Ирина Хрусталева - Эликсир от глупости
Мозги у Вики «заклинило», и она, тряхнув головой, решила на время обо всем забыть, а обдумать потом, когда пройдет какое-то время.
И вот сейчас, когда при малейшем движении боль отдавалась во всех уголках обгоревшего тела, когда голова ее раскалывалась от жара, а из пересохшего рта вырывалось пламя, которое Вика пыталась заглушить неимоверным количеством воды, ее вдруг так и подбросило на кровати.
– Табличка!
Когда в тот последний день Вика пришла на работу, она не могла найти табличку со своим именем и фамилией, которая обычно стояла на прилавке. Магазин уже открылся, и она, недолго думая, поставила на это место табличку с именем своей сменщицы, Потаповой Анны, решив, что свою поищет потом. Естественно, потом Вика об этом забыла, и вечером, когда в магазин пришли бандиты, на прилавке так и стояла табличка с фамилией ее сменщицы!
– Мамочки, ее, наверное, тоже убили, – прошептала Виктория и зажала рот рукой. Она схватила телефон и начала лихорадочно нажимать на кнопки. То ли оттого, что она очень волновалась, то ли от высокой температуры, но у нее ничего не получалось, и Вика, чертыхнувшись, бросила аппарат в угол. В это время тихонько отворилась дверь и в проеме показалась голова Александра.
– Можно войти?
– Заходите, Александр, как хорошо, что вы пришли, мне нужно срочно кое-что вам рассказать, – проговорила Виктория, пытаясь приподняться с постели. Ей это не удалось, и она снова плюхнулась на подушку.
Александр прошел в комнату, в руках он нес корзину с фруктами. Не дав девушке и рта раскрыть, Александр начал ее отчитывать:
– Кто же так загорает, посмотрите, что вы с собой сделали?
– Я хотела побыстрее поменять цвет кожи, – проворчала Вика. – Хотела, как лучше, а получилось, как всегда! Теперь вот вообще кожу сбрасываю, линяю.
– Я мацони принес, чтобы облегчить ваши страдания. Давайте намажу обгорелые места, – улыбнулся Александр.
– Что, сами будете мазать? – ехидно спросила Вика.
– Ну, раз здесь больше никого нет, то придется побыть в роли медбрата именно мне, – продолжая улыбаться, проговорил он.
– Если в роли «брата», тогда ладно, – съязвила девушка.
Она легла на живот, а Александр, усевшись на край постели, откинул простыню. От увиденного он даже присвистнул.
– Не свистите, денег не будет, – проворчала Виктория.
– Помолчите хоть немного, – засмеялся Александр.
– Я не умею долго молчать.
– Это я уже заметил, – хмыкнул он и начал тихонечко смазывать спину девушке мацони, от чего ей действительно стало чуть легче.
– Виктория, почему вы меня избегаете? – задал он вдруг вопрос, не останавливая процедуры смазывания обгорелых мест.
– С чего вы взяли? – спросила Вика у своей подушки.
– Не бубните себе под нос, я задал вопрос, отвечайте, – строго потребовал Александр.
– Честно?
– Конечно, честно.
– В тот вечер, когда вы подумали, что я не пришла на ужин… на самом деле я приходила туда, но увидела вас в обществе какой-то расфуфыренной мадам.
– Ну и что? – удивился мужчина.
– Она смотрела на вас так…
– Как?
– Как, как! Как удав на кролика, и невооруженным глазом было видно, что она готова заняться с вами чем угодно прямо там, на столе, среди тарелок и вилок! Ну, я развернулась и ушла, чтобы не мешать. Кто мы с вами, в конце концов, друг другу? Всего лишь случайные попутчики. У вас своя жизнь, у меня своя, – на одном дыхании протараторила Виктория и сердито покосилась на него.
– Вы что, ревнуете? – спросил Александр: у него чертики в глазах заплясали лезгинку.
– Вот еще, – фыркнула Вика. – С какой стати я должна ревновать постороннего мужчину? И вообще, у нее ноги кривые, – припечатала она напоследок и отвернулась.
Александр не выдержал и от души расхохотался.
– Да, Виктория, с вами не соскучишься! А почему же вы не открыли мне дверь, когда я пришел к вам после ужина? Я, между прочим, хотел пригласить вас в кино!
– Я не слышала, что вы приходили, наверное, в душевой была, – не моргнув глазом соврала девушка.
На самом деле Вика в тот вечер прекрасно слышала и стук в дверь, и голос Александра, но не открыла. Почему-то горечь обиды ударила ей в голову, когда она увидела в ресторанном зале воркующую парочку. Но она ни за что на свете не хотела признаваться даже самой себе – и тем более ему, – что это действительно была жгучая ревность, которую девушка испытала впервые в жизни. Она сама себя успокаивала:
«Что ты себе напридумывала? Посмотри сначала на него, а потом на себя в зеркало и очнись от ужаса! Такие мужчины любят холеных, нежных и ухоженных дамочек. А ты на кого похожа? Чучело огородное! Не нужно вообще с ним встречаться, чтобы не забивать себе голову напрасно», – думала девушка.
