Джоржет Хейер - Дьявол и паж
Обзор книги Джоржет Хейер - Дьявол и паж
Джоржет Хейер
Дьявол и паж
Джоржет Хейер
Коренная англичанка Джоржет Хейер родилась в Уимблдоне 16 августа 1902 г. Окончила Вестминстерский колледж в Лондоне. В 1925 г. вышла замуж за Джорджа Ружье, вместе с которым в конце 20-х годов прожила несколько лет в Танганьике, а потом в Югославии. С 1942 года жила в Лондоне. Умерла 5 июля 1974 года. Всего из-под пера писательницы вышли 56 романов, один из которых, "Превращение Филипа Джеттана", опубликован под псевдонимом Стелла Мартин. Все эти романа делятся на 2 категории: детективы и романы, написанные в жанре исторического романтизма. Серийные персонажи детективных произведений (всего их 12) суперинтендант Скотленд-Ярда Ханнасайд и инспектор Хемингуэй. В любовных романах серийные персонажи отсутствуют. В этих произведениях изумительно воспроизведена противоречивая и несколько озорная эпоха Британского Регентства (начало 19 века). Сюжет этих романов зачастую предсказуем, однако большинство поклонников блистательного таланта писательницы это ничуть не отпугивает: их привлекает искрометный юмор, лихо закрученные интриги, поразительная до гротеска тупость, наивность, доверчивость или, наоборот, изобретательность персонажей. Действие, как правило, разворачивается неторопливо, писательница словно сама упивается своими образами, не желая с ними расставаться. Интерес представляет необычайно остроумная речь, "приколы", розыгрыши, шуточки и прибауточки.
Книги Хейер призваны не просвещать, а развлекать читателя, создавать хорошее настроение. И в этом писательница, безусловно, преуспела.
Тщательное исследование ее творчества проделала известная мастерица любовно-готического романа, Джейн Эйкен Ходж, опубликовавшая в 1984 г. книгу "Внутренний мир Джоржет Хейер".
Глава I
Дьявол покупает душу
По парижским переулкам шагал весьма элегантный господин. На ногах у него красовались отделанные золотом щегольские туфли на высоких каблуках. С плеч спадал шелковый плащ ослепительно-розового оттенка, слегка приоткрывая розовый камзол. Расцветку жилета, выглядывавшего из-под камзола, затруднился бы определить и самый отъявленный модник. Все это великолепие дополнялось пышным каскадом белоснежных кружев, исполнявших роль галстука. В пене кружев поблескивал огромный солитер. Высокий парик, обсыпанный голубой пудрой, венчала треуголка, напоминавшая скорее бригантину — покорительницу морей и океанов, чем головной убор простого смертного. Господин поигрывал тросточкой из слоновой кости с серебром. Собственно, элегантный господин мог бы отразить нападение грабителей только этим шедевром ювелирного искусства, поскольку эфес шпаги был надежно скрыт в складках розового шелка. Появиться на парижских улицах в столь поздний час, да еще при полном параде, было верхом безрассудства, но щеголь, казалось, не сознавал опрометчивости своего поступка. Он неторопливо шагал по мостовой и, судя по всему, не утруждал себя размышлениями о том, что грабителям может прийтись по душе его пестрый жилет.
На перекрестке господин огляделся и вознамерился шагать дальше, как вдруг из темного чрева переулка вылетело нечто вроде пушечного ядра. Оно угодило в элегантного господина и запуталось в розовых складках. При ближайшем рассмотрении пушечное ядро оказалось самым обычным мальчишкой. Оборванец взвизгнул и попытался встать на ноги.
Элегантный господин, более известный как герцог Эйвон, стремительно развернулся и схватил нападавшего за запястье с силой, никак не вязавшейся с жеманно-щегольским обликом. Жертва застонала от боли и, дрожа всем телом, рухнула на колени.
— Сударь! Отпустите меня, ну пожалуйста, сударь! Я не хотел… Я не знал… Я не… О, сударь, умоляю, отпустите меня!
Его милость шагнул в сторону, и на искаженное лицо парнишки упал свет уличного фонаря. На Эйвона смотрели огромные, полные ужаса фиалково-синие глаза.
— Ты хочешь сказать, что слишком молод для разбоя? — дружелюбно осведомился герцог. — Или ты надеялся застать меня врасплох?
Мальчик покраснел, синие глаза потемнели от негодования.
— Я не собирался вас грабить! Честное слово, не собирался! Я… я убегал! О, месье, отпустите же меня!
— Всему свое время, дитя мое. Могу я спросить, от кого это ты убегал? От очередной своей жертвы?
— Нет! Прошу вас, отпустите меня! Вы… вы не понимаете! Он хватится меня и пустится в погоню! Прошу вас, милорд!
