Галина Куликова - Пасьянс из визитных карточек
– Анна.
– Это как-то уж... бр-р... холодно. Можно, я буду звать вас Аннушкой?
– А я вас Дениской.
– Тогда Анютой.
– А я вас... Господи, как вас еще можно назвать? Имя у вас какое-то неподвижное.
– Ну спасибо.
– А сколько вам лет? – не унималась Анна.
– Есть разница? – поинтересовался Денис.
– Конечно. Как только вы скажете правду, я тотчас же почувствую себя старухой.
– Тогда я совру.
Они спустились к Большому театру и остановились в сквере возле скамейки.
– Вы курите? – спросил Денис.
– Нет.
– Не возражаете, если я закурю?
– Курите на здоровье.
– Хочу бросить, и все никак не получается.
– Значит, плохо хотите.
Анна закрыла глаза и еще несколько раз глубоко вдохнула.
– Переживаете расставание? – спросил Денис, затягиваясь. – Может быть, сходим в какой-нибудь другой ресторан, чтобы сгладить впечатление?
– Не хочу, – покачала головой Анна. – Сейчас вы докурите, и я поеду домой.
– Вас кто-то ждет? – спросил Денис, щуря на нее свои голубые глаза.
Анна усмехнулась и поглядела на него внимательнее. Короткая светлая челка, стоит, покусывает губу, ни тени наглости, но и ни тени неловкости. Простой, но не дурак. Умный, но не хитрый. Хороший. Только ужасно молодой. Она не стала сообщать ему, что у нее нет ни детей, ни мужа. Для него это прозвучало бы довольно привлекательно. Вместо всего этого Анна спросила:
– Денис, и все-таки – вам сколько лет?
– Достаточно, чтобы ваши тридцать четыре меня не испугали, – мгновенно ответил он, как будто ждал подобного вопроса.
Анна рассмеялась, раскинула руки и покружилась на месте. Она, такая респектабельная, у которой туча серьезных знакомых, а все дни расписаны под завязку, стоит в сквере с каким-то почти что подростком, который явно положил на нее глаз. Уму непостижимо!
– Чем же вы занимаетесь? – задала она новый вопрос.
Денис, почувствовав, что на самом деле ей совсем не любопытно, коротко ответил:
– Я учитель.
– Ой, совсем не похож!
– Почему вы не носите обручальное кольцо? – быстро спросил Денис.
Анна вытянула вперед руки:
– Вообще не люблю колец. Видите – никаких не ношу.
– Одно изящное кольцо вам бы подошло.
Анна пожала плечами, потом поежилась:
– Я замерзла. Поймаете мне машину?
– Может быть, все-таки прогуляемся еще немного? – предложил Денис. – Хоть минут пятнадцать.
– Почему именно пятнадцать? – вскинула брови Анна.
– Хватит времени вернуться к ресторану. Там моя машина. И я с удовольствием отвезу вас домой.
– Что же сразу не сказали, что вы на машине, странный вы человек? Шли за мной в неизвестном направлении...
– Мне очень хотелось с вами познакомиться, – улыбнулся Денис. – Не думаю, что вас это так уж сильно удивляет.
– Мудрец, – сказала Анна. – Ну хорошо, пойдемте. Я даже возьму вас под руку. Сегодня у меня день странных поступков.
Глава 11
– Анюта позвонила, сказала, что сегодня снова не придет, – сообщила Женя, как только Саша Еланская вошла в кабинет. – Так что можешь располагаться за ее столом и пахать.
– Естественно, она не придет. Ведь Карабасов в Москве. У них любовный заплыв. Как ты думаешь, Карабасов действительно в нее влюблен? Или ему просто удобно?
– Шут его знает. Кажется, ты о нем не слишком высокого мнения, – усмехнулась Женя.
– Он обо мне тоже. Так что мы квиты.
– Еще бы. В тот единственный раз, когда мы ужинали все вместе, ты ощипала его, словно повар курицу, только пух и перья летели.
– Ради Анюты я была весьма лояльна.
– Помнишь, я схватила тебя за коленку под столом, а ты подумала, что это Карабасов распускает руки, и с таким чувством сказала, глядя ему прямо в глаза: «Лев, вы гнида!»
Они расхохотались, вспомнив вытянувшуюся физиономию Карабасова. Поэтому не сразу заметили, что дверь в кабинет отворилась и невысокий лысоватый мужчина в очках, сползших на кончик носа, стоит на пороге и внимательно глядит на них.
– Я постучал, – сообщил он. – Но вы, кажется, не слышали.
– Чем мы можем вам помочь? – спросила Женя, поднимаясь.
– Мне нужно переговорить с руководством.
– А вы, собственно, по какому поводу? – нелюбезно спросила Саша, которая подозревала, что в каждом мужчине обязательно наличествует хоть капля подлости, свойственная Диме Еланскому.
