Юлия Климова - Грымза с камелиями
Вскипятив чайник, я слопала свою порцию печенья и конфет и вышла на свежий воздух. Соседи-туристы, видно, еще спали, потому что было тихо и безлюдно. Я направилась в сторону речки. Как и положено в таких местах, на берегу сидели рыбаки – двое. А в тумане, неподалеку от берега, маячила лодка.
– Всем привет, – сказала я тихо. Рыбаки не любят шума, наивно полагая, что именно поэтому у них и не клюет.
Мужчины обернулись и с интересом посмотрели на меня. Одному из них было лет тридцать, второй выглядел постарше лет на десять.
– Привет, – кивнул тот, что помоложе, – это вы вчера приехали?
– Ага, меня Аней зовут.
– Егор, – охотно представился парень.
– Степан, – буркнул мужчина постарше.
Мне было как-то неловко называть его по имени – слишком хмурый взгляд, сутулые плечи, редкая седина...
– А по отчеству? – поинтересовалась я.
Он ухмыльнулся и сказал:
– Зови Степаном.
– Хорошо, – пожала я плечами, – как рыба? Ловится? А то наша кампания уже одной ногой за чертой под названием «Великий Голод».
– Плохо рыбешка клюет, да и в основном только мелочь попадается, – ворчливо сказал Егор.
– Чувствую, придется нам сесть на вынужденную диету.
– Ничего, прорветесь, скоро магазин приедет. Кстати, кто из вас вчера мою сестру шуганул? – хохотнул Егор.
– Значит, эта вертихвостка – твоя сестрица? – спросила я.
– Ага, – кивнул парень, – навязали мне ее родители. Болтается по улицам, нигде не учится, не работает, вот и пришлось брать с собой, замотала она меня уже.
Чувствую, нас она замотает тоже.
– А как ее зовут?
– Вероника... девке двадцать четыре года, а ничего делать не хочет, вот только замуж рвется.
Альжбетке не понравится, что ее конкурентка по красоте моложе ее на шесть лет.
– Твоя сестрица у нас вчера жениха себе присмотрела, – сказала я, – вот только занят он уже.
– Веронику это не остановит, ох, и намаетесь вы с ней.
Мне показалось, что Егор посмотрел на меня с искренним сочувствием. Вот только проблем с пухнущими от безделья разгильдяйками мне не хватало! У меня голова кругом от маман, от бриллиантов, от Осикова, да от всего на свете, а тут еще такой подарочек. Хотя, если я устроюсь горничной в роскошный особняк, то Вероника не успеет стать моей новой проблемой. Пусть девчонки с ней крутятся.
– Разберемся, – сказала я, поглядывая на мрачного Степана. Один из поплавков запрыгал, и он резко дернул удочку – уже через секунду в воздухе болталась маленькая полосатая рыбешка.
– Это кто? – поинтересовалась я.
– Окунек, – ответил Степан, – шкуры больше, чем мяса.
– А парень этот богатый? – поинтересовался Егор.
– Какой парень? – не поняла я. Все мысли были сейчас заняты рыбешкой.
– Ну, тот, на которого моя сестра запала.
– Да нет, я бы не сказала.
Уточнять, что раньше Славка выпиливал гробы, а теперь занялся тумбочками, я не стала.
– Тогда, может, еще отстанет, Веронике богатых подавай.
– Вот молодежь пошла! – возмутилась я и укоризненно посмотрела на Егора.
– Анька! – раздался Солькин голос.
О! Наша учительница ботаники проснулась и наверняка хочет есть.
– Меня зовут, пойду решать бытовые проблемы, а вам удачной рыбалки.
– Спасибо, – кивнул Степан и с напряжением стал смотреть на поплавок. Настоящий рыбак! Хладнокровен и сосредоточен!
– Если Вероничка придет, вы с ней будьте построже, – попросил Егор.
– Не волнуйся, перевоспитаем! – убегая, крикнула я. Собственно, этим займутся девчонки.
Солька стояла недалеко от дома, ежилась от холода и грызла печенье.
– Это что, – спросила она, – и есть наш завтрак?
– Да, и попрошу без жалоб.
– А это кто? – спросила Солька, кивая на реку.
– Два туриста. Постарше, тот, что в куртке – Степан, а молодой – Егор, это его сестрица вчера приходила, Вероничкой зовут, – выдала я информацию. Солька сразу поджала губы. – Замуж ей очень хочется, и на твоего Славку виды имеет.
– Ух! – только и смогла сказать Солька, потрясая в воздухе кулаком.
Понять ее можно: кому же понравится, когда вокруг твоего молодого человека вьется молоденькая красотка, да еще ничуть не стесняется своих порывов и планов.
