Энн Перри - Заговор в Уайтчепеле
– Благодарю вас за столь ценную информацию, – сказал полицейский.
– Не стоит благодарности, – возразил Исаак, сделав пренебрежительный жест рукой. – Не так уж много я вам и сообщил. Англия всегда была добра ко мне. Я чувствую себя здесь как дома. – Он улыбнулся. – Я ведь даже неплохо говорю по-английски, не правда ли?
– Вне всякого сомнения, – подтвердил Питт.
Хозяин дома откинулся на спинку стула.
– А теперь расскажите мне об этом месте, где вы выросли, о стране лесов и полей, над которой простирается необъятное небо.
Томас бросил взгляд на остатки ужина на столе.
– А как быть с этим?
– Лия потом уберет. Она любит возиться по хозяйству и рассердится, если застанет меня в своей кухне.
– Вы разве когда-нибудь там были? – недоверчиво спросил Питт.
Исаак рассмеялся.
– Нет. Но я уверен, что она поступит именно так. – Он показал на стопку белья, лежавшую на боковом столике. – Вот ваши чистые рубашки. Лия проделала неплохую работу, как на ваш взгляд?
– Да, действительно, – согласился Томас, вспомнив застенчивую и в то же время довольную улыбку хозяйки, появившуюся на ее лице, когда он благодарил ее. – Вам очень повезло с супругой.
Каранский кивнул.
– Знаю, друг мой, знаю. А теперь расскажите мне об этом месте. Опишите его. Каково оно на вкус ранним утром? Как пахнет? Птицы, воздух и все остальное. Чтобы я мог представить себе это и ощутить, что нахожусь там…
* * *На следующее утро, когда Питт шел на шелкопрядильную фабрику, он услышал сзади шаги и, обернувшись, увидел меньше чем в двух ярдах от себя Телмана. Внутри у Томаса все оборвалось. Он решил, что с Шарлоттой или детьми что-то случилось, однако, увидев усталое, но безмятежное лицо своего бывшего помощника, успокоился.
– В чем дело? – спросил он почти шепотом. – Что вы здесь делаете?
Сэмюэль поравнялся с ним, и они продолжили путь.
– Я веду наблюдение за Линдоном Римусом, – спокойно ответил инспектор.
Питт вздрогнул, услышав это имя, но Телман ничего не заметил.
– Он собирает информацию, каким-то образом связанную с Эдинеттом, – продолжал он. – Я не знаю, что именно, но кое-что ему явно удалось узнать. Эдинетт бывал в этом районе, немного восточнее, на Кливленд-стрит.
– Эдинетт? – Томас резко остановился. – Что ему здесь понадобилось?
– Судя по всему, он расследовал историю пяти– или шестилетней давности, – ответил Сэмюэль, повернувшись к нему лицом. – О девушке, похищенной из табачной лавки, помещенной в больницу Гая и признанной там сумасшедшей. Похоже, он отправился с этой историей прямо к Торольду Дисмору.
– Владельцу газеты? – уточнил Питт, снова двинувшись вперед.
Он обошел кучу мусора по проезжей части и едва успел вскочить обратно на тротуар, как мимо промчалась груженная бочками телега, чуть не задев его.
– Да, – ответил Телман, снова поравнявшись с ним. – Но он получает указания от кого-то, с кем встречается в Риджентс-парке. Очень хорошо одетый мужчина, по-видимому, весьма состоятельный.
– Есть предположения, кто это может быть?
– Никаких.
На протяжении двадцати ярдов Томас шел молча, погрузившись в раздумья. После переезда в Спиталфилдс он пытался не думать больше о деле Эдинетта, но загадка этого противоречивого во всех отношениях преступления, совершенного вопреки всякой логике, не выходила у него из головы, неотступно преследуя его. Он хотел понять его причину – но главное, хотел удостовериться в том, что был прав.
– Вы были на Кеппел-стрит? – спросил он инспектора.
– Разумеется, – ответил тот, стараясь не отставать от него. – Все ваши в полном порядке. Скучают по вам. – Он повернул голову в сторону. – Грейси кое-что выяснила об этой девушке с Кливленд-стрит. Она была католичкой и имела возлюбленного, выглядевшего как джентльмен, который тоже исчез.
Питт уловил в тоне Сэмюэля нотки гордости, смешанной с застенчивостью. В другое время он, наверное, улыбнулся бы.
– Если мне удастся разузнать что-нибудь еще, я сообщу вам об этом, – продолжал Телман, глядя прямо перед собой. – Мне нужно возвращаться. У нас теперь новый супер-интендант… Его зовут Уэтрон. – Теперь в его голосе отчетливо прозвучало недовольство. – Я не знаю, в чем тут дело, но никому не доверяю, и вам тоже не следует. Вы каждое утро ходите этим маршрутом?
– Да, как правило.