В глазах герцога мелькнуло любопытство.
— И кто же этот загадочный "он", дитя мое?
— Мой… мой брат. Прошу вас…
Из переулка вынырнула огромная фигура. Увидев герцога, человек остановился. Мальчик задрожал всем телом и вцепился в рукав Эйвона.
— А! — прорычал верзила. — Клянусь господом, милорд, если этот щенок намеревался ограбить вас, он за это поплатится! Эй, мерзавец, поди сюда! Неблагодарное отродье! Ты пожалеешь о своем поведении, клянусь Пресвятой Богородицей! Тысяча извинений, милорд! Этот щенок доводится мне братом. Я его хорошенько выпорол за лень, а он возьми да удери, гаденыш!
Герцог уткнул нос в надушенный платок.
— Держитесь от меня подальше, приятель, — надменно потребовал он. — Нисколько не сомневаюсь, что порка весьма полезна для молодого организма.
Мальчик еще теснее прижался к нему. Он больше не пытался убежать; лишь детская ладонь судорожно сжимала руку герцога. Эйвон еще раз недоуменно оглядел мальчика, задержав взгляд на медно-рыжих взлохмаченных волосах.
— Так вы говорите, это ваш брат? — Он перевел взгляд на верзилу, над обезьяньим лицом которого нависало иссиня-черное воронье гнездо.
— Да, господин, это мой брат. После смерти родителей я день и ночь пекусь о его благополучии, а он платит мне черной неблагодарностью! Это божья кара, господин, а не мальчишка!
Герцог задумчиво взглянул на рыжие вихры.
— И сколько лет вашему брату, приятель?
— Девятнадцать, милорд.
Герцог еще раз оглядел мальчика.
— Девятнадцать. Не маловат ли он для своего возраста?
— Да что вы, милорд! А даже если и так, то моей вины в этом нет! Я… я хорошо его кормлю. Не верьте его болтовне, милорд, этот гаденыш горазд врать! Мучение, а не ребенок!
— Что ж, приятель, я избавлю вас от этого великовозрастного наказания, — обронил его милость.
Верзила непонимающе уставился на Эйвона, обезьяньи черты исказила непосильная умственная работа.
— Чего-чего, ваша милость?
— Надеюсь, он продается?
Холодные пальцы еще крепче вцепились в руку герцога.
— Продается, милорд? Вы…
— Я намерен купить его и сделать своим пажом. Какова цена? Луидор? А может, сущее наказание не стоит и ломаного гроша?
Глаза верзилы алчно блеснули, он облизнул губы.
— Он хороший мальчик, благородный господин. Он умеет работать! Честно говоря, брат мне очень дорог. Я сильно привязан к нему. Я…
— Даю за него гинею.
— Ну нет, милорд! Мальчишка стоит больше! Гораздо больше!
— Тогда забирайте его, — сказал Эйвон и двинулся дальше.
Мальчик последовал за ним, продолжая цепляться за руку.
— Милорд, купите меня! Пожалуйста, купите! Я буду хорошо работать! Клянусь! Умоляю, милорд!
Его милость остановился.
— Может быть, я поступаю глупо? — вопросил он по-английски, вытащил из шейного платка бриллиантовую булавку и поднял ее так, чтобы она заискрилась в свете фонаря. — Ну что, приятель? Этого хватит?
Верзила как зачарованный смотрел на сверкающую драгоценность.
— Это плата, — холодно пояснил герцог Эйвон, — за вашего брата, я покупаю его тело и душу. Идет?
— Давайте вашу цацку сюда! — прохрипел верзила и подался вперед. — Чертов парень ваш, милорд!
Эйвон швырнул ему булавку.
— Мне кажется, я просил вас держаться подальше, — брезгливо сказал он. — Ваше присутствие оскорбляет мое обоняние. Дитя мое, следуй за мной. — И герцог двинулся дальше по улице, мальчик засеменил следом, держась на почтительном расстоянии.
Вскоре они добрались до улицы Святого Гонория, где находился особняк Эйвонов. Герцог миновал ворота, даже не потрудившись удостовериться, следует ли за ним его новое приобретение, пересек внутренний дворик и оказался у внушительной резной двери. Лакей, распахнувший дверь, поклонился и удивленно уставился на жалкую фигурку за спиной хозяина.
Эйвон скинул плащ и бросил лакею треуголку.
— Мистер Давенант? — поинтересовался он.
— В библиотеке, ваша милость.
Эйвон неторопливо направился к дверям библиотеки. На пороге он оглянулся и, кивнув мальчику, вошел.
Хью Давенант сидел у камина и читал. Он поднял взгляд на хозяина дома и дружески улыбнулся.
— Ну что, Джастин? — Тут Давенант заметил съежившуюся у двери фигурку. — А это еще что такое?
