Галина Куликова - Муха на крючке
Она не успела договорить, потому что в дверь позвонили. Три отрывистых сердитых звонка не предвещали ничего хорошего. Василиса метнулась в коридор, припала к глазку и, увидев физиономию Кудесникова, застонала.
— Открывай, я слышу, что ты там! — сказал тот зловещим голосом.
— Зачем ты пришел? Уже поздно, — заныла Василиса.
— Говорят, тебя покусали новые коллеги? — ехидно спросил Кудесников, облокачиваясь на дверь. — Все-таки я твой работодатель. Хочу посмотреть на причиненный ущерб.
— Я ведь не твое имущество!
— Василиса, открой. Покажи следы клыков.
Василиса уже давно отклеила «укусы» и сложила их в пакетик. Но даже если бы она этого не сделала, Кудесников вряд ли купился бы. Первое, что он сделал бы, — это начал проверять их подлинность.
— Кто это? — спросила Светлана, появляясь в коридоре.
— Это Арсений! — крикнул Кудесников.
— Неужели тот самый? — ахнула сестрица. — А можно посмотреть на него? Открывай скорее.
— Боюсь, ты будешь шокирована, — пробормотала Василиса, снимая цепочку.
Кудесников — руки в карманы — появился на пороге в потрясающих белых штанах и сетчатой рубашечке, премило драпировавшей его тощий торс. Поздоровавшись со Светланой и бегло улыбнувшись ей обаятельнейшей из улыбок, он обратил пристальный взор на свою помощницу.
— Итак, — сказал он, делая шаг ей навстречу. — Дай сюда шейку!
— Фиг тебе! — отозвалась Василиса и начала отступать к кухне.
Арсений со свирепым выражением на лице двинулся за ней. Она прибавила темп, преследователь тоже. Через некоторое время пятиться стало некуда — зад Василисы уперся в кухонный стол.
— Шувалов говорит, ты потеряла много крови? — сладеньким голосом спросил Кудесников, ощупывая глазами девственно чистую шею Василисы. — Откуда же она вытекла? Может, рана где-то там, под воротничком халатика?
Василиса метнулась было в сторону, чтобы обогнуть Арсения, но он одним коротким рывком настиг ее и, навалившись всем телом, прижал к столу. Задушенно пискнув, она попыталась вырваться, но Кудесников железной хваткой держал ее за запястья.
— Ладно, сдаюсь, я все придумала! — сообщила она, задыхаясь. — Только отпусти меня!
Тут ведь моя сестра, ты ее до смерти напугаешь!
Светлана вошла в кухню и, разинув рот, глазела на разыгравшуюся сцену.
— Действительно страстный! — сказала она сама себе. Потом обратилась к Кудесникову, лежавшему на ее сестре:
— Арсений, не хотите ли чаю? Или, может, чего-нибудь холодненького, чтобы слегка остудить, так сказать, пыл?
— Что ты ей про меня наговорила? — прошипел Кудесников в лицо Василисы.
— Что ты мой любовник, причем очень экспансивный.
— Покажи шею! — потребовал он.
— Ты ведь держишь меня за руки!
Поскольку у Арсения руки тоже были заняты, он зубами взялся за Василисин воротник и оттащил его в сторону. Увидев, что под воротником все чисто, он разжал зубы и сказал:
— Ага! Так я и знал.
— Теперь поцелуй меня для правдоподобия, — предложила та.
— Еще чего! Впрочем, ладно, так и быть.
Считай это личным одолжением. — Он с утробным мычанием прислонился к той части ее шеи, которую только что так пристально разглядывал. Потом поднял голову и сказал:
— Надо было бы самому тебя укусить, жаль, нет во мне ни капли зверства.
— Скотина, — прошипела Василиса, спихивая с себя обнаглевшего работодателя.
Светлана, не смущаясь происходящим, резала колбасу на разделочном столе. Зажав Василису в угол, Кудесников в две минуты вытряс из нее правду. Узнав детали произошедшего, долго смеялся, закинув голову.
— Куда же вы? — изумилась Светлана, когда Кудесников стал прощаться.
— Я ведь приезжал ненадолго, — оправдался тот. — Только поцеловать свою девушку на ночь. Надеюсь, я не слишком сильно вас шокировал?
— Нет, ну что вы! — горячо возразила любительница мелодрам. — Мужчина, столь откровенный в чувствах, может вызывать только восхищение.
— Уходи подобру-поздорову, — шепнула ему Василиса. — А то не ровен час она в тебя втрескается. Это у нас в семье запросто.
— Она что, не замужем?
— В том-то и дело.
— Но человек есть?
— Недавно сбежал. Так что в последнее время она переключилась на обожание актеров.
— Видимо, это и твоя участь, — сказал Арсений. — Смирись заранее. Ни один нормальный мужик не рискнет с тобой связываться, Василиса. Ты самая настоящая мифоманка.
