Татьяна Луганцева - Белоснежка и семь трупов
Ася уныло рассматривала себя в зеркало. Прошли первые месяцы беременности, и ее перестали мучить тошнота и рвота по утрам, зато у Аси начались страшные отеки. Она не влезала ни в одну свою обувь. На улице полным ходом шла весна, и женщины сменили зимнюю обувь на изящные демисезонные ботинки и полусапожки. Ася же по квартире ходила в тапках мужа сорок третьего размера и в его же ботинках по вечерам выходила посидеть на лавочке в парке. Для выходов в город Ася приобрела женские сапоги сорок второго размера большой полноты, ее ноги выглядели в них, словно в ластах. Отекали также и пальцы рук, по утрам напоминая разварившиеся сосиски. Кольцо, которое она не успела снять раньше, теперь могла бы снять только служба спасения. Наблюдавшая Асю врач-гинеколог каждый раз все более озабоченно хмурила брови, просматривая листки с ее анализами.
- Если так пойдет и дальше, то мне придется положить вас, мамаша, в больницу, - сказала врач Асе в ее последнее посещение.
К тому же Борис стал каким-то рассеянным и отчужденным. Он продолжал заботиться и оберегать ее, но Асю не покидало чувство, что мысли его витают где-то далеко. Приятным и единственным приобретением в жизни Аси стала Настя.
Вспоминала она и мужа сестры и очень сожалела, что не могла ему ничем помочь. Но больше всего Асю беспокоила Настя, которая регулярно передавала мужу передачи, но также все чаще встречалась с Ричардом, ожидая результатов расследования. Причем встречи эти переместились из офиса Ричарда к нему домой. Ася не считала себя глупой женщиной и предполагала, что в их отношениях появилось что-то помимо бесед о Михаиле. В этой ситуации больше всего ее раздражал Ричард, кормивший Настю бесплодными обещаниями о том, что вытащит ее мужа из тюрьмы. При первой же возможности Ася решила поговорить с сестрой и Ричардом Тимуровичем, чтобы прояснить все свои сомнения.
Такая возможность представилась Асе на следующий же день, когда Настя зашла за ней, чтобы вдвоем пойти в женскую консультацию.
- Какая ирония судьбы! Мы столько лет не виделись, а теперь вместе ждем детей! Потом и гулять на детской площадке будем с ними вместе! - щебетала Настя, переносящая беременность на удивление легко и находящаяся всегда в хорошем настроении.
Ася вымученно улыбнулась и мысленно укорила себя: «Что у меня за тяжелый характер? Почему только темные мысли в голове крутятся? Вот посмотри на эту девочку и возьми с нее пример. Ее мужу светит лет десять лишения свободы, она ждет ребенка без отца и находит в себе силы улыбаться этому миру».
Вслух же Ася спросила:
- Настя, у тебя нет ничего с Ричардом Тимуровичем?
Лицо Насти побледнело, она отвела глаза и прошептала:
- Почему ты об этом спрашиваешь?
- Ты - привлекательная женщина, он - чертовски обаятельный мужчина, ты сейчас одна, он фактически свободен, вы часто встречаетесь. Ответь мне, Настя, что между вами происходит?
Настя покраснела, помолчала, сунув руки в карманы весенней, легкой куртки, затем вынула их, подула на замерзшие ладони и тихо ответила:
- Не могу ничего поделать, даже летом руки мерзнут, муж смеется, холодная кровь, говорит.
А насчет Ричарда Тимуровича я и сама не знаю, что со мной происходит. Я безумно люблю Мишу, я благодарна ему за все, что он для меня сделал.
Я бы полжизни отдала, чтобы вытащить его из тюрьмы, но… Все чаще я ловлю себя на мысли - как это кощунственно ни прозвучит, - что, идя на встречу с Ричардом, я думаю не о том, как вызволить мужа из тюрьмы, а о том, что я снова увижу Ричарда. Это необыкновенный человек, я таких не встречала никогда в жизни. Ричард из тех мужчин, которые не говорят женщине, что у нее холодные руки, а просто берут их и греют. Меня тянет к нему, завораживает его взгляд, его голос. Умом я понимаю, что это подло по отношению к Мишке, но ничего поделать с собой не могу. Ночами я плачу, извожу себя, внушаю себе, что это мое увлечение Ричардом от безысходности, от желания иметь сильное плечо рядом, особенно в такой ответственный момент жизни. Больше всего меня притягивает в Ричарде то, что он не старается обольстить меня или понравиться, у него какое-то внутреннее, можно сказать врожденное, обаяние.
Самое главное, что и Ричард в смятении, его тоже тянет ко мне, он относится ко мне с симпатией и огромным интересом!
- Господи, Настя, с чего ты это взяла? - спросила Ася, находясь в шоке после откровений сестры.
