Дарья Донцова - Гадюка в сиропе
Опять раздался звонок.
– Особенно не шляйся сейчас, сиди дома, – велел «наниматель». – На днях сообщу, куда идти.
– Я не хочу, – ответила она.
– Тогда положи деньги назад, – приказал голос.
– А если не положу? – хихикнула глупая девица.
– Ты сейчас стоишь у стола, – монотонно сообщил собеседник, – в джинсах и розовой рубашечке, а теперь села на стул, в ухе ковыряешь.
– Вы меня видите, – обомлела Ангелина.
– Как на ладони, – пояснил незнакомец. – Так что баксы не спрячешь. Ладно, позвоню через часок, подумай пока.
Очевидно, «работодатель» хорошо знал Ангелину. Та промаялась шестьдесят минут, вновь и вновь пересчитывая деньги, правда, задернув окна портьерами. Кучка банкнот просто гипнотизировала девушку. Не так давно она влезла в долги, купив шубку из нутрии. Ей, постоянно сталкивающейся с модными литераторами и их расфуфыренными женами, было некомфортно снимать в прихожей довольно поношенную дубленку. Весной и осенью она обходилась черненькой курточкой, благо тинейджерский стиль в моде. Но зимой носить куртешку – это уже не мода, это, простите, нищета. В декабре дама обязана влезть в шубу, желательно, норку или шиншиллу, но и нутрия, на худой конец, сойдет.
Долг тяготил ее ужасно, целая тысяча. И хотя подруга, снабдившая ее необходимой суммой, уверяла, будто подождет с деньгами, Лина чувствовала себя крайне некомфортно. Вообще журналистка, покупая шубку, имела в кармане почти подписанный контракт с журналом «Фам», французским еженедельником, начавшим выходить в Москве на русском языке. Главный редактор хотел сделать серию из десяти интервью, взятых у жен известных писателей. Платить пообещал по сто пятьдесят баксов за материал, и Лина с легким сердцем пустилась в «шубную» авантюру. Но в последний момент договор сорвался, и девица осталась на бобах.
А тут такая сумма! Словом, через час Ангелина испеклась на огне жадности и оказалась полностью готова. Делов-то, уговаривала она себя, розыгрыш какой-то! Ничего не случится, просто так человека не обвинят, начнут, наверное, разбираться. А она отдаст долг и уедет на месяц в Дубай, отдохнуть по-человечески. Ну скажет, в конце концов, что ей показалось! О том, что Антону тоже придется давать какие-то показания, Ангелина не подумала. И потом, Лена Разумова такая противная, еле-еле кивает при встречах и быстро проходит, обдавая запахом французских духов и ослепляя блеском бриллиантов…
Я посмотрела на Лину с жалостью.
– Влипла ты, детка!
– Делать-то что? – всхлипывала собеседница.
Я призадумалась. Ох, сдается мне, что Антон Семенов тоже получил денежное предложение от некоего незнакомца. Только сейчас парень уже ничего не сможет рассказать. Внезапно мои ладони покрылись липким потом. Господи, может, его и убили для того, чтобы не болтал лишнего?
ГЛАВА 7
Встав с пола, я протянула девчонке кухонное полотенце.
– Давай утирай сопли.
Ангелина покорно высморкалась и повторила:
– Так что делать?
– Сейчас поедем к следователю Митрофанову, и ты расскажешь правду.
– Боюсь, – прошептала она.
– Ерунда, – успокоила я. – Не волнуйся, он нормальный мужик, все правильно поймет. Между прочим, на основании твоих «шуточных» показаний Лену Разумову посадили в СИЗО и могут осудить лет эдак на пятнадцать. Ты готова жить с таким грехом на душе, пусть даже за пять тысяч долларов? Уж извини, но, по-моему, сумма маловата. По мне – продаваться, так за более крупные деньги. Кстати, как только Лена окажется на свободе, она тебя отблагодарит, купишь еще одну шубу.
– Мне машина нужна, – тихо пробормотала Ангелина. – В метро надоело, целый день по городу езжу.
– Значит, приобретешь автомобиль, – разрешила я и велела: – Собирайся.
Хозяйка пошла в ванную наводить красоту, я схватилась за телефон. Но следователь не спешил поднять трубку. Наконец я услышала высокий звонкий голос:
– Романова.
– Что? – удивилась я.
– Как – что? – переспросила женщина. – Романова.
– Да.
– Что – да?
– Ну я Романова. Только как вы догадались, что я вам звоню?
Невидимая собеседница звонко рассмеялась:
– Ни о чем я не догадывалась, просто назвалась, это моя фамилия.
– Надо же, – пришла я в полный восторг, – моя тоже. Представляете, как тяжело Ивановым?
Выяснив недоразумение, я попросила Митрофанова.
– Только-только уехал. Звоните в понедельник в десять утра.
– Но мне сегодня надо!
– Ничего не могу поделать. Вернется в понедельник.
Я растерянно положила трубку. Совершенно не предполагала, что майора не окажется на месте.