– Я расскажу вам все, что мне удалось узнать.
Он вдруг остановился и повернулся к бывшему начальнику лицом. В сером утреннем свете его впалые щеки под темными глазами казались особенно четко очерченными.
– Будьте предельно осторожны, – попросил инспектор, после чего, почувствовав, что сказал лишнее, выказав свою озабоченность и смутившись из-за этого, резко повернулся и, не сказав больше ни слова, поспешно удалился.
* * *Грейси не оставила намерения следить за Линдоном Римусом, но она не хотела, чтобы миссис Питт и Телман знали об этом. Значит, надо было придумать для хозяйки какую-то причину, объяснявшую необходимость ее отсутствия дома – возможно, в течение всего дня. Требовалось обладать недюжинным воображением, чтобы каждый раз изобретать новый повод, а служанка терпеть не могла лгать. Если бы не нужно было выручать Питта из беды, она ни в коем случае не пошла бы на это.
Горничная поднялась с рассветом, чтобы зажечь плиту, вскипятить воду и навести порядок в кухне, прежде чем проснется хозяйка. Даже коты, казалось, были удивлены, увидев ее в половине пятого утра. Они выразили явное неудовольствие тем, что она нарушила их сон в столь уютной корзине для белья и не предложила им завтрак.
Когда в половине восьмого Шарлотта спустилась вниз, Грейси уже сочинила вполне правдоподобную историю.
– Доброе утро, мэм, – бодро приветствовала она хозяйку. – Чашечку чая?
– Доброе утро, – отозвалась миссис Питт, с удивлением оглядывая кухню. – Ты что, не ложилась спать?
– Пришлось подняться пораньше, – ответила Грейси как можно более беспечным тоном и снова поставила чайник на плиту, чтобы подогреть воду. – Хочу кое о чем попросить вас…
Она знала, что Шарлотте известно, какие чувства испытывает к ней Телман, и они договорились пользоваться этим – разумеется, только в интересах проводимого ими расследования. Теперь ей приходилось лгать, но иного выхода не было. Тяжело вздохнув, она отвернулась от хозяйки, поскольку стыдилась смотреть ей в этот момент в глаза.
– Мистер Телман попросил меня сходить с ним на ярмарку, и ежели б я смогла пойти туда – опосля того, как закончу стирку, – то была бы оченно благодарна…
Ее просьба прозвучала не столь убедительно, как ей того хотелось бы. Девушка понимала, что Шарлотте тяжело оставаться в одиночестве, особенно с сознанием того, что она бессильна чем-либо помочь своему мужу.
Миссис Питт уже дважды навещала вдову Мартина Феттерса, но они так и не сумели найти его недостающие бумаги. Правда, ей удалось очень многое узнать о Феттерсе. Она рассказала Грейси о путешествиях Джона Эдинетта, о его военной выучке и приключениях в Канаде. Но причина, по которой он убил своего лучшего друга, так и оставалась покрытой завесой тайны. Им приходилось довольствоваться лишь версиями, одна страшнее другой. Хозяйка и горничная обсуждали их зачастую поздно вечером, когда дети видели уже третий сон. Но без доказательств эти версии так и оставались досужими предположениями.
Теперь Грейси решила отыскать следующую связь между Джоном Эдинеттом и силами анархии… или тирании, или тем, чем он занимался на Кливленд-стрит, с одной стороны, и тем, что так взволновало Римуса, – с другой. Девушка весьма смутно представляла себе, что это могло быть. Знала лишь со слов Телмана, что речь идет о чем-то ужасном, опасном и очень масштабном.
– Да, конечно, – разрешила ей уйти Шарлотта.
Миссис Питт не хотелось отпускать служанку. Возможно, она даже испытывала к ней зависть, но возражать против ее похода на ярмарку не стала.
– Благодарю вас, – сказала Грейси.
Ее так и подмывало сказать правду. Но если б она сделала это, Шарлотта ни за что не отпустила бы ее. Поступить так было бы глупо. Нужно взять себя в руки.
У Грейси еще оставались деньги Телмана, а кроме того, имелись и собственные сбережения. Она была готова следовать за Римусом, куда бы тот ни отправился, и уже к восьми часам заняла наблюдательную позицию возле его дома.
Стояло чудесное, теплое утро. На перекрестках сидели цветочницы, и Грейси подумалось, как хорошо, что судьба избавила ее от подобной участи.
Подростки-разносчики с лотками, полными мяса, рыбы и овощей, стучались в двери домов, а неподалеку от девушки расположилась тележка молочника. Худая женщина несла большой бидон, согнувшись под его тяжестью.
Мальчишка-газетчик, стоявший на дальнем углу улицы, время от времени принимался выкрикивать заголовки передовиц, посвященных предстоящим выборам. Над северо-американским штатом Миннесота пронесся торнадо – тридцать три человека погибли. Эдинетт был уже забыт.
