Ты создана для этого - Сакс Мишель
– Удачи, – кивнула она.
В машине я проверил, не забыл ли мобильный, и, взглянув на часы, написал: «10 утра».
Выехал с нашей подъездной дорожки и стал медленно двигаться вдоль соседских домов. Мистер Нильссен вместе со своими лошадьми вышел на улицу. В знак приветствия я приподнял шляпу. Полагаю, что он – миллиардер. Продает лошадей в Саудовскую Аравию. Однако ездит на хонде. Как же мне нравятся шведы! Каждое утро, выходя из дому, я ощущаю, как меня переполняет радость, оттого что мы живем в этой стране и оттого, как мы здесь живем. Нам действительно повезло. Все-таки удача рано или поздно поворачивается к нам лицом.
День обещал быть прекрасным. Ясным и солнечным. Дорога была довольно свободной, поэтому я доехал быстро и спокойно.
Уже через сорок минут я нажимал на кнопку ее дверного звонка.
– Ты рано пришел, – сказала она, открыв дверь. На ней было платье из атласа цвета слоновой кости, обтягивающее ее так, что казалось, будто ее тело было покрыто густыми сливками. Длинные белокурые волосы были распущены и спускались локонами на плечи.
– Привет, Малин, – улыбнулся я.
– Заходи, – пригласила она.
Позже, сидя за столом в зале заседаний совета директоров, я наблюдал за шестью молодыми шведами, которые просматривали мой ролик. Он состоял из нескольких отснятых ранее видеоматериалов и новых съемок. Я знал, что это была хорошая работа. Я умею работать с камерой. Мне не раз говорили, что я прекрасно справляюсь с синхронизацией кадров. Да, у меня талант к этому.
Я пил маленькими глотками эспрессо из светло-зеленой чашки.
– Великолепно, – прокомментировал креативный директор, – очень динамично.
– Думаю, у меня хорошие перспективы, – сказал я. – Особенно учитывая мой опыт.
Было совсем нетрудно делать самому себе рекламу. Притворяйся, пока сам не поверишь, вот и все.
– Здесь написано, что вы преподавали в Колумбийском университете.
– Да, – подтвердил я.
– Почему вы решили поменять карьеру?
– Понимаете, – криво улыбнулся я, – после многих лет обучения молодых людей начинаешь понимать, что твоя жизнь движется в обратном направлении. Они уже все знают, а ты становишься каким-то динозавром с куском мела в руке.
«Да, а еще меня уволили», – мог бы я добавить к сказанному.
Они рассмеялись. Достойный ответ. Располагающий к себе и не слишком самоуверенный. Хорошая заготовка.
– Вы также много работали в жанре антропологического кино?
– Да, некоторое время. В основном в начале своей карьеры, когда снимал в Африке. Но я всегда мечтал создать свой фильм. Поэтому вернулся к документалистике.
Они посмотрели на меня, и я улыбнулся. И, хотя им всем не исполнилось и тридцати, они выглядели невозмутимыми и настолько уверенными в себе, будто были главными исполнительными директорами пятисот крупнейших промышленных компаний США из списка журнала «Fortune».
– Шипованные шины. Необходимо сделать рекламный ролик для компании, которая производит шипованные шины.
– Замечательно, – сказал я. – Звучит заманчиво.
Прозвенел мобильный телефон, и продюсер поднялся, чтобы ответить на звонок. Перед тем как попрощаться со мной, он положил на стол передо мной визитку.
– Извините, – произнес креативный директор, – мы сейчас очень заняты – работаем над крупным проектом. Не можем надолго отвлекаться.
Я понял, что пора уходить. Я закрыл свой ноутбук, встал и придвинул стул к столу.
– Мы с вами свяжемся, – сказал он, пожимая мне руку.
– Как прошла встреча? – спросила Мерри, когда я вернулся домой.
– Хорошо, – ответил я, – действительно хорошо.
– Чудесно, – просияла она.
Жена держала на руках Конора, которого только что искупала и собиралась укладывать спать. Глаза у него были красные, словно он долго плакал.
– Как у вас прошел день? Хорошо? – спросил я.
– Да, конечно, – сказала она. – Лучше и быть не может.
Мерри
Обычно Сэм не занимается домашними делами, но вчера он неожиданно предложил искупать ребенка. Потом, завернув его в полотенце, муж вышел из ванной комнаты.
