Елена Логунова - Фотосессия в жанре ню
– Но, но!
Андрей поднялся.
Ваня Пух попытался занять освободившееся место у ног прекрасной дамы, но хозяин отодвинул его ногой. А чтобы дама, с надеждой во взоре отследившая это балетное па, не подумала, будто рыцарь шаркнул ножкой в ответ на высказанное ею пожелание, решительно повторил:
– Ну, уж нет! С какой стати? Кто я, по-вашему?
Он не удивился бы, назови его вполне себе прекрасная, но явно тронутая дама доблестным Айвенго или благородным Ланселотом. Однако дама проявила неожиданную и даже пугающую приземленность, уверенно заявив:
– Я знаю, кто вы. Майор ФСБ Антон Малинин!
– Андрей, – машинально поправил он.
– А я Романчикова, Ольга Павловна Романчикова.
– Таак!
Андрей напрягся.
Подобного рода сюрпризов он не любил.
Внутренний голос Андрея тоже напрягся и посоветовал хозяину выяснить, как, где и, главное, зачем гражданка Романчикова О. П. разжилась озвученной ею информацией? Внутренний голос рекомендовал сделать это немедленно, и если понадобится, с применением пыток. И еще, он с намеком напомнил о наличии у Андрея персонального медведя и освященных временем традициях отдавать милых, но вредоносных дев на растерзание диким зверям.
Андрей с новым интересом посмотрел на Ваню Пуха.
Однако медвежонок уже был занят растерзанием картонной коробочки с витаминизированными леденцами. По крайней мере, стала понятна его внезапная страсть к поцелуям с малознакомой девицей.
– Я видела ваше служебное удостоверение, – не дождавшись пыток, чистосердечно призналась гражданка Романчикова. – Оно лежало на полу под вешалкой. У вас, наверное, карманы дырявые.
– Только один – левый, – машинально возразил Андрей. – В правом ни одной дырки нет.
Он совершенно автоматически вытянул из упомянутого правого кармана носок с мишкиным заработком.
Монеты выразительно звякнули.
Смышленая Ольга Павловна сочувственно сказала:
– Вижу, вы не олигарх. Тем более соглашайтесь на мое предложение! Я вам заплачу!
Малинин задумался, воображая себя в роли продажного мужчины, и снова покраснел.
– Денег у меня, правда, сейчас нет, но мы что-нибудь придумаем, – бодро протарахтела Оля.
– Запросто! – язвительно подтвердил Андрей, недовольный внезапным разгулом своей мужской фантазии.
– Можем, например, по бартеру рассчитаться, взаимозачетом. Вы поможете мне, а я – вам! – Ольгу Павловну несло. – Например, я могу позаниматься с вами языком!
Малинин издал слабый стон.
– Или еще что-то полезное сделать, вы не подумайте, у меня руки откуда надо растут!
– Ооо!
– А что? – Ольга Павловна запнулась, моргнула и шепотом повторила: – А что такое?
– Да ничего такого, конечно, все нормально, – подозрительно вздрагивающим голосом заверил ее собеседник. – Мы же современные люди, с фантазией и без комплексов…
– Да вы смеетесь? – Ольга Павловна нахмурилась. – Или… Ой! Вы что подумали?!
– Гхм…
Малинин откашлялся, пряча нервный смех, и потянул незакомплексованную деву с холодной лавочки:
– Я подумал, что нам следует обсудить все ваши интересные идеи в более подходящей обстановке.
Так что старому доброму белому коню марки «ВАЗ» все-таки пришлось принять новую пассажирку.
Правда, в фамильное гнездо в Прапорном Малинин девушку все-таки не увлек, поскольку уже в авто Ольга Павловна запоздало засмущалась и уверила Андрея, что ее ждут дома. Поэтому все интересные идеи и предложения они обсуждали, сидя в машине у крыльца принцессиной восьмиэтажной башни. Сзади заинтересованно сопел Ваня Пух – Оля начала понемногу привыкать к его присутствию.
– Все просто, как синтаксический разбор предложения, – сказала она, проигнорировав недоверчивое хмыканье Малинина. – Вы знаете, что моя лучшая подруга, Даша Елина, наутро после новогодней ночи очнулась в снегу у дороги и вскоре оказалась в больнице с пневмонией. Это было вчера. А сегодня она насмерть отравилась уксусной кислотой, и я очень сильно сомневаюсь в том, что это был несчастный случай.
– Да, она не производила впечатления человека, склонного к суициду, – осторожно согласился Андрей.
– Елка была склонна к неумеренному потреблению радостей жизни! – признала Оля. – И я думаю, что несчастный случай с кислотой кто-то специально подстроил, чтобы ее убить. Не получилось заморозить до смерти – организовали отравление! Вот, смотрите…
Покачавшись с боку на бок, Оля вытянула из карманов одинаковые бутылочки.
