Ирина Андросова - Бойфренд для няни
Вдоволь налюбовавшись загадочной постройкой, я двинулась к подъезду, где меня с нетерпением ждали отвязные детишки. По дороге я достала из сумки чупа-чупс, предвкушая радость сластены — Светика, в ранце которой регулярно обнаруживала то раздавленный банан, то недоеденную вафлю. Набрала нужную комбинацию цифр на домофоне и вошла в парадное. «Верьти в понь!» — красными буквами взывал желтый стикер, налепленный на стену у лифта. Я прочитала воззвание, поднялась на четвертый этаж, открыла дверь выданным мне Ромкой ключом и отпрянула от неожиданности. Перегородив собою прихожую, в гардеробе рылась мать семейства. Сегодня на Нине Сергеевне было шелковое кимоно и атласные шаровары.
— Вот черт, куда же он запропастился? — перекрикивая воющую электромясорубку, которая перемалывала что-то очень твердое, спросила она у лыж.
Спортинвентарь был свален в углу прихожей, откуда, по-видимому, никогда не убирался. И в самом деле, если лыжи такие удобные собеседники, зачем же их ставить в чулан?
— Добрый день, вы что-то потеряли? — участливо осведомилась я, скидывая босоножки и переобуваясь в тапочки.
— Куда-то подевался том Гальперина, но разве его в этом бардаке найдешь? — проорала Нинок.
Женщина выпрямилась, откинула с лица стриженные в каре волосы и удивленно посмотрела на меня.
— Кто вы и откуда у вас ключи? — недовольно спросила она.
— Я няня ваших детей, — пролепетала я, с изумлением поглядывая на рассеянную мадам, которой была представлена не далее как на прошлой неделе.
— Это верно, няня им нужна, — согласилась мамаша Кашкина. — Идите к Свете и скажите, чтобы выключила мясорубку.
— Я только что от директора школы, — поделилась я новостями. — Сказали, что детей нужно одеть как подобает. Я хочу взять денег и пойти в «Яузский пассаж».
— Чушь! — категорично отрезала женщина, рыская глазами по полкам с обувными коробками. — В конце августа я покупала детям одежду, по-моему, вполне приличную…
— Это было в прошлом году, ма, — прокричала Лиза, выглядывая из своей комнаты.
— Не морочь мне голову, Лизка! — отмахнулась Нина Сергеевна. — Скажи лучше, где мой Гальперин.
— В стопке книг по педагогике смотрела? — озабоченно нахмурила брови Лизавета.
— Смотрела, — кивнула мать.
— А в ванной, на биде рядом с унитазом?
— Кому в туалете могли понадобиться «Психологические установки на позитивное мышление»? — усомнилась Нинок.
— Ромке, кому ж еще, — дернула плечом сестра занудливого вундеркинда. — Он же читает все научное, что под руку попадется.
Действительно, кто знает человека лучше, чем его старшая сестра?
Из кухни выглянула Светик, на ходу зачерпывая из банки чайной ложечкой какао и отправляя в рот сухой порошок. Набив рот «Несквиком», девочка привалилась к дверному косяку и под визг мясорубки с интересом стала наблюдать за суматохой в коридоре.
— А я еду готовлю, — прожевав и проглотив, важно сообщила она, едва возникла пауза в беседе матери со старшей сестрой.
— Здорово! — прокричала я, направляясь на кухню.
Подошла к столу и взглянула, что же малышка готовила на ужин. Продукт переработки, закрывавший дно небольшой миски, представлял собой коричневую массу неопределенной консистенции. Но гора фантиков от ирисок однозначно давала понять, из чего затеваются котлеты. Я выключила мясорубку, забрала из рук белокурого ангелочка банку «Несквика», присела перед девочкой на корточки и в наступившей тишине строго спросила:
— Ты зачем на шкаф в школе лазила?
Малышка пожала плечами и бесхитростно ответила:
— Люблю полазить.
— А на учительницу зачем прыгнула?
— Чтобы весело было.
— Да уж, повеселила ты свою классную руководительницу, — скептически поморщилась я. И наставительно произнесла: — Не ешь много сладкого, зубы выпадут.
