Рори Клементс - Мститель
– Идем, Роберт, – мягко произнесла она. – Не стоит умирать здесь от руки крестьян. Живи и готовься к новому дню.
В общей суматохе никто не заметил, как священник Освальд Финнингли, подобрав полы облачения, проковылял в ризницу. Трясущимися руками он открыл небольшой буфет и вытащил бутыль объемом с пинту, где хранилось вино для евхаристии, после чего откупорил бутыль и одним залпом осушил ее.
Глава 39
Все кончено. Не будет ни кровавой битвы между военным и простым людом, ни гражданской войны на грязных полях Дербишира под свинцово-серым небом. Когда глаза Эссекса застилала кровавая дымка, его старшая сестра видела все в ясном солнечном свете. Пенелопа знала, что и Бесс, и Джон Шекспир будут молчать. Она догадывалась, о чем они думают. Пенелопа вышла из церкви с высоко поднятой головой. Если повезет, клану Деверё еще выпадет шанс. Нужно будет посоветоваться с доктором Форманом.
На крыльце церкви Джон Шекспир лицом к лицу столкнулся с Эссексом.
– Милорд, вам следует распустить отряд и как можно быстрей покинуть это место, ибо если вы этого не сделаете, то могу поклясться, что против вас выступит королевское ополчение, которое будет преследовать вас и ваш отряд до тех пор, пока не уничтожит.
Эссекс не обратил на его слова никакого внимания. Он посмотрел на лежащий в грязи цеп: шар был покрыт толстым слоем запекшейся крови сэра Тоби Ле Нева. Он с таким вниманием разглядывал его, словно ждал от беспощадного железа ответов на свои вопросы. Он покачал головой, возможно, осознав содеянное.
– Тоби…
Со смешанными чувствами смотрел Шекспир на эту странную пронзительную сцену. Ле Нев спас ему жизнь, намеренно приняв на себя смертельный удар. Сложно понять, почему виновный в таком гнусном преступлении пожертвовал собственной жизнью ради чужого ему человека, быть может, его мучила совесть и он желал искупления.
– Он умер достойно, милорд. Заберите его и похороните с военными почестями.
Если Эссексу и было что сказать, то он промолчал. Он с безразличием взглянул на Шекспира, затем зашагал прочь, вдоль строя армии Бесс в сопровождении жалкого отряда своих сторонников. Четверо из них подняли тело сэра Тоби Ле Нева на плечи; они унесут его отсюда и похоронят так, как сочтут нужным.
Лошади ждали их в небольшой рощице у церковного двора. Эссекс вскочил в седло своего черного боевого коня и с совершенно незаслуженной жестокостью пришпорил его, пустив галопом на юг, в направлении Хардвик-Холл. Его отряд расстроенными рядами двинулся следом.
Шекспир наблюдал за их отъездом, пока не осталась только леди Рич.
– Что теперь будете делать, господин Шекспир?
– Это мне решать.
– Вы в ловушке у горбуна Сесила.
Шекспир молчал.
– Вы же ничего не можете поделать, да? Вы и пальцем нас не тронете, иначе пострадает ваш брат. А знаете, господин Шекспир, я уверена, что вы ничего не сделаете. И Бесс будет молчать. Если хоть одно слово достигнет ушей королевы, она вычеркнет Арабеллу из списков претендентов на престол королевским приказом и, скорей всего, после этого Арабелле не сносить головы. – Пенелопа коснулась его руки с чувством сродни симпатии. – Сегодня вы совершили прискорбную ошибку, сэр. Вы передали трон Англии мерзкому заносчивому шотландцу – или, быть может, коварному испанцу. Вы видели гороскоп. В ближайшие дни королева умрет, и Сесилы устроят все так, чтобы остаться в выигрыше, нанеся Англии непоправимый ущерб.
Шекспир ничего не ответил. Не ему решать дела о престолонаследовании, а также заботиться о судьбах Эссекса, его сестры и прочих. Его задача – защитить королевство и жизнь монарха.
Пенелопа тихо рассмеялась.
– Макганн оказался прав, когда не доверял вам. Ваше молчание красноречивей слов. Вы продали душу.
Шекспир продолжал молчать. Эссекс и леди Рич собирались поиграть с ним как кошка с мышкой, зная, что в случае чего с ним можно будет легко расправиться.
– Ну, господин Шекспир, похоже, вы выбрали свою стезю. И она устлана горящими углями. Сегодня у вас появились влиятельные враги. Моя мать день ото дня все больше ненавидит Тюдоров и захочет вашей крови. Думаете, ваш выбор того стоит? Горбун вам так хорошо платит?
Наконец, Шекспир отрывисто и сухо произнес:
– Я предан своей государыне.
Пенелопа рассмеялась.
– Это сегодня она – государыня. А что будет завтра? Что станет с вами, когда государыня умрет и звезда Горбуна закатится?