— Зато теперь Шувалов будет шелковым, — пообещала Василиса.
Однако она заблуждалась. Не так-то просто приручаются благородные разбойники! Неизвестно, какие думы тревожили Шувалова этой ночью, но наутро он снова был предельно сдержан. Правда, прямой враждебности не проявлял и первым делом поинтересовался самочувствием Василисы. Обманщица посмотрела на него глазами изголодавшейся собаки, которой предложили кусок мяса. Недоверчиво-обожающими. Сегодня она надела кофточку с высоким воротом и длинными рукавами. Ее дань вчерашнему вранью.
По распоряжению Таланского коридор был приведен в полный порядок. Сотрудники с удовольствием втягивали воздух, пропитанный дезодорирующими средствами. Рабочий день едва начался, а к Шувалову уже нагрянул народ. Сначала пришел главбух Забельский. Кудесников еще до начала операции исключил его из числа подозреваемых. Забельский принадлежал к старой гвардии, и было ему уже далеко за шестьдесят. Слуховой аппарат и одышка делали кандидатуру Кима Афанасьевича абсолютно непригодной на роль маньяка.
Кудесников на всякий случай проверил его медицинскую карту, после чего проникся к Забельскому непритворным сочувствием и оставил в покое. Точно по тем же параметрам была отбракована старушка-бухгалтерша, находившаяся в его непосредственном подчинении.
Вообще из всего списка сотрудников, который Кудесников дал Василисе просмотреть перед устройством в «Метеорит», был вычеркнут, кроме Забельского и бухгалтерши, индивид с незатейливой фамилией Сидоров. Во время двух убийств из трех Сидоров валялся в больнице с переломами.
После Забельского к Шувалову пожаловала некая Надежда Павловна Спичкина. По мнению Василисы, Надежда Павловна могла бы зарабатывать неплохие деньги на рекламе молочных продуктов. Она была высокая, крупная и сдобная. Печатью неистребимого здоровья лежал на щеках румянец, служивший фоном для двух кокетливых ямочек. Тяжелые пшеничные косы были уложены на ее голове короной. Строгий костюм не мог ничего поделать с этой отнюдь не офисной внешностью и, отказавшись играть в ней сколько-нибудь заметную роль, смиренно отошел на задний план.
— Очень приятно познакомиться, Василиса, — приветливо улыбнулась Спичкина, притормозив возле секретарского стола. — У вас сказочное имя. Такое редко услышишь.
— Папаша мой был народником, царство ему небесное, — пояснила Василиса, потрясенная жизненной энергией, которая просто распирала Спичкину. — Я уже привыкла.
— Надеюсь, Василиса, вам у нас понравится. Игорь Михайлович — золотой человек.
Мягкий, уступчивый, голоса никогда не повысит. Впрочем, вы сами скоро оцените!
«Какого черта его все хвалят, — раздраженно подумала Василиса. — Мрачный вредный тип». В ней, конечно, говорила досада. Василиса всерьез полагала, что после вчерашнего Шувалов будет ей едва ли не прислуживать. И вот дудки, ничего подобного!
Спичкина между тем сделала ей пару комплиментов, немножко рассказала о фирме, о том, как в ней хорошо работается всякому серьезному человеку, и лишь после этого скрылась в кабинете Шувалова.
— Кто мне понравился, так это Спичкина, — поделилась Василиса своим впечатлением со своими новыми подругами, когда они все вместе отправились обедать. — Она по крайней мере приветлива.
— Да, она абсолютно адекватная женщина, — согласно кивнула Кукушкина. — Никаких завихрений, никакого самодурства. Ко всем нижестоящим относится с уважением, это всегда приятно. Хотя имеется у нее и своя мулька.
— Какая? — тут же спросила Василиса, не скрывая заинтересованности. Все мульки, фишки и завихрения, бесспорно, требовали особого внимания.
Таня и Людочка переглянулись. По их лицам пробежала тень сомнения.
— Да ладно вам, девочки, — надулась та. — Кому я расскажу? Не Шувалову же.
— Ну, понимаешь, — наклонилась через стол Таня. — Есть у нее одна, но пламенная страсть. Правда, страсть сейчас в командировке.
— Кто это? — Глаза Василисы загорелись веселым любопытством.
— Барсов. Наш коммерческий директор, — пояснила Людочка. — Жуткий бабник. Но ему нравятся только молоденькие. А Надежда Павловна из этой категории уже выбыла. К ее огромному разочарованию.
— Она его преследует, — шепотом добавила Кукушкина. — Порой мне Барсова становится даже жаль. Если бы она была рекой, а Барсов — плотиной, его бы просто разорвало.
— Учти, он и к тебе начнет клеиться, — предупредила Людочка. — Так что будь морально готова.