– В одной – вода, в другой – кислота. Без этикетки не отличить!
– Где вы это взяли?
– В магазинчике рядом с больницей, куда все пациенты бегают.
– А ваша Даша сегодня уже могла бегать? – усомнился Андрей.
– Бегать – нет, но она выходила из палаты покурить. Когда мы с бабой Женей приехали ее навестить, Елка как раз дымила на лестничной площадке. – Оля прищурилась, вспоминая. – И, сдается мне, она это делала не в одиночестве, потому что пепельница курилась сразу двумя дымками.
– Кажется, я догадываюсь о происхождении и назначении окурков, – пробормотал Малинин.
– Они из той самой банки, – кивнула Оля. – И сама банка – тоже у меня. И бутылка, из которой Елка пила в курилке. Вот такая!
Она снова показала Андрею емкость с «Чистой ключевой».
– А бутылочку без этикетки – с кислотой – она принесла с собой в палату, полагая, что это тоже вода.
– И вы думаете, что и водой, и отравой ее угостил тот человек, с кем она курила, – закончил Андрей.
– Вы быстро схватываете! – похвалила его Ольга Павловна.
– Я был отличником, – сказал он. – Я понял смысл. Вы думаете, что вашу подругу убили, и хотите найти убийцу, но не верите, что в этом вам поможет полиция. И, в общем-то, правильно не верите, поскольку история ваша звучит не очень-то убедительно.
– Неубедительно для вас, – насупилась Оля. – А лично я под сильным впечатлением! Особенно теперь, после нападения на меня того бандита. Вы не подумали, что это может быть не случайно? Что, если меня тоже хотели убить?!
– Кого – вас?!
Это было сказано так, что Оля обиделась. Как будто она – такая неприметная и незначительная, что ее даже убить не за что!
Очень сухо, чтобы не выдать свою обиду, она сказала:
– Конечно, я ничего такого не сделала, но вы же знаете, какая у нас криминогенная ситуация. Убить могут кого угодно, когда угодно и за что угодно. И даже ни за что!
– Так. Вот с этого места – поподробнее, – каменную физиономию бывшего подполковника наконец-то оживил неподдельный интерес. – За что? То есть чего ради мне вам помогать?
– А что вам нужно? – посопев, опасливо спросила Оля.
Малинин хищно улыбнулся и с бесстыдством прожженного негодяя заявил:
– Мне нужна женщина!
– Ээээ… Боюсь, что я не гожусь, – замялась Оля.
– Годитесь, годитесь, – небрежно успокоил ее Андрей. – Сами говорите, руки у вас на месте, с кастрюлями, ведром и тряпкой обращаться умеете, не маленькая, вот и компенсируйте мне мои детективные подвиги своими трудовыми, идет?
– Вам с Малышом нужна домомучительница? – с облегчением засмеялась Оля.
– Ыыы! – утвердительно сказал Малыш.
– Договорились!
Откровенно радуясь, что так легко отделалась, Ольга подняла ладошку, предлагая ударить по рукам.
– Но только на одну неделю, хорошо? Потом каникулы закончатся, и я должна буду вый-ти на работу.
– Хорошо, я постараюсь за неделю все успеть.
И Малинин подставил свою ладонь, торопясь заключить соглашение, прежде чем хорошенькая дурочка догадается уточнить, что именно «все» он собирается успеть за неделю.
Оля вышла из лифта и услышала тонкий собачий скулеж. Тоскливый звук доносился из родительской квартиры. Первое, что пришло ей в голову: братик Костик сдержал обещание и с небольшим опозданием приволок сестричке новогодний подарок – очередного бездом-ного песика.
– Только не это! – прошептала Оля, понимая, что выгнать четвероногого бомжа на мороз она не сможет, а делить с ним и его блохами свою комнату не захочет.
Заранее страдальчески кривясь, она открыла дверь своим ключом, вошла в прихожую и поняла, что ошиблась. Скулила не собачка, а тетя Тома, жена дяди Вовы. Милая, в общем-то, женщина, с большой тягой к искусству вокала и полным отсутствием голоса.
– Ии молода-ааа… Йа! Не узна-ааа… Йет! Какой у парня был конец, – подперев мягкой ладонью пухлый подбородок, выводила тетя Тома под городское караоке и деревенский самогон.
По голосу ее чувствовалось, что отсутствие у молодой информации о конце молодого кого как, а тетю Тому совершенно искренне томит и печалит.
Дверь в гостиную была распахнута, и из прихожей открывался вид на стол и диван. И на том, и на другом не было свободного места, потому что к Романчиковым нагрянули гости. Тоже Романчиковы!
Оля подумала, что предпочла бы приютить маленькую одинокую собачку, но выбирать не приходилось. Надлежало включаться в коллективный подвиг затяжного гостеприимства. Деревенская родня заявлялась к ним с визитами нечасто, но не имела обыкновения поспешать восвояси.
