Татьяна Королева - Позор семьи
— Наверное, случайно ко мне попал! Он мне не нужен — я сейчас верну…
Пока я возилась с загадочно материализовавшимся канцелярским товаром, к кассе успели сбежаться с других отделов продавцы и с агрессивной радостью загомонили:
— Вернет она!.. Не надо было брать! Воровка! Воровку поймали! Зовите охрану!
Я вздохнула и попыталась замять разраставшийся скандал:
— Ладно, я за него заплачу! — вытащила и открыла кошелек, но наличных денег в нем не было ни рубля! Хотя с утра здесь лежало, по крайней мере, несколько купюр. Неужели выпали, когда я рассчитывалась за такси?
Пока я размышляла, что впредь надо быть внимательнее, события вокруг моей измученной трудовым днем личности набирали скорость и устремились в сторону необратимых последствий.
Стоило мне вполне невинно и мило спросить крашеную кассиршу: «Какие вы принимаете кредитные карточки?» — как она подозрительно прищурилась и процедила: «Издевается над нами! Какая наглая!»
А другая тетка с пронырливым острым носом возмущенно ахнула и всплеснула руками:
— Это ж она у той приличной женщины, с которой пришла, кошелек украла, — и тут же скомандовала дюжему лбу с бейджем «Охрана»: — Держи ее, Славик! Зовите директора! Звоните в милицию!
Охранник ухватил меня мускулистой лапищей за плечо, но я ловко вывернулась, дотянулась до сумки и стала шарить в привычной глубине, пытаясь найти телефон. Неужели я могла забыть его в офисе?
— Сейчас позвоню домой…
— Смотри какая прыткая! — истошно завопили продавщицы, — Аля, замкни кассу — пока не обворовали! Где ж эта милиция! Нас тут всех поубивают! Славик, что ты ждешь?
Исполнительный Славик без всякого предупреждения вырвал у меня сумку и тут же вывернул мне руку, потянул за волосы назад и с впечатляющим профессионализмом грохнул лбом о ближайший стол! Колени подогнулись, из не успевшего зажить многострадального носа снова хлынула кровища, было так больно, что время провалилось в мутную пропасть, поэтому я почти обрадовалась грохоту милицейских ботинок и жалобно заскулила:
— Дайте мне телефон, я позвоню папе… Мой папа — Георгий Алексеевич Шеремет!
— А может, Березовский? Или президент Путин? — цинично скалились менты, запихивая меня в машину, — Ты давно на себя в зеркало смотрела, сердешная? Лучше бы новый свитер себе украла или туфли, чем блокнотик…
Кошмарный понедельник. Безвременье
В милицейском отделении, роняя слезы и тычась носом в окровавленный платок, я написала, что меня зовут Вера Засулич, что я учусь в 11-м классе школы № 18, и продиктовала адрес своей школьной преподавательницы истории вместо домашнего, в слабой надежде, что добрая Ида Николаевна еще живет в той же квартире, услышит имя запоздало воскресшей революционерки, заинтересуется и приедет в милицию. А там уже видно будет…
И меня повели в застенок.
Почему зеленый цвет считают цветом надежды? На ржавой, скрипучей решетке и испещренных мелкими трещинками, царапинами и народными граффити стенах он выглядит отвратительно!
Я осторожно отодвинула платок от носа — и сразу пожалела:
— Ой, фу…
В застоявшемся пыльном воздухе вонь плавала неспешно и плотно, как медузы в августовском море, вместе с частичками пыли и жидким светом. Я огляделась, выбирая, куда лучше шагнуть, — в центре камеры прямо на полу сидела с закрытыми глазами, покачиваясь и подвывая, сухонькая старушка в живописных диккенсовских лохмотьях. Откуда под старушкой взялась лужа, лучше даже не думать. Справа на голой железной решетке, заменяющей лавочку, дремала крупная тетка в грязном спортивном костюме и наполняла окружающую атмосферу запахом перегара. Я не рискнула двигаться в том направлении.
— Ника?
Видимо, у меня начались галлюцинации — голова раскалывается!
— Ника! — повторила темнота. — Ты же Ника — дочка Шеремета? Правильно?
Я прищурилась и разобрала тонкий светлый силуэт, по мере приближения сгустившийся в худую и высокую особь с поджатыми босыми ногами.
— Помнишь, нас на футболе знакомил Чира? Я Лорик, девушка Трифона! Узнала?
Честно говоря, я не разглядывала барышень, в компании которых шеф укрылся от обременительных производственных переговоров, но все же всеми силами попыталась изобразить внимание.