– Эй, посмотри, что это?
Он приподнял полотенце и показал мне бедра ребенка. Тогда я впервые заметила пятна на его коже – четыре маленьких синяка.
– Странно, – сказала я и сглотнула.
– Может, ему мала одежда? – предположил Сэм. – Как ты думаешь?
– Вполне вероятно, – ответила я. – Да, скорее всего. Мне следовало купить ему уже следующий размер.
– Хорошо, займись этим прямо с утра, – кивнул Сэм.
– Обязательно. Завтра первым делом поеду за новой одеждой для него.
Итак, сегодня мне разрешили взять машину, чтобы купить одежду для ребенка. Сэм остался с Конором, а я отправилась в Стокгольм. Ехала с включенной музыкой и открытыми окнами, вдыхая теплый воздух середины лета. Чем больше я отдалялась от нашего островка, тем сильнее меня охватывало радостное возбуждение и пьянящее чувство свободы. По такому случаю я принарядилась – надела легкую летнюю юбку с цветочным рисунком и блузку без рукавов.
Приехав в Стокгольм, я припарковала машину и посмотрела на себя в зеркало. Распустила и встряхнула волосы, накрасила ресницы, провела помадой по губам. Все, превращение состоялось. Мне потребовалось немного времени, чтобы дойти до кафе в Сёдермальме, о котором я прочитала в журнале.
Иногда я листаю туристические журналы и представляю, как по-другому могла бы сложиться моя жизнь. Я могла бы, например, попивать джин с тоником в недавно открывшемся коктейль-баре в Барселоне или проводить ночи в лучшем бутике-отеле Рима.
Я взяла с прилавка английскую газету, села за столик у окна и притворилась, что читаю. Мне нравится наблюдать за городскими жителями. Они все красивые и ухоженные. У них чистая кожа, живые глаза, блестящие волосы. Они подтянуты и хорошо сложены. Ничего лишнего. У них ничего не оттопыривается и не болтается. Не натягиваются и не расходятся швы на одежде, которая, кажется, даже никогда и не мнется. Не только наши соседи – Карл и Эльза, – вся страна такая.
Безукоризненная Эльза. Пожалуй, стоит пригласить ее к себе на так называемую шведскую фику – кофе с булочками, в которые добавлены кардамон и корица. Попытаться подружиться с ней. Мы могли бы обмениваться рецептами пирогов, обсуждать воспитание детей. Возможно, я бы поговорила с ней о том, как ухаживать за своей кожей. Впрочем, я сама не знаю, как правильно надо за ней следить. У меня бы появилась еще одна подруга, помимо Фрэнк.
Сэм постоянно спрашивает, радуюсь ли я, что она приедет. Я пытаюсь изобразить восторг. Хотя я действительно жду ее. Хочу похвастаться ей, как прекрасно мы живем, показать, чего я достигла. Пусть сама увидит, кто из нас добился большего успеха.
Но в глубине души я чувствую тревогу. Фрэнк всегда понимает больше, чем ей следует. Полагает, что знает меня лучше, чем кто-либо, даже, возможно, чем я сама. Считает это своей победой надо мной. В своих попытках вмешиваться в мою жизнь она похожа на ребенка, который тыкает палкой в выброшенного на берег мертвого тюленя и ожидает, что из него что-то выползет. Ку-ку! Я тебя вижу!
Она постоянно копает и копает, все глубже и глубже. «Вот ты кто на самом деле, – многозначительно говорит она. – Я знаю тебя настоящую». Непонятно, что она имеет в виду.
Я наблюдала за девушкой, сидящей за столиком напротив меня. Должно быть, ей чуть больше двадцати. Хорошо одетая изящная блондинка. Она ела булочку с корицей, отправляя вилкой в рот маленькие кусочки сдобы и слегка прикасаясь пальчиком к губам, чтобы очистить их. Девушка разговаривала с мужчиной значительно старше ее. Судя по всему, ему было не меньше сорока. Он был одет в серый кашемировый свитер и темные джинсы. Так же, как и я, он внимательно наблюдал за ее движениями, провожал взглядом вилку, направляющуюся ко рту, и любовался, как ее пальчики танцевали на алых губах. В какой-то момент она коснулась его руки непринужденным и дружеским жестом, совершенно невинным. Однако мне показалось, что сквозь мужчину будто прошел разряд электрического тока.
