Сорвать маску (Лицо без маски) - Шелдон Сидни

– Кэрол убили потому, что нашли ее там, где надеялись найти меня.

Макгрейви полез во внутренний карман и достал несколько листков бумаги.

– Перед тем как ехать сюда, я поговорил с капитаном участка, на территории которого произошел инцидент.

– Это не инцидент.

– Согласно донесению патрульного, вы шли по проезжей части.

– По проезжей части? – переспросил Джад слабым голосом.

– Переходили дорогу в неположенном месте, доктор.

– Но ведь не было ни одной машины, поэтому я…

– Одна машина была, – поправил его Макгрейви, – но вы ее не заметили. А так как шел снег, то из-за отвратительной видимости водитель не заметил вас. Когда вы неожиданно возникли перед ним, он нажал на тормоза, на скользкой дороге автомобиль занесло – и он вас задел. Водитель испугался и удрал.

– Все произошло совсем не так, и он ехал с потушенными фарами.

– Вы считаете это доказательством того, что он убил Хансена и Кэрол Робертс?

– Кто-то пытался меня убить, – продолжал упорствовать Джад.

– Ничего не получится, доктор, – покачал головой Макгрейви.

– Что не получится?

– Неужели вы действительно думаете, что я начну разыскивать какого-то мифического убийцу, а вы в это время уйдете в тень? – Его тон изменился. – Вы знали, что ваша секретарша беременна?

Джад закрыл глаза и откинулся на подушку. Вот, значит, о чем Кэрол хотела с ним поговорить. Он догадывался. И теперь Макгрейви думает…

– Нет, – устало ответил он, посмотрев на детектива. – Я не знал.

У Джада вновь разболелась голова. Все тело ныло. Ему с трудом удалось подавить подкатившую к горлу тошноту. Он уже хотел позвонить дежурной сестре, но решил, что не доставит Макгрейви такого удовольствия.

– Я просмотрел наш архив, – продолжал лейтенант. – Как вы расцениваете тот факт, что ваша очаровательная чернокожая секретарша была проституткой до того, как начала работать у вас? – Голова доктора грозила расколоться от боли. – Вам об этом известно, доктор Стивенс? Ответа не требуется. Вы все знали, потому что именно вы четыре года назад увезли ее из зала суда, куда она попала по обвинению в приставании к мужчинам на улице. Не слишком ли вы далеко зашли, доктор, нанимая вчерашнюю проститутку в качестве секретарши первоклассного специалиста?

– Проститутками не рождаются, – ответил Джад. – Я хотел помочь шестнадцатилетней девочке найти место в жизни.

Макгрейви криво усмехнулся и вышел из палаты.

В голове Джада, казалось, стучал паровой молот.

– С вами все в порядке? – обеспокоенно спросил Анджели.

– Вы пришли мне помочь, – прошептал Джад. – Кто-то пытается меня убить.

– Вы подозреваете кого-нибудь, доктор?

– Нет.

– У вас есть враги?

– Нет.

– В вашей семье есть деньги? Может быть, наследники хотят вас убрать?

– Нет.

– О'кей, – вздохнул Анджели. – Значит, ни у кого нет причин избавиться от вас. А ваши пациенты? Думаю, если вы дадите нам список, мы смогли бы их проверить.

– Я не имею права.

Анджели изучающе посмотрел на доктора, а затем спросил:

– Как вы называете человека, который считает, что все хотят его убить?

– Шизофреник с манией… – Заметив выражение лица Анджели, Джад остановился на полуслове. – Не думаете ли вы, что я…

– Поставьте себя на мое место, доктор. Если бы я лежал в этой кровати и говорил такие слова, что бы вы сказали как врач?

От пульсирующей в голове боли Джад закрыл глаза.

– Макгрейви меня ждет, – напомнил Анджели.

– Подождите… Дайте мне возможность доказать свою правоту.

– Как?

– Тот, кто хотел меня убить, не остановится. Я хочу, чтобы кто-нибудь находился рядом со мной. Тогда он сможет поймать их при следующей попытке.

– Доктор Стивенс, – печально улыбнулся Анджели, – если кто-то действительно хочет вас убить, то вся полиция мира не сможет это предотвратить. Если они не доберутся до вас сегодня, это произойдет завтра. Если у них ничего не получится в Нью-Йорке, они сумеют найти другое место. И не имеет никакого значения, кто вы – король, президент или простой рабочий. Жизнь – очень тонкая ниточка. И ничего не стоит оборвать ее.