Она не поднялась с места, а строго смотрела на непрошеного гостя через огромный стол Анны. Кусков предъявил удостоверение и, не спрашивая разрешения, опустился на мягкий стул, закинув ногу на ногу.
– У меня к вам будут вопросы. Пока предварительные.
– Господи, да что мы еще можем сказать? – пожала плечами Саша, которая чувствовала себя ужасно неуютно из-за того, что с самого начала скрывала некоторые факты, связывавшие ее с семейством Анисимова.
– Итак, – не обращая внимания на ее выпад, сказал Кусков. – Где вы, Александра Еланская, были вчера с половины десятого до десяти утра?
– Где я была? – бестолково переспросила Саша. – В своей кровати, разумеется.
– Кто может это подтвердить?
– Никто.
– Эй-эй, – пробормотала побледневшая Женя, вытянув вперед руку. – С Анной все в порядке?
Кусков вместо ответа повернулся к ней:
– А вы где были в это же самое время?
– Дома. У меня девочки болеют. И муж. Они могут подтвердить.
– Да что случилось? – не выдержала Саша.
– Убийство, – ответил Кусков. – Вчера в подъезде своего дома застрелена еще одна ваша клиентка – Виктория Карташова.
Глава 12
Всю ночь Саша ворочалась в постели, пребывая в полузабытьи между явью и сном. Это было самое поганое состояние. Лучше вообще не спать, чем так мучиться. Но и бодрой она себя не ощущала. Ей хотелось лечь и забыться. Но только она закрывала глаза, обгоняя друг друга, на нее наплывали отрывочные впечатления, словно кадры из фильма: разговоры, лица, движения. И чувство страха. Было страшно, что вот так, ни с того ни с сего, стреляют в людей. Это же не бандитские разборки. Убиты две молодые красивые женщины. Да-да, подумала Саша, и обе имеют отношение к Вадиму Анисимову. И к их салону. И у той, и у другой в сумочках нашли фирменные карточки «Триады» с назначенными визитами. Это уж вообще никуда не годилось.
Она поднялась такой же разбитой, какой и легла с вечера. Выпила подряд две чашки кофе, после чего обнаружила, что дома нет ни одной сигареты. Кое-как оделась. Кроме курева, ничто не могло бы выгнать ее на улицу в таком состоянии. Саша посмотрела на часы. Уже половина десятого, а в воздухе все еще ощущается утренняя прохлада. Вместо того чтобы пешком дойти до угла дома и купить сигареты в ближайшем ларьке, Саша уселась в машину и поехала в супермаркет возле рынка. Ей надоело по ночам перетряхивать пустые пачки в поисках завалявшейся сигаретки, и она решила купить сразу несколько блоков. Один с ментолом, хотя, говорят, это безумно вредно.
В супермаркете ее, как всегда, понесло по отделам. Она обожала рассматривать витрины с парфюмерией и косметикой и могла бродить там часами.
Когда она вернулась домой, ее ожидал сюрприз в лице собственного мужа. Дима Еланский сидел на кухне и пил кофе из керамической кружки, которую он поставил на толстую льняную салфетку.
– Единственное, что мне в тебе нравится – это аккуратность, – заявила Саша, окинув его взглядом.
На Диме были черные джинсы и светлая трикотажная рубашка с комбинированным воротничком. Он, как всегда, был хорошо пострижен и вообще выглядел ухоженным и довольным. Первое время после его бегства при каждой встрече Сашу это безумно раздражало.
– А что мне в тебе не нравится, – продолжала она, – так это бесцеремонность. Какого черта ты открываешь дверь своим ключом? Может быть, я здесь с мужчиной?
– Я сначала позвонил в звонок, – сообщил Дима. – Честно говоря, я заезжал вчера вечером. Думал, что по вечерам ты дома.
– Я ходила в ресторан.
– Как называется?
– Зачем тебе?
– А сегодня ты где пропадаешь с самого утра?
– Завтракала с приятелем, – махнула рукой Саша.
– Опять в ресторане?
– Конечно.
Вместо того чтобы расстроиться, Дима пренебрежительно спросил:
– И тебя пустили в ресторан в таком виде?
У Саши совсем выпало из головы, что на ней джинсы и старая застиранная кофточка.
– Ну и что? – как ни в чем не бывало, спросила она.
– Господи, когда же ты начнешь нормально одеваться? Поучилась хотя бы у своих подруг.
– Если ты явился, чтобы меня критиковать...
– Нет, – перебил Дима. – Я пришел поговорить о разводе. Хочу снова жениться.
Саша даже не ожидала, что ее так поразит это заявление. Мог бы по крайней мере сказать все то же самое, но менее ехидным тоном.
– Боже мой! Кого же тебе удалось охмурить на этот раз?
– На этот раз обошлось без охмурежа. И тебе совершенно необязательно знать, на ком я собираюсь жениться.
– Тоже мне, тайна! Все равно об этом потом все газеты напечатают. Твоя физия слишком любима народом, чтобы скрыть от него хоть что-нибудь личное.
