Дарья Калинина - Дело гангстера боится
Между тем полицейские раз за разом все пытливей допрашивали подруг и Лиду, зачем они появились поздним вечером в «Геройской». А Марину так и вовсе попросили предъявить чек из магазина, в котором она покупала свой коньяк.
– Зачем мне чек? Я его не сохранила!
– Очень жаль, потому что на чеке было бы указано время, когда совершена покупка. Это было бы для вас хоть какое-то алиби.
– Я не собиралась возвращать коньяк в магазин. Мы должны были выпить его вместе с дядей моего Феди, которого мы ждали к ужину.
– Кстати, а где он? Время для ужина самое подходящее, а вашего дяди что-то не видно. Или он тут уже побывал?
Марина покраснела. Ей явно не хотелось привлекать к этому делу еще и влиятельного дядю Степу. Но она уже проговорилась. Впрочем, со Степаном ей удалось связаться очень легко. Тот удивился звонку Марины.
– Разве Федя тебе не сказал? Мы с ним уже все обсудили по телефону. У меня сегодня есть еще дела в городе. Я приеду к вам завтра. Федька впутался в какую-то очередную глупость, но не переживай, такой уж он человек. Всегда выкручивался, и в этот раз тоже выкрутится. Я ему помогу, не впервые мне приходится выручать племяша.
И вот тут Марина не выдержала и разрыдалась. Она стойко вынесла допросы полицейских, держалась в присутствии подруг. Но голос друга вывел эту железную леди из равновесия.
– Степа! Степан… Федор убит! Нет, я ничего не знаю. Меня не было дома. Я приезжаю, а он тут… лежит… Нет, ничего не знаю. Полицейские считают, что это я его убила. Приезжай, пожалуйста, ты мне очень нужен.
И что бы вы подумали? Не прошло и получаса, как в дверь уже постучались. Женщины как раз собирались ехать в местное отделение полиции, как им велел следователь, снова давать там показания и выслушивать необоснованные подозрения. Но вошедший в дверь невысокий, но какой-то очень крепко сколоченный мужчина мигом отменил все допросы, сунув под нос полицейским удостоверение, при виде которого они взяли под козырек.
Даже следователь, бывший в чине капитана и до сих пор державшийся перед женщинами очень важно, моментально растерял все свои хозяйские замашки.
– Какие у вас конкретно факты, чтобы задерживать этих женщин? – сухо поинтересовался у него Степан.
И выслушав путаный ответ, решительно постановил:
– Они свидетельницы, запишите их показания и отпустите. Хватит с них и того! Они и так уже за сегодняшний день натерпелись.
Так что полицейским пришлось откозырять старшему по званию и смириться, что ни одна из женщин не окажется в их участке, где можно будет угрозами или посулами выбить из них признание в убийстве. Поэтому они недовольно, но быстро заполнили протоколы, подсунули их женщинам на подпись и разрешили им уезжать.
– Когда тут все закончите, закроете дом, а ключи спрячете в сейф под вашу личную ответственность, – внушительно велел Степан следователю, который разве что не поклонился ему вслед.
Пока Степан вел Марину, бережно поддерживая ту под руку, чтобы не оступилась в наступившей темноте на узкой дорожке, подруги догнали Лиду и спросили у нее:
– Кто это такой?
– Степан. Дядя Федора. Вы же слышали.
– Да, но кто он такой? Что у него за должность?
– Понятия не имею. Видно, важная шишка. Не представляла, что у Федора такие родственники.
В голосе Лиды слышалось сожаление.
– Но Марине всегда везет в этой жизни, – произнесла Лида со вздохом. – Не успела одного мужика потерять, а уже второй на подхвате. Да и какой… Федор-то был горе, а не мужик. А этот такой представительный…
Теперь Лида говорила с откровенной завистью в голосе.
Увы, подругам так и не удалось разузнать, кто такой Степан и какую должность он занимает. Его ожидала большая черная машина, «Мерседес» представительского класса со спецномерами. За рулем сидел мордастый шофер, который услужливо распахнул дверь перед хозяином и его спутницей. Но на подруг зыркнул, словно они в чем-то лично перед ним провинились. Так что подойти к Степану никто из них не решился. И уже спустя минуту «Мерседес» унес в ночную тьму Марину и ее таинственного покровителя.
Оставшиеся три женщины растерялись:
– И что нам теперь делать?
– Что-что! Ноги уносить, пока полицейские не спохватились.
В самом деле, если бы остающиеся в доме полицейские увидели, что покровительство Степана на трех остальных женщин не распространяется, они могли и передумать относительно их задержания! Отменить великодушное решение было так же просто, как несколько минут назад дать его. И поэтому подруги быстренько запрыгнули в «гольфик». Даже Лида сейчас не возмущалась теснотой машины. Молча утрамбовала все свои телеса и велела ехать как можно быстрей и дальше от этого жуткого места.
