Холодное блюдо - Джонсон Крейг

– С тобой все будет хорошо, Джордж.

Помимо дезориентации из-за шока, его челюсть все еще была плотно сжата, а губы дрожали, как и все тело, так что было вдвойне труднее понять его речь.

– Стрлмня…

– Да, кто-то тебя подстрелил, но я в него попал. Расслабься, все будет хорошо.

Я надавил на куртку у него на плече и посчитал, сколько километров осталось до Дюрана. Если ехать по Паудер-Ривер-роуд до Типперери, то можно срезать на 201-й и добраться до города быстрее, чем разворачиваться на 16-ю и ехать по асфальтированным дорогам. В голове постоянно вертелось, что время было важнее щебня. Генри вернулся из передней части пикапа, где вызывал по радио Вик.

– Здесь Генри. Он был со мной в машине, когда мы тебя искали.

– Ya te he, Джордж. – Генри положил руку на грудь умирающего парня и искренне улыбнулся. – Ты правда нас напугал.

Джордж истекал кровью, и это не прекратится, пока он не попадет в отделение неотложной помощи. Сейчас важно было убедить его в хорошем, говорить спокойно и успокаивать, чтобы он справился с последствиями шока. Нужно заставить его задуматься о других вещах, и я искренне верил, что могу обыскать весь мир и не найду никого, кто мог бы отвлекать лучше стоящего рядом со мной человека. Жизнь Джорджа зависела от каждого слова Генри, и я наблюдал, как темные глаза вглядывались в расширенные зрачки и подбирали тему, которая подошла бы молодому человеку.

– Джордж, нам надо поговорить о том, как стать индейцем…

Затем Генри взглянул на меня, шепнул: «Она будет здесь с минуты на минуту», а потом снова посмотрел вниз.

– Джордж, если ты хочешь жить с нами в резервации, я должен научить тебя кое-чему…

Мы сменили руки, и он прижал импровизированную повязку к раздробленному плечу Джорджа. Генри продолжал говорить с ним своим гипнотическим баритоном:

– Ты должен найти свою гармонию и целостность, которую сможешь разделить со всеми близкими, но слушай внимательно, потому что мои слова очень важны. Тебе нужно запомнить каждое слово, хорошо? – Дрожь прекратилась, и Джордж даже кивнул, а Генри продолжал улыбаться. – Хорошо. Из тебя получится хороший индеец.

Я постарался не думать об этом старом заявлении и отошел, чтобы взглянуть на дорогу и увидеть машину Вик на холме. Она едва ли затормозила перед спуском, где перевернулся Джордж, проехала по загону и остановилась у Пули. В солнечных очках она была похожа на военного пилота, да и водила примерно так же.

– Ты его подстрелил?

– Нет.

– А кто?

– Потом скажу. Нужно отвезти его в Дюран. Срочно.

Она последовала за мной вокруг своего автомобиля, открыла дверь со стороны пассажира, и мы уложили Джорджа поперек заднего сиденья и тщательно пристегнули его ремнями безопасности. Я посмотрел на Генри, когда она обогнула машину и села внутрь. Я заметил, что он что-то мне протягивал. Еще один патрон 45–70. Я уставился на него, затем снова перевел взгляд на лицо Генри. Его глаза были мрачными. Мы оба знали конец, и он был несчастливым.

– Эта земля раньше принадлежала Эсперам…

– Да, – он не шевельнулся.

– Ты знаешь, кто это.

Генри кивнул, а затем посмотрел в сторону выстрела.

– Да.

Я забрал патрон и сунул в карман джинсов.

– Привезите его живым, хорошо?

– Не переживай за него. – Генри залез в машину и сел на пол возле Джорджа, а затем снова надавил на рану. Я закрыл дверь, когда Генри повернулся ко мне и выглянул в открытое окно. В его глазах горело предупреждение.

– Будь осторожен.

Вик вопросительно на меня посмотрела, но я только кивнул ей и хлопнул по двери, призывая ее уезжать. Я повернулся и пошел обратно к реке и винтовке, когда Вик завернула за угол моего пикапа и помчалась к Дюрану. Затем она повернула налево и продолжила движение по Паудер-Ривер-роуд, хотя я ей об этом не говорил. Какое-то время вдалеке рассеивалась пыль, а затем единственные звуки издавала вода и стая канадских гусей, направляющихся на юг в конце сезона. Я немного за ними понаблюдал, пока они пробирались вдоль воды, сохраняя ровный темп между темными холмами по обе стороны широкой реки. Холмы были багрово-фиолетовыми, и на них виднелись длинные красные раны. Казалось, вся долина истекала кровью.

