Тесс Герритсен - Жатва
Эбби протянула ей левую руку и равнодушно смотрела, как пугливая девочка прилаживает резиновый жгут. Эбби привычно сжала руку в кулак. На руке проступила головная вена, уже исколотая иглами капельниц. Собственно, процесс забора крови Эбби не интересовал. Она отвернулась и стала разглядывать пробирки в ячейках. Лакомство вампирши.
Одна пробирка сразу привлекла внимание Эбби. Пробирка была закрыта фиолетовой крышкой. Она прочитала надпись на этикетке:
ВОСС, НИНА
ХИРУРГ. ОТД. ИНТ. ТЕР.
КОЙКА № 8
– Ну вот и все, – сказала вампирша, вытаскивая иглу. – Вам не трудно подержать марлевую салфетку?
– Что? – рассеянно переспросила Эбби.
– Прижмите салфетку. Сейчас я ее зафиксирую лейкопластырем.
Эбби машинально прижала салфетку и снова оглянулась на пробирку с кровью Нины Восс. В углу этикетки стояло имя лечащего врача: доктор Арчер.
«Нина Восс снова в клинике, – подумала Эбби. – Снова в лапах кардиоторакальных хирургов».
Флеботомист ушла.
Эбби расхаживала перед окном, поглядывая на облака. Те становились все чернее. Ветер кружил над стоянкой клочки бумаги и прочий мусор. Под его напором дребезжала оконная рама.
«Значит, организм Нины не захотел принять чужое сердце».
А ведь это было заметно еще несколько дней назад, когда они катались в лимузине. Еще тогда Нина показалась ей говорящим трупом. Неестественно бледное лицо, синюшные губы. Все это говорило об отторжении пересаженного сердца.
Эбби открыла шкаф и увидела объемистый пластиковый мешок с надписью «ВЕЩИ ПАЦИЕНТА». Там лежали ее туфли, забрызганные кровью брюки и сумочка. Бумажника не было. Скорее всего, его убрали в больничный сейф. Эбби порылась в сумочке. На дне обнаружилось несколько мелких монет. Они могут очень пригодиться.
Эбби надела брюки, оставив вместо кофточки верхнюю часть больничной пижамы. Надев туфли, она приоткрыла дверь и выглянула в коридор.
Стол дежурной медсестры пустовал. Но неподалеку стояли еще две сестры: одна говорила по телефону, вторая возилась с бумагами. Никто из них даже не взглянул на Эбби.
В это время пожилая женщина в розовой форме волонтера выкатила из лифта тележку с подносами. Наступало время ужина. Оставив тележку возле стола, женщина взяла два подноса и скрылась за дверью палаты.
Только тогда Эбби выскользнула в коридор. Тележка с едой загораживала обзор, и потому Эбби беспрепятственно миновала обеих медсестер.
Подниматься в лифте было опасно. Ее могли узнать. Эбби воспользовалась лестницей. Она поднялась на двенадцатый этаж. Знакомое место: операционные блоки. Отделение интенсивной терапии находилось за углом. Свернув в коридор, ведущий к операционным, Эбби остановилась перед тележкой с одеждой и взяла оттуда хирургический халат, шапочку с цветочным узором и бахилы. Весь этот голубой наряд делал ее неотличимой от других врачей.
Оставалось добраться до реанимации хирургического отделения.
Там ее встретил хаос. Пациенту из отсека № 2 делали электрошоковую стимуляцию сердца. Возле смотрового окошка толпились врачи и медсестры. Судя по обрывкам фраз, дела у пациента были плохи. Собравшимся было не до Эбби. Она спокойно прошла мимо стола дежурной медсестры, привычно глянув на ряды мониторов, и остановилась у смотрового окна отсека № 8.
Убедившись, что там действительно лежит Нина Восс, Эбби вошла в отсек и сразу же закрыла дверь, заглушив голоса реаниматоров. Потом она задвинула занавеску на смотровом окне и только тогда повернулась к Нине.
Нина безмятежно спала, даже не подозревая о лихорадочных попытках спасти жизнь пациенту из второго отсека. Эбби показалось, что с момента их последней встречи она усохла. Болезнь медленно съедала Нину, как пламя съедает воск свечи. Тело, прикрытое одеялом, казалось совсем детским.
У изголовья висел переносной пюпитр, оставленный медсестрой. Эбби потянулась к нему, пробежала глазами последние записи. Повышенное давление в легочной артерии. Постепенное снижение сердечных сокращений. Ступенчатое увеличение доз добутамина в напрасной попытке подхлестнуть сердце.
Эбби вернула пюпитр на место. Выпрямившись, она увидела, что Нина проснулась и теперь смотрит на нее.
– Здравствуйте, миссис Восс.
– Здравствуйте, доктор, которая всегда говорит правду, – улыбнулась Нина.
– Как вы себя чувствуете?
– Удовлетворительно, – вздохнула Нина. – Вполне удовлетворительно.