В кухню вошла причесанная и накрашенная Ангелина.
– Я готова.
– Вот что, поход откладывается до понедельника.
Лина радостно закивала головой. Ишь, как повеселела, узнав, что «смертная казнь» отложена. Еще сбежит за выходные. Сегодня пятница, и впереди у жадной девицы, готовой отправить за жалкие пять тысяч долларов невиновного человека на скамью подсудимых, целых два дня на раздумья. Сейчас я за порог, а она и улетит… Нет, ее следует запугать до последней степени.
– Вот что, котеночек, – проникновенно произнесла я, – имей в виду, выходить из дома тебе нельзя.
– Почему? – удивилась она.
– Человек, убивший Антона, будет теперь за тобой охотиться. Он убирает свидетелей, и ты, моя киска, следующая в очереди к могиле.
– Вы так считаете? – севшим голосом спросила хозяйка.
– Конечно. Так что лучше тихонько пересиди дома. Да еще задерни шторы и на всякий случай не включай свет, вдруг он снайпер.
Девица ринулась к окну и опустила жалюзи.
– Хорошо, – одобрила я. – Значит, так, дверь никому не открывай, в особенности незнакомым мужчинам, за продуктами не ходи и на всякий случай не снимай трубку телефона, пусть думают, что тебя дома нет. Жди меня в понедельник к девяти.
Ангелина трясущейся рукой протянула мне связку ключей.
– Возьмите.
– Зачем?
– Сами откроете, у меня вторые есть.
– Я не поняла, зачем ты мне ключи даешь.
– Я побоюсь даже к двери подойти! Мало ли что!
– В «глазок» посмотришь.
– Нет, боюсь.
Я со вздохом положила ключи в карман. Так даже лучше. На лестнице я с удовлетворением услышала, как за дверью гремят замки, и двинулась к метро. Настроение было прекрасным, даже отвратительная мартовская слякоть под ногами не раздражала. Ну кто бы мог подумать, что все так просто и быстро выяснится? Думается, следователь уже в понедельник отпустит Лену…
Наверное, все люди боятся телефонных звонков, раздающихся глубокой ночью. Ну кто может трезвонить после полуночи? Только если беда или несчастье. Поэтому, когда в четыре утра раздалась звонкая трель, я так и подскочила на кровати. Что еще могло случиться?
– Эй, Лампа, – раздалось в трубке, – у тебя какой размер ноги?
– Тридцать девятый, но вообще надо мерить, – машинально ответила я и тут же заорала: – Сережка, ты откуда?
– Из Майами, – последовал спокойный ответ. – Вот стоим с Кирюшкой в универмаге и мучаемся, какие кроссовки тебе брать.
– В каком универмаге! Ночь ведь!
– Это у тебя, – хмыкнул Сережка. – А тут самый день, другое время.
Если я чего и не могла никогда понять, то как это в Москве час дня, а в Париже одиннадцать утра. Почему?! Только не надо рассказывать про Луну, Солнце и наклон земной оси, осознать сей факт невозможно. Садишься в столице России в самолет, ну, скажем в десять, и прилетаешь в Лондон все в те же десять! Уму непостижимо.
– Эй, Лампец! – кричал Сережка. – А какие ты больше хочешь – на липучках или со шнурками?
– Дай, дай сюда! – завопил Кирюшка и, выхватив у старшего брата трубку, принялся вываливать новости.
Катя работает, Сережа с Юлей тоже, а он, несчастный ребенок, ходит в школу, где преподают на английском, вернее, американском языке. Учителя – уроды, дети – дебилы, в седьмом классе еле-еле читают и решают задачки по арифметике.
– Прикинь, Лампуша, – веселился Кирка, – они про алгебру с геометрией и не слыхивали.
Собаки здоровы, кошки тоже, жаба Гертруда благополучно перенесла полет, но отчего-то впала в спячку, хотя в Майами тепло и они купаются, правда, в бассейне.
– Хорошо вам, – позавидовала я. – Все вместе…
– Небось боишься без животных? – хихикнул Кирюшка и посоветовал: – А ты кошечку заведи. Мне мама Рейчел специально купила, чтобы один дома сидеть не боялся, с собачкой не страшно.
Повесив трубку, я засмеялась. И как только сама не додумалась.
Утром за завтраком я поинтересовалась у Лизы:
– Не знаешь, почему у вас нет домашних животных?
– У папы была аллергия на шерсть, – сообщила она.
– Вот что, собирайся.
– Куда?
– Поедем на Птичку и купим котенка.
– Ура! – завопила Лиза, кидаясь к шкафу.
Всю дорогу в метро мы обсуждали предстоящее приобретение и наконец выработали четкий «портрет» будущего любимца. Во-первых, хотим кота, потому что не желаем потом возиться с котятами; во-вторых, берем того, который понравится, невзирая на породу; в-третьих, он должен быть здоров, с розовыми, чистыми ушками, мокрым носиком и сверкающими глазками…