– Как вы уже сказали, миледи, я выбрал свой путь и буду с этим жить.
– Или умрете…
Шекспир пошел прочь, следом за огромной разношерстной армией Бесс, уверенно маршировавшей к Хардвик-Холл. Вместе с армией в Хардвик-Холл шла и Бесс, препровождая домой свою внучку.
Пенелопа взяла поводья своей лошади и вскочила в седло. Она подъехала к Шекспиру.
– Подождите, – мягко произнесла она.
Он остановился. Ему удалось избежать удара цепом по голове, но из-за веревки Слайгаффа шея еще сильно болела.
– Миледи?
– Между нами ведь что-то было, разве нет? На мгновение я пожелала… чтобы наши сердца забились в унисон.
Он пожал плечами.
– Возможно. Но я женат, да и вы замужем.
– Берегите себя, господин Шекспир. Я не желаю вам зла.
Она развернула лошадь, пришпорила ее и не оглядываясь направилась на юг.
В библиотеке Хардвик-Холл Бесс устроила своей внучке настоящую головомойку, словно та была прислугой с кухни. Девушка сидела на простом трехногом табурете в подвенечном платье, измятом и перепачканном из-за пешего перехода в милю длиной. Она дулась и всхлипывала, но не произносила ни слова.
Шекспир наблюдал, как Бесс вышагивает по комнате, то и дело отвешивая внучке оплеуху или ударяя ее по уху. Арабелла каждый раз вскрикивала, ибо удары были довольно сильными.
– Ты повела себя как деревенщина, так что и обращаться с тобой будут подобающим образом. С этого дня ты будешь сидеть дома, а выходить сможешь лишь вместе со мной. Спать будешь в моей спальне. Ты даже не представляешь, что натворила. Из-за твоей глупости все мои планы касательно тебя теперь, скорей всего, рухнут. Ты хоть раз задала себе вопрос, а с чего бы граф Эссекс возжелал на тебе жениться? Ты что, и правда считаешь, что настолько соблазнительна, что способна увести мужчину от законной жены? Ты знала, что он женат, а самое главное, ты знала, что женщина королевских кровей не имеет права вступать в брак без согласия своего монарха. За эту сегодняшнюю выходку остаток дней ты можешь провести в Тауэре. Тебя что, ничему не научили судьбы твоих кузин Джейн Грей и Мэри Стюарт? Захотела стать на голову короче?
Она снова ее ударила. Арабелла вскрикнула, но ничего не сказала.
– Убирайся. Прочь с глаз моих. Весь следующий месяц еду тебе будут приносить в классную комнату. И не вздумай выйти из дома.
Бесс хлопнула в ладоши, и появилась гувернантка в черном пуританском одеянии.
– Госпожа Бикон, отведите ее в классную комнату. Пусть занимается, пока не стемнеет. А на рассвете продолжите занятия, и без перерывов на отдых.
Когда внучка удалилась, Бесс наконец присела. Она тяжело вздохнула и покачала головой.
– Давайте, господин Шекспир, выпьем сладкого вина и подумаем о том, что нам всем делать дальше.
– Сначала я бы поговорил с учителем, Морли. Вы позволите?
– Очень хорошо, только с сегодняшнего дня он здесь больше не учитель.
Кристофер Морли не боялся ни Бесс Хардвик, ни Джона Шекспира. Уверенности ему придавала власть, которой он обладал. Он стоял посреди комнаты, разглядывая свои запачканные чернилами ногти, и не обращал внимания на присутствующих в библиотеке.
– Только не думайте, что Эссекс защитит вас, даже если у него есть такая возможность, – сказал Шекспир, возмущенный поведением Морли.
Морли спокойно взглянул на Шекспира.
– Мне не нужен Эссекс, господин Шекспир. Я сам смогу себя защитить, ибо у меня есть письма и стихи, которые я храню в надежном месте и куда вам не добраться. И я непременно пущу их в ход, уж поверьте.
– Зачем? Чтобы потуже затянуть петлю на собственной шее?
Морли насмешливо фыркнул.
– Сэр Роберт Сесил будет мне благодарен, когда я предоставлю ему эти документы, ибо они – доказательства, которые так ему нужны. Он мне еще пенсию назначит.
– Сесил уже знает, что вы работаете на Эссекса.
Морли окинул Шекспира презрительным взглядом.
– Я-то думал, что вы – действительно тайный агент, господин Шекспир. Но, похоже, эта работа не для вашего посредственного ума. И все же весьма жаль будет вашего брата, когда его разделают в Тайберне как свиную тушу. Его «Генрих Восьмой» этой весной доставил мне немалое удовольствие в театре «Роза».
– Если я вас сейчас убью, господин Морли, сэр Роберт только поблагодарит меня за то, что я избавил его от предателя.
