Людмила Милевская - Дурдом на выезде
Переводчик пожал плечами, промямлив:
— Я думал, вы знаете.
— Я знаю, но память…
Она схватилась за голову и, вспомнив про речь, спросила:
— Кстати, вы забыли меня просветить какова тема доклада.
— Не доклада, — поправил, нахмурившись, Стоун, — а, скорее, вступительного слова. Вам выпала честь первой выступить на конгрессе.
Услышав это, Ася с трудом на ногах устояла и, слабея, воскликнула:
— Первой выступить на конгрессе?!
Глава 8
— Первой выступить на конгрессе?! — слабея, воскликнула Александра.
Стоун чопорно сообщил:
— Да, все ждут, что вы скажете о современном влиянии домохозяек на экономику мира. Сам лорд Август желает послушать ваше ценное мнение. Ему заказано место в первом ряду.
— А рядов у вас сколько? — едва не лишаясь чувств, промямлила Ася.
— Согласно количеству запланированных мест. Я точно не знаю, но шестьсот человек, как и заявлено, в зале поместится, — заверил Майкл Стоун.
После этого Александра рухнула в кресло и попросила:
— Умоляю вас, я хотела бы остаться одна. Мне надо подумать.
Переводчик боднул рыжим чубом пространство:
— Как вам угодно. По любому поводу вы легко найдете меня. Я здесь рядом. Моя дверь напротив вашей, а номер моего телефона в кабинете на письменном столе.
Едва Стоун вышел, Александра катапультировалась из кресла и нервно заметалась по комнате. Грандиозность задачи разрывала бедняжку на части. Одной своей частью Александра хотела отомстить подлой Стерляди, другая часть гнала ее обратно на Родину, подальше от всех проблем и поближе к привычной кухне. Там, у плиты, в родном доме, все так очевидно, уютно, знакомо…
«Но у меня уже нет плиты, — в который раз осознала вдруг Александра. — Стерлядь украла и мой дом, и плиту, и мужа. Куда мне бежать?».
Она решила мстить! Мстить до победного конца. Тем более, что сама судьба посылает ей шанс для мести.
«Дай бог только сил мне выступить на конгрессе, — думала Александра, — в остальном образуется. Сыра Генри я обвела вокруг пальца, значит и всех остальных обдурю. С конгрессом бы сладить. Вот где страшно. Вот где по-настоящему жутко!»
В самом деле, шутка ль сказать: аудитория в шестьсот человек. Не считая, какого-то лорда. Тут у любого затрясутся поджилки.
«А может это и к лучшему, что я так боюсь, — прикинула Александра. — Ну да. Мне это на руку. Зачем мне кого-то играть? Моя цель проста: выставить Стерлядь дурой из дур. Примерно такой, какой зачастую бываю сама, если муж меня не обманывает. Значит, чем хуже я выступлю, тем лучше справлюсь с задачей».
В том, что речь ее обречена на освистание, Ася не сомневалась. Если еще получится у нее эта речь, если язык от страха к зубам не прилипнет или вообще не отнимется. Вот когда будет позор!
«Но это не мой позор, — злорадно подумала Ася. — Это Стерлядь перед толпой облажается! Вот когда умрет от стыда она и ее Игорек!»
Как только мысль уперлась в супруга, мгновенно возник вопрос: чей теперь Игорек? Стерлядь вроде как его себе забрала, но Александра-то мужа не отдавала. Следовательно, сама собой актуализировалась исконно женская проблема: мой муж подлец — верните мужа!
Александра решала эту проблему в традиционном ключе: быстро подсчитала в уме прегрешения Игоря, помножила их на достоинства Стерляди, разделила все на свои обиды и согласно женской логике (самой правильной в мире) вынесла идеальный вердикт: «Такой негодяй, как мой Игорь, должен достаться мне, а образованной Стерляди он — слишком жирно».
Далее шли вариации на эту же тему — без них, все вы знаете, абсолютно нельзя.
— Этот подлец унизил родную жену, — бегая по комнате, Александра мазохистки сыпала соль на рану, — превратил меня в домохозяйку, заставил драить плиты и унитазы, а сам, знай, в Лондон Стерлядь таскает».
Казалось бы, чем плохо, если теперь от всех этих «благ» вкусит и Стерлядь? Очевидно же: как только она станет женой домостроевца Игорька, так сразу же с Лондоном и распрощается, потому что проследует к плитам и унитазам. Чем плоха эта месть?
Но Александру такая месть не устраивала. Ей хотелось какой-то другой. И сразу нашлись аргументы подстать желаниям.
«Игорь Стерлядь свою развлекает! — ужаснулась она. — Стесняется глупой жены! Не хочет брать меня в Лондон!
