Абандон. Брошенный город - Крауч Блейк

До журналистки долетели слова ее отца: «…соблазнительно, но для меня самое важное сейчас вывести отсюда Джун и мою дочь».

Они подходили к северной окраине Абандона, и Эбигейл, прибавив шагу, вклинилась между мужчинами и обратилась к Кендалу:

– Так куда все-таки ты нас ведешь?

– Теперь уже недалеко, – заверил ее тот. – И ты все узнаешь.

На выходе из города Лоренс повернул и повел группу по восточной стороне каньона. Ярдов через сто в свете фонаря из-под снега проступили развалины церкви с железным колоколом и кренящимся под ветром крестом.

Снега здесь навалило почти по колено, а подъем сделался круче, так что поднимались все четверо едва ли не на четвереньках. Фостер совершенно выбилась из сил, но когда девушке показалось, что она не сможет сделать больше ни шагу, отец обернулся и втащил их с Джун на широкий выступ.

Стена каньона поднималась оттуда вертикально вверх и исчезала в темноте. Эбигейл уже открыла рот, чтобы спросить, куда же можно идти дальше, но огляделась и увидела за спиной Куинна вход в шахтный ствол – высотой около семи футов и достаточно широкий, чтобы по нему могли пройти бок о бок несколько человек.

– Как могло получиться, что я этого не видел? – недоумевал Коллинс.

Лоренс указал на окружающие скальные выступы.

– Из-за них тень от туннеля со дна каньона не видна. Сам я наткнулся на него в прошлом году по чистой случайности. Просто повезло.

Затем он повернулся и вошел в шахту.

– А здесь теплее, – заметил Куинн.

– В большинстве шахт в окрестностях Абандона температура круглый год держится на уровне тридцати семи градусов по Фаренгейту. Летом здесь приятная прохлада, – рассказал Кендал.

Эбигейл и Джун последовали за мужчинами.

Ветер стих.

– Как твоя лодыжка? – спросила журналистка у отца. – Болит?

– Не важно! – махнул тот рукой. – Я сейчас на адреналине держусь.

С потолка на капюшон парки девушки упала холодная капля. В воздухе стоял запах сырости.

– Так что это за место? – спросила Фостер.

– Здесь его называли шу-флай [19]. – Голос Лоренса отскочил эхом от каменных стен и унесся, затихая, в глубь горы. – Всего лишь вход в шахту.

Эбигейл посветила вперед, туда, где туннель, похоже, сужался, и футах в тридцати увидела, что лучи всех фонарей сошлись в одном месте – на маленькой железной двери.

1893

Глава 54

Свечные фонари стояли на мокром каменном полу через каждые двадцать футов, как будто кто-то готовился здесь к подземной вечеринке. Туннель уходил в глубь горы с небольшим уклоном вниз, и Глория поспешила вперед, вслед за убегающим в темноту эхом голосов.

Штольня постепенно сужалась. Мужчина, стоявший у встроенной в камень небольшой железной двери – миссис Кёртис узнала в нем работавшего на прииске пробирного мастера [20], – протянул ей руку и помог пройти.

– Идите прямо, мэм, вместе с остальными, и будьте внимательны, смотрите под ноги – пол здесь неровный, – предупредил он ее.

Фонари и свечи бросали свет на каменные стены. Глория вошла в главную выработку, и ей показалось, что весь Абандон обрушился на нее разноголосым хором – плачем, криками, паническими воплями… Ревели испуганные дети, матери и отцы старались успокоить их, но многие и сами уже не могли сдержать слез. Несколько мужчин раздавали команды, пытаясь справиться с хаосом. Собравшиеся кучками шахтеры, храбрясь, проклинали всех и всяческих дикарей, которые только решатся спуститься в их каньон, грозили войной и обещали обрушить ад на голову любого, кто посмеет прорваться за железную дверь. Эмма Илг надоедливой мухой металась с места на место, спрашивая у всех, не видел ли кто ее мужа.

Найдя свободный уголок у стены, между двумя убитыми горем семьями, Глория опустилась на холодный камень и зарылась лицом в рукава шерстяного жакета. Дикари идут, а Зека нет. Она повторяла эту фразу про себя снова и снова, словно подтверждая, что этот кошмар – настоящий, и плакала, обливаясь слезами. Между тем ад вокруг достиг своего крещендо.