– Сколько времени-то? – спросила я, глядя, как подруга запихивает за щеку конфету.
– Восемь, твоя маман так храпит...
– Как бы ее переселить в отдельный домик, – задумалась я.
– Размечталась, – вздохнула Солька. – А что, еды нормальной нет?
– Мало, будем экономить. Я часов в девять уйду, останешься за старшую, смотри, чтобы Осиков был на глазах, а то он тут дров наломает, и маму мою лучше из вида не выпускай.
– Хорошо, а ты куда?
– На работу устраиваться, надо уже подбираться к нашим бриллиантам, а то так и просидим тут...
– Ты что, серьезно решила?
– Другого выхода не вижу, хорошо, если возьмут, а если нет, то даже думать не хочу, что делать дальше.
– Тебя возьмут, – приободрила меня Солька, – ты только не говори ничего лишнего, потерпи хотя бы пару дней.
Я посмотрела на Сольку весьма хмуро.
– Только пусть попробуют не взять! – зло произнесла я.
Глава 7
О том, как я иду устраиваться на работу и лишний раз убеждаюсь в том, что жизнь прекрасна
– Альжбетка, что у тебя есть приличного? – поинтересовалась я. Прислонилась к дверному косяку и нахмурилась – наверняка сейчас придется перемерить кучу барахла.
– В каком смысле?
– Из одежды, не могу же я на собеседование идти в джинсах с дыркой на коленке.
Альжбетку мы уже посвятили во все наши планы, так что лишних вопросов она задавать не собиралась.
– У меня есть две юбки и платье, – щедро предложила Альжбетка.
– Показывай юбки, – потребовала я.
Альжбетка достала два маленьких кусочка материи и протянула мне.
– Это что? – спросила я, и брови мои поползли вверх. – Носовые платки?
– Нет, это две мои самые любимые юбочки.
– А на чем они вообще держатся?
Я крутила в руках эти изделия, не понимая даже, где у них перед, а где зад. Я, конечно, покупаю изредка модные вещи и даже пару раз надевала короткий топик, но... Короче, за Альжбеткой мне не угнаться.
– На бедрах держатся, – со знанием дела вмешалась Солька, – у нас девчонки в старших классах только так и ходят.
– Кошмар, – выдохнула я, возвращая Альжбетке ее богатство, – давай платье.
Она недовольно хмыкнула (наверное, обиделась за свои юбчонки) и достала вполне приличное черное платье. Хорошо, что я пониже ростом, за счет этого юбка удачно прикрыла мои ноги – еще на привале я зацепилась коленом за противный сучок, и теперь на джинсах зияла дыра, а на коленке заживала рана, так что сверкать этим на собеседовании мне не хотелось.
– Я в нем пойду, – решительно сказала я, слегка закатывая рукава.
– Только осторожно, – взмолилась Альжбетка, – оно у меня на все случаи жизни.
– Универсальное, что ли? – ехидно спросила Солька.
– Да, и нечего смеяться, оно, между прочим, стоит две тысячи долларов.
– Сколько? – воскликнули мы с Солькой.
Вообще-то, теперь у нас деньги были, и весьма приличную сумму на всякий случай я взяла с собой, но все же платье за такие деньги никак не укладывалось у меня в голове. То есть я знаю, что на свете есть платья и подороже, но, пожалуй, это первое за такую цену, которое я не только подержала в руках, но еще и надела.
– Выклянчила у кого-то? – спросила Солька.
– Вовсе нет, мои поклонники сами меня балуют, – фыркнула Альжбетка.
– Не сомневаюсь, – скептически сжав губы, сказала Солька.
Кто еще может идти устраиваться на работу на место горничной в платье за две тысячи долларов – только я!
– Хорошо, что оно у тебя не новое, – сказала я, поглядывая на себя в зеркало, – хоть не выглядит на такие деньги.
– Что? – обиделась сразу Альжбетка. – Ничего ты не понимаешь в платьях, я его всего раз пять надевала.
Я вздохнула и сказала:
– Присядем на дорожку.
– Присядем, – кивнула Солька.
Мы дружно расположились на кроватях, вздохнули и переглянулись.
– Ты не волнуйся, – приободрила меня Солька, – все будет хорошо, я тут за всем пригляжу.
– Мы вместе приглядим, – поправила ее Альжбетка.
Я посмотрела на свои кроссовки и спросила:
– А хрустальных башмачков у тебя нет?
Альжбетка стала рыться в своей огромной сумке и через минуту достала черные туфли. Как ни странно, каблук был вполне приемлемый – невысокий и устойчивый.