Из сочувствия к моим усилиям «девушка» откинула растрепанные длинные пряди и продемонстрировала мне часть лица, не изуродованную здоровым кровоподтеком на скуле. На губе у нее тоже была поджившая ссадина, а громадный синяк на плече бесстыдно выглядывал из-под кокетливой шелковой пижамы. Оказывается, я не единственная «модная девушка», которая каждый день получает по морде! В войне полов вместо декадентского клюквенного сока давно уже льется настоящая кровь и равноправно хрустят мужские и женские носы и ребра. Хотя отчеты об этой стороне светской хроники редко попадают на страницы журналов-глосси!
Я неопределенно кивнула и села на краешек железяки.
— Урод! Уйду от него! Представь, мне говорит: остынь, отдохни! А сам заводится из-за всякой фигни! Просто достал! Весь акрил об его долбаный пиджак сломала!
Лорик продемонстрировала мне жалкие остатки алых вампирских ногтей с таким видом, вроде мы давние подружки и собрались почирикать в гламурной кафешке за чашечкой кофе с низкокалорийным заменителем сахара, и свойски спросила:
— Скажи, а твой папа правда вдовый?
— Правда. Чего ему врать? — удивилась я.
— Ну, мало ли. — Лорик передернула костлявыми плечиками профессиональной модели, — И что, Шеремет сейчас ни с кем, раз тебя из Англии выписал?
— Лариса, он мне не отчитывается!
— Он тебя что, тоже здесь воспитывает? — изумилась красавица.
— Нет, конечно! У меня кошелек украли в магазине, а продавец ментов вызвала, — почти честно призналась я.
— А отец тебе что, не поверил?
— Отец не знает!
— Так позвони ему, скажи — иначе тебя тут до утра промусолят!
— Позвонила бы, да телефона нет! — вздохнула я.
Лорик оживилась, улыбнулась, заерзала, перекладывая босые ноги в коротеньких пижамных штанишках, вытащила из кружевного кармашка плоскую розовую плиточку телефончика и протянула мне:
— Звони! Скажи, пусть едет за тобой в пятнадцатое отделение!
Никогда раньше мне не приходилось сталкиваться с профессиональными содержанками, но благодаря классическим произведениям Куприна, Толстого и Достоевского я знаю, что у них по определению доброе сердце. Я же, увы, эгоистка, и никакое доброе сердце не поможет мне ужиться под одним кровом с двухметровой биологической функцией! В том, что встрепанная, полуголая и побитая Лорик сразит наповал любую мужскую особь с одного взгляда — как гейша, я была совершенно уверена! Поэтому звонить отцу воздержалась и с ужасом поняла, что ни телефона его адвоката, ни даже номера крестного наизусть не помню!
Тут на меня снизошло озарение из разряда тех, которые посещают людей исключительно в экстремальных ситуациях, я опустила руку в карман джинсов — счастье, что я надела сегодня те же, что вчера! — вытащила визитку и торопливо набрала номер:
— Лидия Григорьевна? Это ваша… клиентка… Вероника Шеремет! Посоветуйте, пожалуйста, что мне делать, я сейчас в пятнадцатом отделении милиции…
Затянувшийся понедельник. 23:30
Лида твердой рукой запихала мою голову глубоко под воду и вытащила, когда я была готова уже захлебнуться. Вытерла полотенцем так, что у меня от тряски искры из глаз разлетелись, и подвела к зеркалу:
— По-моему, нормально!
— Только непривычно как-то, — пролепетала я, разглядывая собственный скальп, просвечивающий сквозь волосы платинового цвета.
— Все равно другой краски у меня нет, считай это форс-мажорными обстоятельствами!
Стальная леди прибыла в застенок за расчетное время кареты «скорой помощи», построила моих милицейских обидчиков вдоль стен, как перед расстрелом, зато моей истории поверила сразу, но велела в дальнейшей жизни на родине избегать крупных сумм наличности и дорогого мобильника.
— Отец утром так на меня орал, — пожаловалась я, утирая крупную слезинку, — не представляю, что он со мной сделает, когда узнает про телефон и милицию…
— Ты скажи, что была в парикмахерской, а телефон потеряла! — дальновидно посоветовала Лида.
— Думаете, папа мне поверит?
Леди-киллер снисходительно улыбнулась:
— Ника, я твоего папу лично не знаю — не закрывала, я вообще в вашем городе живу недавно. Но по жизни таких, как твой отец, посадила де-сят-ки! Они баб за людей не считают и про парикмахерскую верят безоговорочно.
В итоге я жду, когда приедет такси, и любуюсь новым цветом волос в помпезном зеркале своей спасительницы.
Наконец! Уже вторник. 00:51