Кто-то тронул ее за плечо, и миссис Кёртис подняла голову. На мгновение ей показалось – наверное, она так хотела этого и так на это надеялась, – что перед ней присел на корточки Иезекиль, и ее сердце переполнилось радостью.

Но это была та пожилая женщина, которую она встретила прошлым вечером в танцзале, тысячу лет назад. Та, которой все сторонились.

– Я – Розалин, – сказала старая шлюха, дрожа под ярко-красным капором и тряся присыпанными снегом темно-каштановыми волосами. – Что случилось, дорогуша? Где твой муж? Поехал на перевал с другими мужчинами?

Глория молча покачала головой: стоило ей только заговорить о Зеке, как слова застыли в горле. Розалин села рядом, притянула ее к себе, сдвинула с ее головы капюшон и провела пальцами по ее блондинистым волосам.

Общий шум и ор перекрыл громкий женский голос. Дети перестали плакать, и даже горластые шахтеры притихли. Миссис Кёртис подняла голову с коленей Розалин и увидела, что все смотрят на стоящую посреди толпы Бесси Маккейб. Обезумевшая от горя женщина рвала на себе волосы, выкрикивала имя дочери, и голос ее наполнял пещеру и разлетался по туннелям, а по ее разукрашенному синяками лицу текли слезы.

От железной двери к ней уже спешил Стивен Коул. Он обнял несчастную, и они вместе опустились на пол.

– Успокойся, дитя мое, успокойся, – приговаривал проповедник, поглаживая Бесси, как ребенка. – Мы найдем ее. Найдем.

Оглядевшись, Джосс заметила у противоположной стены Лану Хартман – пианистка сидела неподвижно, крепко зажмурившись и беззвучно шевеля губами, словно молилась.

– Эл, я же сказала, что мне надо костер потушить, – сказала Мэддокс помощнику шерифа.

Они стояли футах в двадцати от железной двери, и даже в чахлом свете фонарей Джослин увидела, как вспыхнули румянцем бледные щеки охранявшего ее мальчишки.

– Ты не можешь потерпеть еще немножко? – прошептал он.

– Я только пройду по туннелю, мне всего минутка и нужна.

– Ты же знаешь, я не должен выпускать тебя из виду.

– А еще ты обещал ослабить эти чертовы наручники, – пожаловалась пленница.

– Черт бы тебя побрал, Джосс! Черт бы тебя побрал! – Эл сунул руку под дождевик, стащил ключ с большого кольца, пристегнутого к поясу его «Дангери», и помахал им перед лицом барменши. – Зек Кёртис шкуру с меня снимет, если я поддамся на твои уговоры…

– Эл… – Мэддокс улыбнулась, видя, как легко смутить парнишку, и прекрасно понимая, что он без раздумий воспользовался бы своим положением, если б только получил такую возможность. – Тебе же самому неудобно! Я присяду, а ты, если хочешь, понаблюдай.

– Может, и придется, – вздохнул конвоир. – Повернись.

Он поднял ее черную шаль и разомкнул наручники.

– Прихвати огонек, – сказала женщина, и Эл поднял с пола свечной фонарь, после чего последовал за своей подопечной в пустой туннель.

2009

Глава 55

Лоренс постучал по железу костяшками пальцев. Эбигейл посветила фонарем – ржавчины на поверхности двери было столько, что она напоминала какую-то бурую плесень. Толстый металлический штырь удерживал на месте висячий замок размером с маленький щит.

Куинн опустил руку в карман куртки и ключ.

– Карты на стол, Лоренс. Как вы нашли это место? – потребовал он ответа у своего коллеги.

– Прошлой осенью, в последний день моего пребывания здесь, я поднялся по восточной стороне каньона, чтобы сделать снимок города сверху, и случайно наткнулся на этот штрек, – рассказал Кендал. – В то время я был настолько увлечен поисками тайника Ооту и Билли, что не придал этому открытию большого значения. К тому же в окрестностях Абандона множество шахт. В общем, я решил, что ничего особенного этот штрек собой не представляет. Но если вы нашли ключ в кабинете Барта и если он подходит к этому замку… Черт, у меня сейчас сердце, должно быть, сотню миль в час выдает!