— А если выпадут, что будет? — заинтересовалась малышка.
— Отведут к врачу и вставят железные клыки, — округлила я глаза.
— Ничего и не отведут, — засмеялась Светик. — У меня уже четыре зуба выпало, и никто мне железные не вставляет. А вот было бы здорово! Я бы на них магнитики носила.
За минуту до этого Ромка, бурча себе под нос что-то нелестное про психологические установки вообще и про Гальперина в частности, с независимым видом вошел на кухню и уселся на подоконник. Удобно привалился к откосу и, поглядывая в окно, принялся что-то сосредоточенно записывать на листке бумаги, которую притащил с собой. Услышав рассуждения про зубы, мальчишка сунул писанину в папку с Бэтменом, соскочил со своего насеста и деловито направился к сестренке. По-хозяйски ухватил ее за подбородок, точно коня на ярмарке, заглянул в рот, довольно кивнул и, дернув Светика за руку, потащил за собой в коридор.
— Ма! — пронзительно орал он при этом. — Ма, у Светки зубы выпали, надо вставлять железные, я возьму денег?
— Не держи меня за идиотку, — отмахнулась Нина Сергеевна, перелистывая толстенную потрепанную книгу с надписью «Гальперин И. И.» на ободранном корешке, которую и в самом деле обнаружила в детском туалете. — Вчера ты просил денег на саженцы баобабов для школьного двора, позавчера — на двухдневную экскурсию в Ватикан, сегодня — на железные зубы для Светика. Что еще придумаешь?
На ходу отчитывая сынишку, мамаша Кашкина направлялась в кабинет, и я торопливо припустила за ней, пока та снова не уткнулась в свой компьютер и не выпала из реальности.
— Нина Сергеевна, вы позволите отвести детей в магазин, торговый центр еще не закрылся!
— Няня, вы что, не знаете, где деньги лежат? — гаркнула на меня психологиня, пропуская вперед и с грохотом захлопывая за нами обеими дверь кабинета.
— Знаю, — робко проблеяла я.
Не выношу, когда на меня орут. От этого я теряюсь и становлюсь уязвима, как черепашка без панциря. Ручка двери поползла вниз, створка скрипнула, открываясь, и в образовавшуюся щель сунулась Светик.
— И на мороженое денег надо взять, — подсказала девочка, тщательно вылизывая чайную ложку шоколадным языком.
— Имейте в виду, я буду носить только приличные шмотки, — пригрозила Лизка, возникая в дверном проеме над сестрой и черным лаковым ноготком мизинца почесывая насурьмленное веко.
Только Ромка не высказывал эмоций по поводу предстоящего похода в торговый центр, сосредоточенно напяливая на себя крест-на-крест сумки с артефактами и поправляя на поясе жестяную коробку из-под чая.
— Это что, ты в магазин так идти собираешься? — ужаснулась я, наблюдая за приготовлениями мальчишки.
— Угу, — кивнул он начитанной головой.
— Я не буду позориться! — возмущенно поджала я губы. — Или скидывай свою сбрую, или сиди дома! Но учти, — тут же спохватилась я, опасаясь, что меня неправильно поймут и предложение сидеть дома будет воспринято с оптимизмом и радостью. — Директор сказал, что в школу в таком виде тебя больше не пустит.
Мальчишка неохотно выпростал из ремней сумок тощее тельце и с надеждой посмотрел на меня. Но я была непреклонна.
— Банку отвязывай.
И Роману ничего не оставалось, как расстаться с последней своей драгоценностью.
Наглеть я не стала, ограничившись не слишком большой суммой наличных. Подгоняя свой табунок к входной двери, я уже хотела покинуть квартиру, как в сумке затрезвонил телефон.
— Маргарита, это Антон Смирнов, помните такого? — многозначительно осведомился густой баритон на том конце провода, и у меня побежали мурашки по спине. Даже голос по телефону у историка был как у моего бывшего муженька Витальки!
Стараясь скрыть охватившее меня чувство неприязни, я передернула плечами, как если бы дотронулась до слизняка, и холодно сказала:
— Чему обязана?..
