Час расплаты - Хоуг (Хоаг) Тэми
— Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? — прошептала она.
Лия кивнула, хотя при этом и не выглядела особенно убежденной.
— Ты спасла мне жизнь, — сказала Лорен, борясь со слезами. — Ты даже не представляешь, что ты сделала. Я так тебе благодарна, Лия. Какая же ты смелая и сильная! Я никогда не смогу стать такой смелой и сильной, как ты…
— Я не хочу быть сильной, мама, — сказала Лия. — Я просто хочу, чтобы мы снова стали семьей.
— Мы станем, — пообещала ей мать, — обязательно станем.
64
Прошло несколько месяцев, а конца делу все не было видно. Следователи досконально изучали информацию, содержавшуюся в записных книжках Роланда Балленкоа, и пытались выйти на связь с девушками и женщинами, за которыми тот следил. Надо было идентифицировать и найти всех тех девушек, чьи фотографии хранились в картонных коробках в маленьком сарайчике позади дома, который он снимал. Это были снимки ничего не подозревавших потенциальных жертв.
В дополнение к фотографиям были найдены несколько коробок с женским нижним бельем. Все было аккуратно разложено. К каждой вещи прилагалась записка, в которой значились имя прежней владелицы, ее адрес и номер страницы соответствующей записной книжки.
Зачастую Балленкоа, облачившись в женское белье, снимал самого себя.
В большинстве случаев женщины, чьи вещи пропали, понятия не имели о том, что Балленкоа ими интересовался. Некоторые его знали, и мужчина им нравился. Другие встретили известие о его смерти с большим облегчением.
Но семь молодых женщин среди живых не значились.
Семь молодых женщин из его записных книжек. Семь молодых женщин, которых Роланд Балленкоа фотографировал в разных городах штата, начиная от северной Калифорнии до Сан-Диего. Они просто исчезли, словно растворились в воздухе. Никто их после этого нигде не видел. Тень подозрения ни разу не падала на Балленкоа.
Детективы Мендес и Таннер возглавили объединенные силы полиции, которые организовали общий информационный центр, куда передавались все полученные сведения. Их работа привлекла общенациональное внимание и в будущем послужила в качестве модели для проведения расследований, в которых принимают участие представители разных правоохранительных органов.
Все эти месяцы я разрывалась между выздоровлением и потребностью помогать дочери. Выздороветь физически оказалось легче всего. У меня и Лии ушло на это всего несколько недель. В остальном мы помогали друг другу. У меня замечательная дочь. Она жива. Она со мной. Теперь, когда я попрощалась с мертвой дочерью, я могу полностью сосредоточиться на том сокровище, которое у меня осталось.
Фотографии Лесли были найдены среди снимков других жертв. Я так их и не увидела. У меня, конечно, появлялись мысли, что, будучи ее матерью, я просто обязана увидеть, через что пришлось пройти Лесли, узнать, как страдала моя девочка… Но до какой меры? Мы и так довольно настрадались. Ничто не вернет Лесли к жизни. Я решила запомнить старшую дочь такой, какой она была при жизни, — красивой, энергичной девочкой, даром любви.
Жизнь состоит из хороших и плохих решений, которые ты принимаешь, а также последствий этих решений. Роланд Балленкоа и Грэг Хьювитт приняли сторону зла. Я выбрала месть. Теперь же я выбираю другой шанс для себя и Лии. Мы должны воссоздать нашу семью и жить дальше.
Однажды Уинстон Черчилль сказал: «Если ты попал в ад, иди дальше». На своем собственном опыте я знаю, что это очень долгий путь в кромешной тьме. А еще я узнала, что иногда кратчайший путь ведет не вперед, а вверх.
Как говорила мне Дэнни Таннер, надо поставить одну ногу на перекладину лестницы… приподняться… затем поставить другую ногу… снова приподняться… и снова… и снова… и снова…
Я и дочь каждый день стараемся взобраться на очередную перекладину. Иногда у нас получается, иногда нет. Впрочем, самым главным является то, что мы никогда не смотрим вниз. Главное — взбираться вверх.