Эбби подошла ближе. Они молча переглянулись.
– Можете мне не говорить. Я и так знаю, – сказала Нина.
– Что вы знаете, миссис Восс?
– То, что все почти кончено.
Нина закрыла глаза и глубоко вдохнула. Эбби взяла ее руку:
– У меня не было возможности поблагодарить вас… за попытку мне помочь.
– Я пыталась помочь не вам, а Виктору.
– А чем вы могли помочь ему?
– Он похож на героя греческого мифа. Того, кто спустился в ад, желая вернуть свою жену.
– Орфея?
– Да. Виктор напоминает Орфея. Он пытается меня вернуть, и его не заботит цена вопроса.
Нина открыла глаза. Ее взгляд был на удивление ясным.
– Настоящую цену он узнает только в конце, и для него она будет очень высока.
Речь шла не о деньгах. Эбби сразу это поняла. Речь шла о душе.
Неожиданно дверь отсека открылась. На пороге стояла удивленная и испуганная медсестра.
– Ой! Доктор Ди Маттео? Что вы тут…
Женщина боязливо покосилась на задернутую занавеску, затем оглядела трубки капельниц и провода мониторов.
«Она подозревает во мне вредительницу».
– Успокойтесь, я ничего не трогала, – сказала Эбби.
– Пожалуйста, уходите.
– Я зашла всего на пару минут. Узнала, что миссис Восс снова в клинике, и…
– Миссис Восс нужен покой.
Медсестра буквально выпроводила Эбби из отсека.
– Вы что, не видели запрещающего знака? Никаких посетителей. Вечером ей предстоит операция. Ее сейчас ни в коем случае нельзя беспокоить.
– Какая операция?
– Повторная пересадка сердца. Ей нашли донора.
Эбби посмотрела на плотно закрытую дверь отсека № 8 и тихо спросила:
– А миссис Восс знает?
– О чем?
– Она подписывала согласие на операцию?
– Согласие за нее подписал муж. А теперь я прошу вас уйти. Немедленно.
Эбби молча повернулась и пошла. Ей было все равно, видел ее кто-то или нет. Она шла по коридору к лифтам. В остановившейся кабине было людно. Эбби вошла, тут же повернувшись ко всем спиной.
«Они нашли донора, – думала Эбби, пока лифт вез ее вниз. – Где-то они сумели найти донора. Сегодня Нина Восс получит новое сердце».
Когда лифт достиг первого этажа, в мозгу Эбби уже выстроилась четкая картина грядущих событий во всей их последовательности. Не зря она просматривала документы по другим пересадкам сердца, сделанным в Бейсайде. Сценарий везде повторялся. Около полуночи Нину привезут в операционную, где уже соберется вся команда Арчера. Они будут ждать звонка. И в это же время в другой операционной другая команда хирургов соберется вокруг другого пациента. Они возьмутся за скальпели, сделают надрез, уберут мешающие сосуды и мышцы. Потом пилой раздерут мешающие ребра и освободят путь к главному сокровищу. К живому бьющемуся сердцу.
Жатва пройдет быстро и чисто.
«Сегодня все пойдет по неоднократно использовавшемуся сценарию».
Двери лифта открылись. Эбби шла, глядя в пол. Подойдя к дверям, она выбралась наружу. Туда, где дул холодный пронизывающий ветер.
Через два квартала, успев озябнуть и дрожа от холода, она увидела телефонную будку. Сунув в щель автомата несколько своих драгоценных монет, она набрала номер Кацки.
Его на месте не оказалось. Полицейский, взявший трубку, спросил, что она хочет передать.
– Меня зовут Эбби Ди Маттео. Мне необходимо немедленно с ним поговорить! Разве у него нет пейджера или чего-то еще?
– Я вас переключу на оператора.
В трубке послышались щелчки, затем раздался женский голос:
– Я пытаюсь связаться с рацией в машине детектива Кацки. Ждите.
Эбби ждала. Через несколько секунд она снова услышала голос оператора:
– К сожалению, мы все еще ждем ответа детектива Кацки. Он может вам позвонить по номеру, с которого вы сейчас говорите?
– Да… я не знаю. Я ему перезвоню.
Эбби повесила трубку. Нельзя транжирить монеты на ожидание.
Мимо будки ветер гнал обрывки газет. Эбби очень не хотелось выходить наружу. Но что теперь делать?
Был еще один человек, которому она могла позвонить.
Половину телефонной книги кто-то вырвал. Сознавая бессмысленность своей затеи, Эбби принялась листать страницы. Она не поверила своим глазам, увидев номер домашнего телефона Ивана Тарасова.
У нее дрожали пальцы, когда она набирала его номер.
«Пожалуйста, окажитесь на месте. Пожалуйста, подойдите к телефону».
После четырех длинных гудков трубку сняли.
– Алло! – послышался знакомый голос.
Из динамика доносились и другие звуки. Такие уютные домашние звуки: звон посуды, негромкая классическая музыка.
