Дарья Калинина - Цирк под одеялом
— У Лешеньки было слабое здоровье, — вздыхала Лешина бабушка. — Какая уж тут работа.
— И педагоги в институте к нему вечно придирались, — вздыхали женщины, утирая слезы. — Бедный мальчик, рос без отца. Болезненный, нежный, ранимый. Разве мог он выстоять против этого жестокого мира? Вот и погиб.
Женщины охотно беседовали с подругами, потому что в самом начале беседы приняли их за представительниц следствия. Девушки разубеждать их не стали. Они ведь, в конце концов, тоже ведут расследование. И постепенно подруги выведали у мамы и бабушки об их Леше очень многое.
В частности, в каких кружках и секциях он занимался, будучи школьником. С какими отметками заканчивал школу с первого по восьмой класс. Где провел лето, когда ему исполнилось шестнадцать и он получил свой паспорт.
Но на осторожный вопрос, на какие же средства существовал взрослый Леша, женщины ответили уклончиво.
— Друзья ему помогали.
Эта формулировка, признаться, насторожила подруг. Что это за друзья такие уникальные, готовые содержать взрослого парня? А когда выяснилось, что в наследство от Леши осталась новенькая «десяточка», подруги и вовсе удивились. Конечно, «десятка» не такая уж крутая машина, не «БМВ» и не «Ауди». Но для безработного Леши даже ее покупка была равносильна чуду.
— Ему друг деньги на покупку машины одолжил.
Однако, когда подруги попытались выяснить имя этого добросердечного простачка, охотно раздающего пусть даже и отечественные машины, женщины снова забуксовали.
— Может быть, Коля?
— Вряд ли. Скорей уж Саша.
— Скажешь тоже, Саша! Он сам едва концы с концами сводит. Наверное, это был Гриша.
На всякий случай подруги переписали телефоны всех этих Коль, Саш и Гриш. Но в глубине души они были уверены: деньги на машину Леша взял где-то в другом месте. А вот где, это необходимо узнать побыстрее.
Насколько они помнили, Леша одет был хотя и просто, но весьма элегантно. И его беленькая трикотажная рубашечка могла стоить немало. До того просто она выглядела. И ботинки у Леши, если подругам не изменяла память, были из змеиной кожи. А уж хронометр на руке был явно настоящий «Тиссо».
А вот в квартире Леши все было очень скромненько. Видимо, бабушкиной пенсии и маминой зарплаты едва хватало на то, чтобы кормить Лешу плотными завтраками и вкусными обедами. Ужинал молодой человек, как узнали подруги, уже не дома.
— А где же?
— У Леночки.
Подруги попросили более подробно рассказать об обладательнице этого женского имени. Оказалось, что Леночка — это невеста Леши. Это было удивительно. При знакомстве с Лешей подругам показалось, что он если и будет с кем-то жить, то уж не с Леночкой, а с Лёнечкой. Такая у него была характерная внешность. Но оказалось, внешность обманчива. Девушка у Леши была. И даже не просто девушка, а почти невеста.
— Девочка очень хорошая, — рассказывала мама Леши. — Из приличной семьи. Родители купили ей отдельную квартиру. Вот к ней Лешенька по вечерам и ездил.
Телефон этой самой Леночки подруги тоже записали. И почувствовав, что выжали из этой беседы все, что могли, поспешно откланялись.
— К кому первому поедем?
По логике вещей, надо было бы двинуть к Леночке. Во-первых, невеста, во-вторых, просто женщина, она должна была знать про Лешу куда больше его друзей-приятелей. Но телефон девушки все время находился вне зоны досягаемости. Пришлось смириться с неизбежностью. И начать с Лешиных друзей.
Все они на вопрос о машине реагировали примерно одинаково. Сначала удивлялись. А потом начинали возмущаться.
— Машину? Леха сказал, что я одолжил ему денег на машину? Вы чего? Откуда у меня такие бабки?
— Леха сказал, что «десятку» я ему подарил? Во дает! Я сам на металлоломе езжу! А ему новую тачку с барского плеча бросил бы? Обалдеть!
— Я? Лехе? Дал денег? Не давал я ничего. А, кстати говоря, вы кто такие? Из налоговой? А-а-а… Ну, тогда ясно. Нет, денег я ему не давал. У меня и доходов таких нету, чтобы машины дарить.
На вопрос, откуда же тогда у Леши брались деньги и появилась новая машина, друзья ответили одинаково.
— Мать у него мировая тетка! На трех работах корячилась, но Лешке на машину собрала! Он и не знал, пока она ему в конвертике денежки не преподнесла.
— Бабка свои брюлики продала. Не пожалела! Не стала ныть, что это память о покойном деде и прочая лабуда. Вынула из ушей. И внучку машину презентовала.