Я взял Шарпс на берегу и заметил небольшое изменение в цвете. Он был все еще теплым. Я посмотрел в сторону выстрела, но не увидел ничего, кроме неровной местности. Затем потянул рычаг вниз, вынул стреляную гильзу из коробки и заменил ее новым патроном, который дал мне Генри. Пустую я выбросил в реку, чтобы ее больше никогда не перезаряжали. Я присел на корточки над пятисантиметровым потоком воды, положил винтовку на ноги и воспользовался моментом, чтобы смыть с рук кровь Джорджа. Она быстро смешалась с чистой холодной водой и исчезла на севере, в направлении Монтаны.

Я пересек реку и шел прямо, хоть течение и пыталось унести меня за собой на север. Добравшись до другой стороны, я остановился, чтобы успокоиться и подавить охватившую меня тошноту. Я оглянулся на Пулю, чтобы вычислить траекторию моего выстрела, посмотрел на горизонт и снова начал идти. На спине чувствовалось тепло заходящего солнца, пока я пробирался через заросли шалфея, травы и кактуса, а еще напугал парочку кроликов. Прямо у подножия холмов стояло небольшое стадо вилорогов.

Подъем занял не так долго, как я надеялся. Я встал на вершине с винтовкой в обеих руках, посмотрел на участок путей угольной грузовой линии, ведущих по прямой на восток, к Джиллетту. Здесь очень пустынно – отличное место, независимо от намерений, с четкой дорогой через заводь и прекрасным видом на реку.

Я опустился на колени у темных пятен в грязи и прижал руку к грубой поверхности земли. Там, где кровь уже начала впитываться в землю, было липко. Паудер примет влагу из любого источника, чем бы тот ни был. Таких источников было немного, но достаточно. Я встал, еще раз огляделся, а затем проверил дорогу. В том месте на земле, где упал стрелок, было углубление, и по остаткам крови стало понятно, что выстрел пришелся слева. Повсюду виднелись следы Васк девятого размера, и когда я опустился на колени, чтобы осмотреть один из них, я увидел слабый блеск меди под кустом полыни. Это была пустая гильза. В перчатках или ручках уже отпала нужда, поэтому я поднес стреляную гильзу к заходящему солнцу и посмотрел на помятый бок и основание с надписью: «45–70 GOVT». Меня снова затошнило, поэтому я встал и положил гильзу в карман рубашки.

Я пошел по кровавому следу обратно к подъездной дороге и опустился на колени у последних капель. В сухой пыли они казались черными; точно такими же, как и те, в центре дороги. В этом месте стоял автомобиль, причем достаточно долго, чтобы оставить следы моторного масла и трансмиссионной жидкости, у него была довольно широкая ось, и, судя по траектории, слабое сопротивление. Шины были узкими, как у машин на ранчо, и, судя по углублениям, автомобиль был тяжелым, не меньше тонны. Одно место указывало на выброс выхлопных газов: сажа и конденсат с примесью бензина. Я готов был поспорить, что это старый грузовик, и, более того, однозначно зеленый.

Тени становились все длиннее, и мне нужно было куда-то идти. Я снова пересек Паудер к своему грузовику, прислонился к кузову и подумал о том, что произойдет в ближайшие несколько часов. Мое оцепенение прервала рация.

Помехи.

– Прием, первая линия, – помехи и озабоченный голос, – Уолтер, ты слышишь?

Я сглотнул, протянул руку и взял рацию.

– Да. Что там с Джорджем?

Помехи.

– Его привезли, сейчас он в больнице.

– Живой?

Помехи.

– Да. Ферг повез к нему Эсперов всего пару минут назад. Терк уже готов, скоро поедет к тебе.

– Не надо никого отправлять. Я скоро приеду, но сначала надо кое-что сделать. – Я ненадолго замолчал. – Люциан с тобой?

Помехи.

– Кажется, он все еще с Брайаном.

– Можешь его позвать?

Пока ждал, я думал о том, насколько за последние сорок минут это дело стало личным и отвратительным. Ветерок усилился, будто пытаясь очистить местность. Я от всего сердца пожелал ему удачи.