Галина Куликова - Неземное тело
И еще пока непонятная ситуация с его смертью: убили или не убили? Все это предстоит выяснять. Как — пока непонятно. Более-менее ясно где: Тихорецкий район, деревня Богодуховка, с некоторых пор ставшая престижной зоной для жизни и отдыха состоятельных людей.
И самый главный вопрос — кто?
Кто свободен от всех других дел и обязательств?
Кто может в любой момент выехать на место и оставаться там сколь угодно долго?
Кто в наименьшей степени связан ведомственными рамками?
Ответ, в общем-то, лежал на поверхности.
«Группа У». Они займутся этим делом, грозящим превратиться в многомесячную головную боль. Глядишь, ребята что-нибудь и раскопают.
Решение было принято, и Тагиров вытащил из кармана мобильный телефон для экстренной связи.
* * *Антон Анисимов выбил из пачки сигарету, прикурил и с удовольствием затянулся. В комнате было темно, только рассеянный свет монитора освещал кусочек стола с пепельницей, полной окурков. Пора было ложиться спать, иначе завтра он проваляется в постели до обеда. Вернее, уже сегодня — полночь-то давно миновала.
Зажав сигарету в зубах, он приблизился к окну и отодвинул занавеску. И мгновенно заметил фигуру в соседнем дворе. Кто-то пробирался по дорожке, выложенной камнями. В тусклом свете фонарей блеснули светлые волосы и белые ноги. Соседка! Анисимов быстро потушил сигарету и прильнул к стеклу. Чего это вдруг ее понесло на улицу ночью? Может быть, что-то случилось?
Однако через минуту стало ясно, что с девицей ничего не случилось. Она не шумела, не звала на помощь, а довольно уверенно двигалась к выходу с участка. Анисимов хмыкнул. Он кое-что знал, касающееся Лаймы, и это заставляло его быть настороже. Стоило посмотреть, куда его соседка отправилась в такое время суток, и — главное! — что собирается делать.
Он вышел на улицу через боковую дверь и быстро добрался до своей калитки. Тихохонько приоткрыл ее и высунул голову наружу. Девица удалялась в сторону шоссе. Может быть, кто-то приехал повидаться с ней, позвонил по телефону и сообщил, что ждет ее в машине возле поворота? Но с какой целью? К чему такая конспирация?
Ведомый любопытством, Анисимов затворил калитку и, прижимаясь к забору, последовал за новой соседкой. Он миновал небольшой пролесок, насыпь и узкую шоссейку, ведущую на восток, к цивилизации. За шоссейкой раскинулся лес — довольно зловещий, надо признать. С густым подлеском и глубокими оврагами. Если взять влево, можно было попасть в болото, а если вправо — наткнешься на полуразрушенные корпуса заброшенного санатория. Это место пользовалось дурной славой, хотя Анисимову так и не удалось толком выяснить, почему.
Чертова кукла выбралась на дорогу и странной ныряющей походкой двинулась в сторону Москвы. «Может, она чокнутая? — со сладким ужасом подумал Анисимов. — Машины у нее нет, вот она и решила пешком вернуться в городскую квартиру». Тут он вспомнил, каким тоном девица разговаривала с ним днем, и отказался от этой мысли. Если бы ей нужно было в город, она явилась бы к нему и потребовала заводить мотоцикл.
Тем временем Лайма просто изнемогала от страха. Мысль о бедной собачонке, конечно, поддерживала ее, но не настолько, чтобы она перестала бояться. В траве слева и справа стрекотали кузнечики. Время от времени какая-нибудь ночная птица длинно ухала поблизости, а потом принималась издавать короткие крики, как будто хохотала. Лайма ждала, что теперь, когда фонари остались позади, глаза вот-вот привыкнут к темноте. Ничего подобного! Казалось, что она наступает в черную вату. Можно было включить фонарик, но тогда она сама окажется на виду у всего леса. Мало ли кто прячется в зарослях? Вот наконец и указатель, о котором говорил Корнеев. Гадина сидит сейчас в уютном подвале и занимается любимым делом. Ему абсолютно все равно, что переживает его напарница!
Оставалась самая страшная часть пути. Предстояло спуститься с дороги и войти в лес. Лайма изо всех сил таращила глаза, пытаясь разглядеть большой дуб с дуплом, и ей даже показалось, что она его видит. Производя изрядный шум, она сбежала вниз по насыпи и поскакала по опушке.
Наблюдая за ее маневром, Анисимов сошел с дороги заранее и по кустам добрался до того места, где девица внедрилась в лес.
Отодвинув рукой ветки ели. Лайма ступила на мшистую подстилку и сразу же почувствовала, что рядом с ней кто-то есть — кто-то большой и страшный. Казалось, она слышит его сдерживаемое дыхание. Вот хрустнула ветка. Еще одна. Где он — слева? справа? Сердце мгновенно выпрыгнуло из груди и переместилось в голову. Теперь оно билось как бешеное у нее в ушах, в глазах и даже в носу. От ужаса Лайма почти ничего не слышала. Адреналин бушевал в ее крови, грозя взорвать вены.
