кончатся, она просто упадет в придорожную канаву и умрет там, всеми покинутая. Только ужасные вороны слетятся к ее телу.
Лола, представив себе, как будет выглядеть ее труп — растрепанные грязные волосы, порванный костюм и эти ужасные галоши, почувствовала, как слезы побежали по щекам, смешиваясь с дождем. Ей стало холодно, зубы выбивали дробь. Дождь все усиливался, и негде было его переждать, дорога шла через пустыри. Лола подумала, что напрасно так стремится к шоссе, при виде такого чучела, в которое она превратилась, ни одно транспортное средство не остановится, разве что похоронный катафалк или мусоровоз. А впрочем, что об этом беспокоиться, она все равно не дойдет.
Вот так шутит судьба с человеком; еще утром у нее было все, о чем может мечтать женщина, — деньги, дорогие тряпки, отличная машина, был надежный друг и товарищ Маркиз, был Пу И, и где это все? Никого нет, Лола в полном одиночестве погибает от голода, холода и жажды.