А Стерлядь! Если хорошенько подумать, чем она лучше? Даром, что образованная, дурней меня все равно. С чем она собиралась выступать на конгрессе? О чем взялась рассуждать? О роли домохозяек? Что бы в этом она понимала?!»
Ася в бешенстве остановилась и прошипела, сжав кулаки:
— Ах, она сучка! Пристроилась к простачку Игорьку, прикинулась домохозяйкой, ездит с мужем моим, на конгрессах речи толкает, будто я эту роль сыграть не могу! А Игорь! Балда! Как он мог познакомить с важными сэрами какую-то Стерлядь?! Будто нет у него для этого приличной родной жены!
И вот тут-то до Александры дошло окончательно, что не Стерлядь пристроилась к Игорю, а наоборот: он сам пристроился к Стерляди. Да-да, Сыр Генри ясно сказал, что без него обойтись вполне можно, а вот без нее (то бишь без Стерляди) совершенно нельзя — все ждут гениальной речи!
Александра прозрела горестно и бесповоротно: «Выходит, муж мой альфонс! Вот почему он мне изменяет! Без Стерляди он не может меня прокормить!»
Прозрение не перечеркнуло решимости вернуть Игорька. Как мы уже знаем, нет силы, способной эту решимость перечеркнуть. Обманутая жена должна вернуть мужа в лоно семьи, а уж как дальше с ним поступить — это вопрос сто десятый.
На первый взгляд, лозунг странный, не правда ли. Но в хаосе женских мыслей есть стройный порядок, который униженных и обманутых только к победе ведет. Этот хаос-порядок безошибочно все устремляет в единственно правильный курс.
«Бедная Стерлядь! — загоревала вдруг Александра. — Этот кобель обманывал и ее! Несчастная женщина, небось, и не знала, что тащит на себе и Игорька, и его жену! Пока я у плиты прохлаждалась, Стерлядь пахала на нас, не покладая рук и языка не жалея. Слыханное ли дело, первой выступить на целом конгрессе!»
Асю продрал мороз.
«Возможно, и последняя шубка моя куплена на деньги все той же трудяги Стерляди, — предположила она и ужаснулась: — И я же еще хочу ее погубить, свою благодетельницу! Нет, я должна…»
Стук в дверь оборвал эту небесполезную мысль. На пороге выросла горничная и удивленно спросила:
— Госпожа Ушакова, вы еще не в кровати?
«С чего я должна оказаться в кровати среди белого дня?» — подумала Александра, переходя в спальню и послушно укладываясь на кровать.
И тут ее осенило: «А может быть наша Стерлядь больна? Как бы об этом спросить?»
Горничная тем временем вручила Александре три подушки: большие, пуховые.
— И что я должна с этим делать? — растерянно осведомилась она.
— Как «что»? Одну подушку под голову, две — под ноги, — удивленно ответила горничная и, удаляясь, наконец пояснила: — Чтобы ступни от каблуков отдыхали.
«Слава богу, наша Стерлядь здорова», — успокоилась Ася и торопливо воскликнула:
— Послушайте, я хочу вас спросить…
— О чем?
— О конгрессе.
У горничной любезная улыбка мгновенно сползла, а брови взметнулись к челке.
— О конгрессе? — поразилась она.
— Да.
— Вы?! Меня?!
Изумление горничной было таким, словно Александра позволила себе выйти за рамки неприличий.
«Так таращит, зараза, глаза, будто я матюкнулась», — сердито подумала Ася и промычала:
— Ну-у… Э-э… Не-ет, вижу, вы что-то не то подумали. Э-э, как бы вам так сказать, чтобы вы меня правильно поняли…
— Я правильно вас пойму, как бы вы ни сказали, — любезно заверила горничная.
— В таком случае, мне бы хотелось знать, что будет, если я откажусь от конгресса? — воскликнула Ася и от страха перестала дышать.
Горничная, бестолково захлопав глазами, спросила:
— Как откажетесь?
— Наотрез!
— Но я ведь уже отпросилась с работы, чтобы послушать вас, — промямлила горничная. — И как же будут без вас открывать? Вы член Совета конгресса.
«Хорошо, что лежу, — подумала Ася, — иначе, упала бы. Замертво».
— Что-то мне нехорошо, — призналась она. — Можно глоток воды?
— Конечно-конечно, пожалуйста.
Горничная суетливо метнулась к графину и, наполнив стакан минеральной водой, заботливо поднесла его Асе со словами, полными горечи:
— Вы уж, душа наша, не болейте, пожалуйста. Жизнь у женщин такая плохая, что одна надежда на вас. Вы уж откройте конгресс, как положено, и скажите уж вашу чудесную речь. Всем так хочется вас послушать. Всем женщинам хочется знать как надо действовать против этих грязных скотов.
— Против кого? — простонала в ответ Александра.
— Против мужчин.
— Ах, да.
Горничная, сложив руки на сердце, опять попросила:
