Наталья Александрова - Секрет золотой луковицы
— Кто вы такой? Что вам от меня нужно? Откуда вы знаете, как меня зовут?
— Это вас не должно интересовать, — ответил седой, повернувшись к нему. — Вас должно волновать совсем другое: что еще я знаю, кроме вашего имени.
— И что же? — послушно спросил Маркиз.
— Я знаю, что несколько минут назад вы убили свою случайную знакомую Алису Петуховскую.
— Что?! Кого?! — переспросил Леня. — Я никого не убивал! Меня самого едва не убили! Мы с ней… гм… ну, вы понимаете… и вдруг, в самый неподходящий момент, ворвался муж, и он…
— Это вам будет очень трудно доказать! В спальне Алисы повсюду ваши отпечатки, а самое главное — эти же отпечатки остались на орудии убийства! Вы ведь трогали пистолет?
— Ах пистолет… — Леня вжался в спинку сиденья. — Да, я его взял в руки… но я не стрелял!
— Вы думаете, вам кто-нибудь поверит?
— Боже, что делать, что делать! — Маркиз закрыл лицо руками и затрясся в беззвучных рыданиях.
— Я скажу вам, что делать, — проговорил седой. — Вы отдадите мне часы, и я в обмен на них верну вам пистолет. Вы выбросите его и заживете спокойно…
— Часы? — Леня отнял руки от лица и удивленно взглянул на своего собеседника. — Какие часы?
— Часы, которые случайно попали в ваши руки! — терпеливо пояснил тот. — Золотые карманные часы в форме луковицы! Ведь вы так и так хотели вернуть их владельцу, ведь правда? Вы даже объявление повесили!.. Хватит трястись, включите мозги!
— Ах, эти часы… — протянул Маркиз. — Но у меня их нет…
— Что значит — нет?! — процедил седой. — Не нужно со мной играть! Это опасно! Вы не знаете, насколько это опасно! Для начала пистолет с вашими отпечатками попадет в руки следователю, и вас обвинят в убийстве Алисы. Вы попадете на зону, а там… там и вообще-то трудно живется людям вроде вас, а я еще постараюсь, чтобы к вам было особое отношение! У меня есть такие возможности, так что лучше отдай часы, паршивец! Отдай, пока я всерьез не рассердился!
Для того чтобы усилить впечатление от своих слов, седой снял темные очки. Под очками глаза его оказались пронзительными и яркими, как два горящих угля.
Леня вдруг резко побледнел и сполз по спинке сиденья, как дождевая капля сползает по лобовому стеклу машины. Глаза его закатились, рот безвольно приоткрылся.
— Ты что? — раздраженно выдохнул седой. — Вот размазня, он, кажется, отрубился! Только этого мне не хватало!
Он наклонился над Маркизом, встряхнул его, как тряпичную куклу. Ленины зубы клацнули, как кастаньеты, но сам он по-прежнему не подавал никаких признаков жизни.
— Вот тряпка! — бормотал седой, расстегивая Ленин воротник. — Ты сперва принеси мне часы, а потом уже отключайся… потом можешь вообще сдохнуть… так будет даже лучше всего…
Он тряс Леню, бил его по щекам — но все эти попытки ни к чему не привели: Маркиз не подавал никаких признаков жизни. Только после крепкой оплеухи он на мгновение приоткрыл глаза и едва слышно пролепетал:
— Воды! — после чего снова отключился.
— Чтоб тебя! — процедил седой.
Он включил зажигание и доехал до круглосуточного магазина. Остановив машину перед входом, опасливо взглянул на своего бесчувственного пассажира, вышел из машины и вошел в магазин, чтобы купить бутылку минеральной воды.
Как только седой покинул машину, Леня чудесным образом пришел в себя и взглянул на свои трофеи.
Дело в том, что, пока таинственный незнакомец пытался вернуть ему сознание, Маркиз не терял времени даром — он обшаривал боковые карманы его куртки.
Впрочем, трофеи были более чем скудные: он нашел в карманах только измятый, пожелтевший листок бумаги, на котором было написано выцветшими чернилами несколько слов, и пакетик жевательной резинки. Видимо, все более ценное седой держал в нагрудном кармане, залезть в который Леня не решился. Резинка, впрочем, оказалась довольно необычной: на коричневом пакетике был нарисован веселый танцующий негр в набедренной повязке, с копьем в руке, а ниже разноцветными буквами написано название заведения: «Занзи-Бар».
Леня попытался также прочесть надпись на смятом листке, но в машине было для этого слишком темно, а надпись неразборчивая. Седой мог вернуться в любую секунду, так что Маркиз не стал тратить время на бесплодные попытки. Он спрятал находки к себе в карман и открыл бардачок.
Здесь лежало несколько сложенных карт — подробная карта Ленинградской области, карта Выборга с окрестностями и еще какие-то, разглядеть их все Леня не успел, потому что на пороге магазина появился хозяин машины в своих неуместных ночью черных очках, с бутылкой воды в руке. Маркиз закрыл бардачок и растянулся на сиденье, закатив глаза и безвольно отвесив нижнюю челюсть.
Седой сел в машину, повернулся к Лене и вылил ему на голову полбутылки воды. Леня вздрогнул, приподнялся и, отряхнувшись, как собака после купания, пробормотал:
— Кажется, дождь начинается…
Затем он протер глаза и изумленно произнес:
— Где я? Что со мной было? Это не моя машина…
— Слушай, не начинай все сначала! — процедил седой. — Я тебе вкратце напомню: Алиса, пистолет, отпечатки пальцев…
— Ой! — Маркиз схватился за голову. — Так это все на самом деле? А я думал, что мне это приснилось!
— Ничего тебе не приснилось! И если ты не отдашь мне часы, ты очень скоро будешь на зоне!
— Я отдам! — залепетал Маркиз. — Я отдам вам эти чертовы часы! Давайте встретимся завтра…
— Завтра? Ты отдашь их мне сейчас же! — прорычал седой. — Мы немедленно едем к тебе!
— Не получится, — вздохнул Леня с деланным сожалением. — К нам приходили за этими часами разные подозрительные личности, так что я для безопасности положил их в банковскую ячейку. Как вы понимаете, ночью достать их не удастся…
— Чтоб тебя! — выдохнул седой. — Ладно, завтра в полдень принесешь их ко входу в торговый центр «Пирамида» на Большом проспекте. Я тебя буду там ждать.
— Хорошо, — кивнул Леня.
Что-то в его тоне показалось седому подозрительным. Он спустил темные очки на кончик носа, бросил на Маркиза пронзительный взгляд и спросил:
— В каком банке у тебя ячейка?
— В «Петербургском деловом», отделение на Гороховой улице, — ответил Леня не задумываясь. — А сейчас, может быть, вы довезете меня до моей машины?
— Сам доберешься! — огрызнулся седой, открывая дверцу. — Значит, запомни — ровно в двенадцать у входа в «Пирамиду»!
Через полчаса Леня своими ключами открыл дверь квартиры и проскользнул внутрь, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Лолу и зверей.
Однако эти предосторожности оказались напрасными: в прихожей горел свет, и Лола стояла напротив двери, уперев руки в бока и строго глядя на своего компаньона.
У ее ног сидел Аскольд, обернув лапы хвостом. По шкафу расхаживал Перришон. Только Пу И не было видно — должно быть, он спал в своей корзиночке.
— Вы что, ребята, не спите? — спросил Маркиз невинным тоном.
— Какой тут может быть сон?! — воскликнула Лола, шагнув вперед. — Мы живем здесь на осадном положении, каждый день к нам пытаются проникнуть какие-то злоумышленники — и в таких обстоятельствах ты уходишь из дома и где-то пропадаешь целую ночь! Разве мы могли заснуть?!
— Кошмар-р! — проорал со шкафа попугай. — Безобр-разие!
— Вот и хорошо, что вы не спите, — деловитым тоном проговорил Маркиз. — Мне не придется вас будить. Дело в том, что мы немедленно переезжаем. Собери самое необходимое и будь готова через двадцать… ну ладно, через сорок минут!
Лола, которая предвкушала полноценный скандал, почувствовала себя надувным шариком, из которого внезапно выпустили воздух. Она захлопала глазами, открыла рот и недоверчиво переспросила:
— Что ты сказал? Я не ослышалась?
— Мы немедленно переезжаем, — повторил Маркиз не допускающим возражений голосом.
— Ты с ума сошел! — воскликнула Лола, оглядевшись в поисках моральной поддержки. — Ты на часы смотрел? Ты знаешь, сколько сейчас времени?
— Знаю, — твердо ответил Маркиз. — Если я говорю, что мы переезжаем — значит, у меня есть для этого достаточно серьезные причины. И я на твоем месте не устраивал бы скандал, а быстро собирался…
— Почему это? — осведомилась Лола — впрочем, без прежней уверенности.
— Если бы некоторые не совершили несусветную глупость, сейчас мы жили бы спокойно и не дергались!..
— Что ты имеешь в виду? — На этот раз в голосе Лолы звучала обида.
— Я имею в виду объявление, которое ты развесила!
— Сколько можно об одном и том же? — всхлипнула Лола. — За это ты меня уже ругал, и я каялась…
— Я тебя не ругаю, — терпеливо возразил Леня, — я тебе просто объясняю, что к завтрашнему утру нас здесь не должно быть, иначе нам всем грозит серьезная опасность. Так что собирай самое необходимое, одевайся и будь готова через… — он взглянул на часы, — через тридцать восемь с половиной минут. Время пошло.