Придя к такому выводу, Вика решила сделать все возможное, чтобы поменьше видеть Александра, а еще лучше – не видеть его вообще. Двое суток ей это удавалось, а вот сегодня он приперся сам, да еще с соболезнованиями.
«Не выставлять же человека в самом деле за дверь? Да и своими соображениями мне сейчас необходимо с кем-то поделиться, а кроме него, я здесь никого не знаю», – успокаивала Виктория свое самолюбие.
– Сейчас впитается, и нужно будет намазать грудь и живот, – услышала Вика голос Александра.
– Ну, уж с этими частями тела я как-нибудь сама справлюсь, – поспешно ответила девушка.
– Не волнуйтесь, Виктория, я совершенно не посягаю на ваше целомудрие. Сейчас выпейте вот это, – он растворил в стакане жаропонижающее и дал ей. – Постарайтесь уснуть, а через пару часов я к вам загляну. Как раз будет время обеда, я закажу его сюда, прямо в номер. Заодно пообедаю с вами, если вы, конечно, не против, – сказал Александр и направился к двери.
– Пожалуйста, обедайте, только мне не нужно ничего заказывать, ничего, кроме воды, в горло не полезет, – ответила его спине Вика.
– Там посмотрим, – сказал Александр и, остановившись у самой двери, повернулся к Вике лицом: – Кстати, расскажете мне то, что хотели рассказать, потом, когда поспите. Договорились?
– О’кей, договорились, – проговорила Виктория и вяло улыбнулась.
Александр ушел, а Вика осталась лежать в том же положении, дожидаясь, когда в спину впитается то, чем ее намазали. Она не заметила, как уснула. Вике снились погони, перестрелки и… крокодильчики.
Глава 8
Девушка открыла глаза от того, что почувствовала: в комнате кто-то есть. Этот кто-то сидел в кресле и читал журнал. Увидев, что Вика открыла глаза, Александр улыбнулся.
– Как вы себя чувствуете? – заботливо поинтересовался он.
– Уже лучше, – простонала девушка.
На самом деле ей казалось, что она побывала в аду и черти поджарили ее на своей сковородке со всех сторон. Но ей не хотелось обижать Александра, ведь он так старался, намазывая ее спину и впихивая в нее лекарство.
«Все, – подумала Вика, – теперь буду ходить на пляж исключительно в парандже!»
– Вам не помешает прохладный душ, это даст облегчение, – сказал Александр.
– Если можно, отвернитесь, я встану, – простонала девушка.
– А если нельзя? – засмеялся мужчина.
Вика, ничуть не смутившись, села на постели и завернулась в простыню. Любое прикосновение к коже отдавалось мучительной болью, поэтому ей было не до шуток и не до смущения. Постанывая, она отправилась в ванную комнату. Прохладная вода действительно принесла некоторое облегчение. Вика готова была стоять под этими струями до конца жизни.
«Как же человеку мало нужно, чтобы почувствовать себя абсолютно счастливым! Когда чувствуешь боль, готова все на свете отдать за то, чтобы от нее избавиться, и когда наконец это происходит, жизнь становится удивительной и прекрасной», – думала Вика, наслаждаясь прохладной водой. Из радужного настроения ее вывел осторожный голос Александра:
– Эй, вы там живы?
– Жива, жива, уже выхожу, – проворчала Вика, выныривая из приятного расслабления. Сразу вспомнились все события последних дней перед ее незапланированным бегством и то, что она все обещала рассказать Александру.
«Может быть, он поможет принять какое-нибудь решение?» – подумала она.
Виктория чувствовала, что самой ей со всей этой чехардой не справиться, и если она вздумает предпринять что-то в одиночку, то уж точно наломает дров.
– После душа намажьте кожу мацони, – опять услышала она голос Александра.
– Нет, уж лучше я пока кремом. Только-только смыла с себя этот кисломолочный аромат. Прямо «Шанель», да и только, – проворчала Вика и, завернувшись в простыню, вышла из ванной комнаты. – Вы уж меня простите, бедную паленую кошку, что приходится принимать вас в таком непрезентабельном виде, но надеть сейчас что-то на себя я просто не в состоянии, – извинилась перед ним Виктория.
Она прошлепала босыми ногами к журнальному столику, где уже стоял обед, и осторожно села на краешек кресла. Место, которое располагалось чуть ниже ягодиц, облезло чуть ли не до мяса, поэтому положение сидя причиняло Вике невыносимые страдания. Ей ужасно хотелось на все наплевать, послать к черту законы гостеприимства и опять улечься кверху задницей на постель. Александр, будто почувствовав ее желание, сказал:
