Дарья Калинина - Пестрые человечки
— Ладно, — согласилась Инна, и подруги отправились в путь, оставив Тамару Ильиничну дежурить у телефона.
К дому, где жил Никитин и его соперник за место под солнцем для своего автомобиля, подруги добирались почти час. Но наконец они нашли нужный дом и въехали во двор. «Девятку» Никитина они увидели сразу. Кроме нее, фиолетовых «девяток» тут не было. Она стояла с новенькими, только что прикрученными номерами. А неподалеку пристроился синий «Опель». Все его четыре колеса были проткнуты. Видимо, это была месть осатаневшего в очередях в МРЭО Никитина.
— Ну что? — спросила Инна у Мариши. — Это та машина?
— Нет, — разочарованно покачала головой Мариша. — Точно не та. И вообще, там был «Опель Астра». А тут стоит «Опель Кадетт».
— В самом деле. Как неудачно, — расстроилась Инна.
Но тут мимо ее плеча что-то просвистело сверху, и в багажнике фиолетовой «девятки» появилась аккуратная дырочка, явно проделанная камешком, выброшенным с большой высоты из окна.
— Вот черт! — испугалась Инна. — Похоже, у нашего Никитина с его соседом Витькой война разгорается не на шутку! Пошли-ка отсюда подобру-поздорову, пока они машины друг у друга взрывать не начали.
И подруги быстрым шагом двинулись прочь. Уже садясь в «БМВ», они успели заметить, как из подъезда выскочил сначала какой-то незнакомый им парень высокого роста, а из-за детской площадки к нему устремился Никитин. Около фиолетовой «девятки» и синего «Опеля» произошла стыковка. Оба мужчины были сильно возбуждены, так что последствия их встречи были вполне предсказуемы.
— Ставлю на Никитина! — азартно воскликнула Инна, с интересом глядя, как двое драчунов мутузят друг друга.
— Витька моложе! — не согласилась с ней Мариша. — И смотри, какой высокий.
— Зато Никитин крепко сложен, и рычаги у него короче, — заявила Инна.
Но похоже, битва грозила затянуться. Силы противников были примерно равны. Витька колотил Никитина по спине, а тот самозабвенно наносил удары по корпусу.
— Надо уходить, — сказала Мариша.
К тому же вскоре к драчунам подоспели другие соседи и начали разнимать Витьку и Никитина. А затем прикатила машина с милицейским патрулем.
— Ну, теперь вдвоем посидят за решеткой, небось подружатся, — хихикнула Инна, и подруги поехали к Маришиному отцу.
Так как до назначенного времени было еще полтора часа, они заехали в небольшое бистро по соседству с домом Игоря Витальевича.
— Расскажи мне, что ты знаешь о своем отце, — заказав легкий салатик из мякоти мидий, болгарского перца и помидоров, попросила у Мариши Инна.
Мариша, которой перед свиданием с папочкой требовалась заправка посущественней, уже жевала салат из поджаренных шампиньонов, мелко порубленного отварного телячьего языка, сладкого лука и огурчиков.
— Ничего я про него не знаю, — хмуро отозвалась она. — Я на эту тему с мамой всегда избегала разговаривать.
— Но что-то она тебе все же рассказывала, — настаивала Инна.
— Ну, в то время, когда он от нас смылся, он работал инженером в КБ, — сказала Мариша. — Потом, судя по алиментам, которые мама, ничего не скажу, регулярно от папочки получала, он пошел в гору. А после перестройки мы его совсем потеряли из виду. Алименты мне уже не полагались, а больше папуля о себе никак знать нам с мамой не давал. Просто удивительно, хоть бы позвонил, спросил, живы ли мы еще. Нет! Ни разу! Не знаю, то ли ему было просто наплевать, то ли опасался, что мы у него что-нибудь начнем просить или как-то упрекать.
— А его родственники? Они про вас вспоминали?
— Вот сестра, как оказалось, у него есть, — пожала плечами Мариша. — И мать с отцом раньше были. Но с ними мой папочка отношений почти не поддерживал уже в то время, когда еще был женат на маме.
— А почему?
— Что-то у них там с отцом произошло, поэтому он жил отдельно, — ответила Мариша. — И ни на какие семейные праздники к родителям не показывался. Или показывался, но очень редко.
— А общие знакомые? Я имею в виду твоего отца и матери? — спросила Инна.
— Хм? Общие знакомые, — задумалась Мариша. — Никогда не слышала, но, видимо, они были. Сказал же кто-то моей маме, что отец в Питере. Нужно будет у мамы спросить.
— И ты даже не знаешь, женился ли твой отец еще раз. Есть ли у него другие дети? — уточнила Инна.