- Он сам мне сказал! Все чаще при наших встречах мы говорим по душам. Я тоже хотела спросить тебя, Ася, что его связывает с этой странной женщиной, ну, твоей Яной?
- Эта странная женщина - моя лучшая подруга!
- А я - твоя сестра! - упрямо ответила Настя.
- Ты ждешь ребенка от другого человека, которому сейчас, как никому другому, нужна твоя поддержка.
- Верно, но ты знаешь, какие мысли посещают меня, когда я одна лежу в кровати? Я думаю: а что, если Михаил все десять лет проведет в тюрьме? А каким человеком он оттуда выйдет? Я была там и знаю, как зона меняет людей! Неужели мне все это время жить одной? Неужели я не заслуживаю хоть капельку простого человеческого счастья?
Ася не знала, что ответить сестре, она не была в ее положении, не испытала такую страшную судьбу и считала себя не вправе судить ее. Сердце ее разрывалось, а в мыслях Ася ругалась с Ричардом: «Что он себе позволяет? Вскружил голову моей подруге, теперь подобрался к сестре! Не ожидала от него такой прыти! А что, если у него и правда чувство к Насте? Как я посмотрю в глаза Яне, ведь это я их с Настей познакомила. Зачем-то еще пошла к мужу Насти, теперь и его лицо будет стоять перед глазами немым укором».
Глава 10.
Яна между тем, когда узнала, что заведение Ричарда закрылось, долго и искренне недоумевала, почему это случилось. Когда до нее дошли слухи, что это произошло из-за нее, она сначала расстроилась, затем разозлилась.
- При чем здесь я?! Я хотела как лучше, чтобы мы вместе работали, были вообще вместе!
Юлия Антоновна сокрушенно вздохнула:
- Ты умная девушка, но очень бесшабашная!
Боюсь, я ничем не смогу тебе помочь. Я - всего лишь скромный бухгалтер из жэка, а ты развернула такое дело! Что мы можем с тобой? Здесь должны работать профессионалы. Может, обратишься к своему знакомому - Ричарду, тем более что он сейчас без дела? Он мог бы порекомендовать, к кому тебе обратиться.
- Нет, - упрямо покачала головой Яна, - я не хочу так быстро признавать свое поражение.
Ричард засмеет меня и будет важно говорить, что он меня предупреждал! Я не должна подавать вида, что у меня что-то не получается. Ничего. Строительство уже почти закончено, сейчас пойдет отделка…
- Бедная моя, - погладила Яну по голове Юлия Антоновна, - ты гордая девочка и очень добрая, хоть и скрываешь свое доброе сердце. Я-то знаю, почему ты поспешила открыть одно крыло:
«Пицца на дом», чтобы устроить всех сотрудников Ричарда на работу. К тому же платишь им приличную зарплату.
- Такую же зарплату, что платил им он, - мрачно ответила Яна.
Она подошла к окну, заляпанному побелкой, и посмотрела на пустующее здание ресторана Ричарда. В груди у нее защемила тоска. Это здание стояло как укор ей, вызывая воспоминания, ведь когда-то она в нем работала официанткой.
- Как будто я в чем-то виновата.
И все-таки Яна поехала к Дику домой. Дверь ей открыла домоправительница Ричарда - Агриппина Павловна. Увидев Яну, она перекрестилась:
- Господи!
- Да нет, что вы, это всего лишь я, - смутилась Яна.
- Проходи, - вздохнула Агриппина Павловна, - Ричард дома, он теперь все время дома! - подчеркнула она холодным тоном.
Яна пропустила эту колкость мимо ушей и присела на край дивана в гостиной. Домоправительница величественно удалилась. Вниз по лестнице легкой походкой сбежал Ричард. Яна невольно залюбовалась им: как всегда, стройный и подтянутый, в джинсах и черной кожаной куртке, он выглядел превосходно.
- Привет, - бросил он, как показалось Яне, очень равнодушно и спокойно, - пришла сообщить мне, что собираешься строить рядом с моим домом «Макдоналдс» или бройлерную?
- Я пришла предложить тебе работу у меня в ресторане.
Глаза Ричарда смеялись. Яна с удивлением отметила, что он не выглядит горем убитым безработным и, казалось, совсем не сердится на нее.
- Спасибо, конечно, но дело в том, что я уже работаю.
- Где?
- Не важно.
Ричард посмотрел на часы, темная прядь упала ему на лоб.
- Извини, Яна, но я уже опаздываю.
- Хотя бы скажи, что мне делать с твоим рестораном, он, как гнилой зуб, стоит посредине моего комплекса и совсем не вписывается в архитектуру.
Ричард безразлично пожал плечами.
- Сровняй его с землей или устрой там комнату смеха, - он нетерпеливо скользнул глазами по входной двери.
Яну пугала его холодность и отчужденность.
Ей захотелось взять его и хорошенько встряхнуть, чтобы привести в чувство, и увидеть прежнего Ричарда.