Одним словом, картина вырисовывалась следующая — бабушке и маме Леша врал, что машину ему подарили друзья. А друзьям врал, что машина ему досталась от предков. И в связи с этим возникал резонный вопрос: «Но откуда же тогда деньги?»
Оставалась последняя надежда на Леночку. Интересно, какую версию покупки машины озвучил ей Леша?
Но добраться до Леночки оказалось не так-то просто. По телефону она все время была недосягаема.
Зато подругам позвонила Дина.
— Я про Петра все узнала, — печальным голосом сказала она.
— Про кого?
— Про этого Даниного ассистента, который вчера куда-то пропал.
— Ну да! Менты его нашли?
— Нашли. То есть чего его было искать-то? Паршивец напился вчера и ушлепал куда-то по своим делам.
— А потом?
— Утром протрезвел, пришел на работу. Там его менты и нашли.
— И что он им сказал?
— Ничего путного. Прикатил ящик с арены, поставил на обычное место, а сам ушел. И в голову не брал, есть там, в этом ящике, кто-то или нет.
— Не может быть! — возмутились подруги.
— Говорю вам, он уже пьяный был, когда на арену выходил.
— Что же, он прямо в рабочее время пьет-то? Как его на работе держат?!
— Кто-то поставил в его шкафчик в раздевалке бутылку с водкой. Уже вскрытую. Мужик этот вообще такой, что выпить никогда не против. А тут — бутылка вскрытая. Ну и выпил немного. Не смог устоять.
— А потом?
— Потом худо ему сделалось. Вроде бы и выпил немного, а голова закружилась. Соображать перестал. В сон потянуло. Говорит, насилу дождался, когда ящик с арены закатит обратно за кулисы. Шатало его. Он даже не понял, что фокус едва не провалился.
— Да ты что!
— Закатил, поставил на место и сразу домой. Даже не сказал никому, что уходит.
— Так это он ящики по пьяной лавочке перепутал?
— Похоже на то. А еще менты потребовали, чтобы он врачу показался. И знаете, что сказал врач?
— Что?
— Петр вместе с водкой какой-то дряни выпил, отчего его так и вырубало. Еще удивительно, что он смог до дома добраться. По идее мог и на улице где-нибудь вырубиться.
— А бутылку с остатками водки взяли на экспертизу?
— Не знаю. Вроде бы пропала она. Петр сегодня пришел, выкинуть бутылку хотел. Глянь, а ее уже нет. Кто-то бутылку из его шкафчика забрал.
Это было странно. Так странно, что и не передать. Сначала бутылка таинственно появляется, потом так же таинственно исчезает. Может быть, Петр врет и никакой бутылки не было? Но как же быть с врачами? Они же его осмотрели и пришли к выводу, что мужик наглотался какой-то дряни.
— Значит, Лешу этот тип в ящике не видел? Когда с арены его выкатывал?
— Какое там! Говорю же, не соображал ничего. Даже сегодня, говорят, не в себе. А что с ним вчера было, вообще жуткое дело.
На этом Дина попрощалась с подругами.
— Мне тут еще одного адвоката присоветовали, — сказала она. — Говорят, настоящие чудеса творит. Хочу попробовать к нему съездить. Все! До связи!
Подруги поехали к себе домой. Обе чувствовали себя вымотанными и голодными. Легкий перекус в кафе не произвел на их здоровые организмы ровным счетом никакого впечатления.
— Зайдем ко мне? — предложила Леся подруге. — Я гороховый супчик сварила. Как ты любишь. С копчеными косточками и шкуркой.
Отказаться от такой вкуснятины Кира не могла. Гороховый суп она обожала до потери пульса. Естественно, в кафе или ресторане она бы подобный деликатес заказывать постеснялась. Скорее всего, там он оказался бы невозможной преснятиной. Но в исполнении Леси гороховый суп превращался в настоящую амброзию — пищу богов.
К его приготовлению Леся приступала заранее. Брала горох, замачивала его на целый день в холодной воде. Когда он основательно разбухал и увеличивался в объеме почти вдвое, его можно было начинать варить. На воде или на мясном бульоне, не столь важно. Но вот за горохом нужно было следить. И снимать на поверхности белую пену, чтобы не испортился вкус.
Для заправки Леся брала слегка томленный лук, чуточку тертой моркови и много-много молотого черного перца и специй. Свиную щечку, рульку или грудинку она резала маленькими кусочками вместе с картошкой, обжаривала на сковороде и клала в уже почти сварившийся горох. В результате после получаса томления на маленьком огне в кастрюле получалось нечто потрясающе вкусное. А еще в суп полагалось класть крохотные белые сухарики домашнего приготовления, нарезанные из белого батона.