— Думаю, что если бы были, то мама бы об этом все-таки узнала, — пожала плечами Мариша. — Сказала же она, что два года назад встретилась со своей старой знакомой, которая ей сказала, что мой отец живет в Питере. Думаю, если бы у него были дети, то это бы она тоже рассказала.
— Сейчас сами все узнаем, — вздохнула Инна, допивая свой сок пополам с минеральной водой. — Ну что? Пошли?
Как выяснилось, отец Мариши жил в очень красивом старинном доме с эркерами, легкими балкончиками и колоннами. Кроме того, карнизы фасада дома были щедро украшены лепниной. Сам дом недавно отреставрировали. И его полированные гранитные плиты, которыми был облицован фасад, тускло блестели под дождем, зарядившим к вечеру.
— Сказочное великолепие! — воскликнула Инна. — Это тебе не просто современный жилой дом. Это история!
— Не знаю, — с большим сомнением в голосе пробормотала Мариша. — По-моему, мало удовольствия жить в доме, где до тебя жила еще куча постороннего народа. Это же не особняк, где испокон веков живет одна семья. Ну, знаешь, всякие там дедушки, прадедушки и прочие предки, которые с тобой одной крови, и даже привидения не просто привидения, а твои бывшие кровные родственники, желающие тебе исключительно добра.
Инна усмехнулась, и девушки позвонили в домофон.
— Кто там? — услышали они уже знакомый женский голос.
— Это дочь Игоря Витальевича, — ответила Мариша. — И со мной подруга.
— Проходите, — отозвалась женщина, домофон запищал, и дверь открылась.
— Пошли! — сказала Инна, обращаясь к Марише. — И не трусь. Я с тобой. И потом, ну и что с того, что там твой отец? Подумаешь? Представь, что это просто мужчина, с которым тебе нужно поговорить, чтобы разузнать про тетку Лису.
— Тебе легко говорить, — вздохнула Мариша. — А я, быть может, подсознательно ждала этой минуты всю свою жизнь. И как мне теперь быть? Я же его даже не узнаю. У мамы была фотография, но почти тридцатилетней давности.
— Ну так тем более! — воскликнула Инна. — Думай о нем как о постороннем. В конце концов, ничего другого этот папочка и не заслужил!
Беседуя таким образом, подруги поднялись на лифте на четвертый этаж, вышли из кабинки и оказались перед обитыми вишневой кожей двойными дверями.
— Кожа-то натуральная! — только и успела прошептать Инна, как одна половинка двери распахнулась, и на пороге возникла удивительной красоты молодая женщина.
Длинные каштановые волосы рассыпались по плечам густыми локонами. Тонкие черные брови вразлет шли к вискам. А глаза были огромные и небесно-голубые. Вдобавок у незнакомки была персиковая изумительная кожа и пухлые губки. Таких просто не могло быть в природе, хором подумали подруги. А уж фигура! Впору было взять и умереть от зависти. Тонкая талия, длинные ноги, пышная грудь.
— Боже! — прошептала Инна, когда красавица отвернулась, приглашая подруг войти в квартиру. — Как ты думаешь, это служанка?
— В шелковом с кружевами пеньюаре? — скептически хмыкнула Мариша. — Не думаю.
И подруги во все глаза уставились на молодую женщину.
— Раздевайтесь, — мелодичным голосом пропела красавица. — Обувь можете не снимать. Ковры на то и существуют, чтобы по ним ходить.
И хотя позиция хозяйки квартиры могла вызвать только одобрение, мокрую обувь подруги все же сняли.
— Прошу за мной, — сказала красавица и поплыла вперед.
Пожалуй, единственное, что девушку немного портило, были руки. Как успели разглядеть глазастые подруги, никакие усилия маникюрши и массажистки не сумели придать им благородной формы и хотя бы слегка уменьшить их размер. Руки выбивались из общего фона. Они были по-крестьянски грубоваты и велики.
— Игорь Витальевич вас ждет, — пропела молодая женщина и распахнула перед подругами еще одну двустворчатую дверь. — Простите, он устал после дороги. Поэтому встретит вас по-домашнему.
— Лидка, за собой лучше последи! — раздался мужской голос из комнаты. — Нарядилась перед гостями в кружевную ночнушку и воображаешь, что так и нужно! Деревня, она и есть деревня!
Лида едва не зашипела от злости, но сдержалась, мило улыбнулась и испарилась.
— Ого, сколько же стоит твой папочка, чтобы терпеть от него подобное хамство? — поразилась Инна, входя первой в комнату, оказавшуюся кабинетом.
— Дочка! — раздался громкий голос, и к Инне с раскрытыми объятиями устремился высокий массивный мужчина с пышными усами и элегантной стрижкой еще довольно густых волос.