У себя в поселке подруги оказались уже глубокой ночью. Идти или не идти с отчетом к Таракану? Время было уже позднее. Но проезжая мимо его дома – девушки нарочно свернули на его улицу, – они увидели, что свет в рабочем кабинете горит. Значит, глава их поселка еще не спал. И девушки рискнули постучаться в его дверь.
– Правильно, что заехали, – похвалил их Таракан, когда подруги рассказали ему все, что случилось с ними сегодня. – Ситуация становится опасной. Я приказываю вам отказаться от этого дела.
– Но как же так? Мы ведь наткнулись на след.
– На какой след? Напомню, сегодня вы чудом разминулись с убийцей. А что, если бы вы пожаловали в эту «Геройскую» часом или двумя раньше? Что, если бы вы наткнулись на убийцу? Нет, дело становится слишком опасным. Я вас от него отстраняю.
– Но мы…
– Приказ вам ясен? – сердито гаркнул на подруг Таракан, да еще зыркнул из-под насупленных бровей так страшно, что девушкам только и оставалось, что смиренно ответить:
– Да. Нам приказ ясен.
– Тогда исполняйте. Поезжайте к себе домой, ложитесь спать и забудьте обо всем, что случилось сегодня.
Легко ему было говорить. А подруги так и кипели от возмущения. Они не хотели вообще браться за это дело, но раз уж взялись, с какой стати им отступать? Ну, труп в деле появился, так что с того? Трупы появлялись и раньше, но никогда это не останавливало подруг, а напротив, придавало им азарта.
Однако спорить с отставным генералом явно не стоило, и девушки отправились к себе домой. Накормили и приласкали взбудораженных кошек, которые не находили себе места от беспокойства за хозяек и даже (поистине невиданное дело!) не прикоснулись к замороженной голове семги – деликатесу, которому кошки предпочитали все остальные.
– Ешьте, – уговаривала своих любимцев Леся. – Это же как пломбир. Что с вами такое? От дела мы отстранены, чего вы переживаете?
Но кошки явно давали понять, что в порядочные намерения своих хозяек не верят.
– Мяу-у-у, – тянул Фантик с подвыванием, – если уж мертвец нарисовался, значит, вы точно в деле.
– Мяф-мяф, – фыркала его верная подруга Фатима. – Всегда вы так! Обещаете нам одно, а делаете другое! Не бережете вы себя. А если с вами что-нибудь случится, что будет с нами, бедненькими?
И напрасно подруги твердили, что в этот раз не будут заниматься расследованием. Кошки все равно дулись на них. И когда в дверь раздался звонок, обе кошки едва не подпрыгнули от радостного возмущения.
– Мяу! Мы же говорили!
– М-да-а-а-а! Мур-мяу!
С этим кличем обе кошки сиганули на самый верх шкафа, чтобы оттуда наблюдать за чужаком, пожаловавшим к ним среди ночи, а значит, не с добрыми вестями.
За дверью стояла банкирша Шарикова. Признаться, подруги ожидали увидеть ее у себя меньше всего. Они полагали, что женщина либо сидит в больнице у кроватки сына, либо бьется дома в истерике. Но Шарикова была одна, и глаза у нее были сухими.
– Есть что выпить? – хриплым голосом спросила она у подруг. – Если есть, то дайте скорей! Мой муженек из дома сегодня свалил, дела у него, мать на «Скорой» в больницу увезли. Одна я, а выпить не с кем. Не с прислугой же квасить. Да и отпустила я ее, не хочу, чтобы горничные меня в таком состоянии видели.
Подруги переглянулись друг с другом. И у Леси невольно сорвался с губ вопрос:
– А почему вы не в больнице?
– А чем я там помогу? – пожала плечами банкирша. – Шариков от банка для всех нас самую лучшую медицинскую страховку оформил. Над Виталькой сразу целый штат из докторов и нянек стоит. Если что надо, они получше моего мальчику помощь окажут.
Так-то оно так, но все же присутствие родного человека не заменит самых лучших врачей. Особенно когда речь идет о ребенке. Что за мать, если она предпочитает заливать дома свой страх водкой, когда ее ребенок находится между жизнью и смертью?
И Леся твердо сказала:
– Вы должны быть с Виталиком.
– Завтра поеду к сыну, – отмахнулась мадам Шарикова. – А сегодня мне с вами поговорить надо.
Ага, значит, она пришла не только, чтобы выпить с подругами за компанию. У Виолетты был к ним какой-то разговор.
– Ну, что же, если поговорить, тогда проходите.