Она представила, что это огромный медведь, который вот-вот заревет и бросится на нее из чернильного сумрака. Может, получится его отпугнуть? Как она могла не подумать о защите?! Лайма потянулась за фонариком, но он, как нарочно, выскользнул из ее потных пальцев и бесшумно ухнул в темноту. Теперь его не найти. Да и на что ей фонарик? Стукнуть зверюгу по лбу? Или осветить его жуткие зубы?
«Думай, думай! — приказала себе Лайма. — Ты же сообразительная. Ты смелая». Психическая атака — больше ничего не остается. В конце концов, животное есть животное. Оно может испугаться громкого крика, например.
Бедолага присела на корточки и пошарила вокруг себя. Вместо фонарика под руку ей попался увесистый камень, зарытый в мох. Он был скользким и вонял болотом. Лайма изо всех сил сжала его дрожащими пальцами и приготовилась защищать свою жизнь. Психическая атака!
Анисимов поднял голову и увидел краешек серебряной луны, блеснувший сквозь прореху в тучах. Слава богу! Возможно, удастся разглядеть, что делает блондинка. Вдруг она закопала здесь клад?
Он выглянул из-за широкого ствола, который служил ему прикрытием, и увидел, что девица сидит на корточках в позе бегуна на короткие дистанции, который ожидает сигнала к началу состязаний.
Не успел Антон изумиться, как совершенно неожиданно, без всякого внешнего повода, девица подпрыгнула вверх, раскинула руки, разинула рот и стремительно бросилась в бузину. При этом издала короткий каркающий крик, потом еще один, вломилась в кустарник и со всего маху налетела на дерево, которое попалось ей на пути.
Раздался глухой стук, девица несколько секунд стояла на месте по стойке «смирно», после чего спиной упала на землю. И осталась лежать. В полном недоумении Анисимов вышел на полянку, подобрал фонарик и осветил неподвижное тело.
Тело было симпатичным, но очень бледным. Анисимов растерянно огляделся по сторонам, потом присел рядом, подсунул руку дуре под голову и похлопал ее по щеке. Открылся сначала один дикий глаз, потом другой.
— Где медведь? — жиденьким сопрано спросила она.
— Медведь?!
— Боже мой, — простонала Лайма. Вывернулась и встала на четвереньки. — Что вы тут делаете?!
Она едва не зарылась носом в траву. Трава была влажной и пряной. Гремучая смесь летних запахов ударила в лицо.
— А вы что тут делаете? — сердито ответил Анисимов.
— Вы меня напугали!
— Вы меня тоже напугали, — он встал и отряхнул штаны. — Я совершал вечерний моцион и услышал, как вы орете под откосом.
— Вечерний моцион? По-вашему, сейчас вечер?
Лайма переживала бурю эмоций и едва сдерживалась, чтобы не зарыдать от облегчения. Хотя ни за что бы в этом не призналась.
— Для меня — да. Я поздно заканчиваю работать. А вы?
— Что — я?
— Какая нелегкая понесла вас ночью в этот лес?
— Почему вы так сказали? С нажимом? В этот лес!
— Он пользуется дурной славой.
Анисимов подал Лайме руку и рывком поднял на ноги.
— Моя голова! — воскликнула она и схватилась за лоб, недавно встретившийся с крепким стволом.
— Счастье, что ваша голова не раскололась, как кокос, — назидательно заметил писатель. — Вы не ответили на мой вопрос.
— Мне показалось… — пробормотала Лайма. — Показалось, что кто-то зовет на помощь.
— Из лесу? — не поверил Анисимов. — Вы услышали это, сидя у себя дома?
— Ну и что. Ночью звуки разносятся далеко.
— Не настолько далеко, — отрезал он. — Кроме того, я ничего такого…
И тут до них донеслось жалобное поскуливание.
— Вот! — воскликнула Лайма. — Я же говорила! Слышите?
— Кажется, это просто собака, — сказал Анисимов, следуя за ней. Она уже увидела дуб и продиралась к нему сквозь кусты. — Куда вы несетесь?
— Разве собака не может звать на помощь?
— Но откуда вы знаете, где она? Я, например, не могу сориентироваться.
Когда они подошли совсем близко к дубу, поскуливание перешло в отрывистое жалобное тявканье. Анисимов поводил фонариком по сторонам, и в пляшущем круге света их глазам предстал маленький серый пудель с красным бантом на ухе. Он был привязан за поводок к тонкой березке. Увидев людей, песик принялся перебирать лапами и припадать к земле, изо всех сил виляя хвостиком.