– Значит, вы ничего не сможете сделать?

– Я дам вам один совет. Вставьте новый замок в дверь вашей квартиры и удостоверьтесь, что все окна надежно закрываются. Ни в коем случае не пускайте в квартиру незнакомых людей. Никого.

Джад кивнул, в горле у него пересохло.

– В вашем подъезде есть швейцар и лифтер, – продолжал Анджели. – Они надежные люди?

– Швейцар работает у нас десять лет, лифтер – восемь. Я полностью доверяю им обоим.

– Хорошо, – одобрительно кивнул Анджели. – Попросите их держать ухо востро. Если они будут настороже, вряд ли кто-нибудь сможет проникнуть к вам незамеченным.

Анджели повернулся, чтобы уйти, но неожиданно остановился.

– У меня есть идея, но, возможно, из этого ничего не выйдет.

– Да? – заинтересовался Джад.

– Тот парень, который убил напарника Макгрейви…

– Зиффрен.

– Он действительно чокнутый?

– Да. Его отправили в закрытую лечебницу для психически больных преступников.

– А вдруг он затаил на вас зло за то, что попал туда? Я проверю. Надо убедиться, что он не удрал. Позвоните мне утром.

– Спасибо, – облегченно вздохнул Джад.

– Это моя работа. Если вы виновны во всем этом, я помогу Макгрейви вывести вас на чистую воду. – Он снова повернулся, чтобы уйти, и опять остановился. – Макгрейви не обязательно знать о том, что я проверяю местонахождение Зиффрена.

– Я понял.

Мужчины улыбнулись друг другу, и Анджели вышел из палаты. Джад остался один. Тучи сгущались. Он понимал, что его давно бы арестовали по подозрению в убийстве, если бы не одно обстоятельство: характер Макгрейви. Тот жаждал мщения, но хотел, чтобы все встало на свои места и обвинения имели под собой прочное основание.

А если происшествие на Лексингтон-авеню все-таки несчастный случай? Действительно, шел снег, водитель, нажав на тормоза, мог не справиться с управлением, машину занесло и она задела Джада? Но тогда почему он ехал с потушенными фарами? И каким образом автомобиль так неожиданно появился рядом с ним? Нет. Теперь Джад не сомневался, что его хотели убить и убийца повторит свою попытку. С этой мыслью он и уснул.

Рано утром в больницу приехали Петер и Нора Хадли. Они узнали о случившемся из сообщения по радио.

Петер, небольшого роста и очень худой, вырос в том же небольшом городке в Небраске, что и Джад. Их дружба началась с детства и еще больше окрепла в медицинском колледже, где они вместе учились.

Нора, пышная блондинка с большим бюстом, чуть великоватым для ее пяти футов трех дюймов, родилась в Англии. Веселая и жизнерадостная, она сразу располагала к себе собеседника, и через пару минут казалось, что знаешь ее всю жизнь.

Они поболтали полчаса, избегая упоминания о Кэрол Робертс. Петер и Нора не знали, что Джон Хансен – его пациент, а Макгрейви по какой-то только ему известной причине не сообщил об этом газетным репортерам.

Когда они собрались уходить, Джад попросил Петера задержаться на пару минут и рассказал ему о Харрисоне Бурке.

– Очень жаль, – опечалился Петер. – Направляя его к тебе, я понимал, что болезнь зашла далеко, но надеялся, что еще не все потеряно. Конечно, придется его изолировать. Когда ты собираешься это сделать?

– Как только выберусь отсюда, – ответил он, зная, что говорит неправду. Он не хотел отправлять Бурка в лечебницу. По крайней мере теперь. Сначала он должен выяснить, не совершил ли тот два убийства.

– Если я смогу тебе чем-нибудь помочь, дружище, звони.

И Петер вышел из палаты. А Джад остался лежать, обдумывая создавшуюся ситуацию. Так как не находилось разумного объяснения покушения на его жизнь, то напрашивался вывод о совершении преступлений человеком с больной психикой, вообразившим, что Джад как-то причинил ему вред. Под эту категорию подпадали двое: Харрисон Бурк и Амос Зиффрен. Если у Бурка не будет алиби на время, когда убили Джона Хансена, он попросит детектива Анджели выяснить, чем занимался Бурк в то злополучное утро. Если у Бурка будет алиби, придется проверить Зиффрена. Депрессия, охватившая Джада после разговора с Макгрейви, постепенно исчезала. Наконец он понял, что надо делать. Ему не терпелось покинуть больницу.