Нил Уайт - Игра на выбывание
Джо направился по обычному маршруту. Сначала вдоль реки, где две ивы касались ветвями поверхности – идиллический природный уголок, контрастирующий с индустриальным окружением, – потом по длинному металлическому мосту, соединявшему кварталы многоквартирных домов с кирпичными арками, по которым с грохотом и шумом ходили поезда и трамваи.
Обычно Джо наслаждался этой прогулкой, но теперь все вокруг казалось подозрительным. Сооружения, раньше казавшиеся просто свидетельством промышленной истории Манчестера, теперь навевали мысли о незнакомцах, прячущихся в их тени. Нападавший явно следил за Джо, и не исключено, что угроза до сих пор сохраняется.
Джо начал петлять и почувствовал, что невольно ускорил шаг. В доме у Джины отмахиваться от проблемы было легко, но теперь, когда Джо был один, причем находился в непосредственной близости к месту, где произошло нападение, браваду как ветром сдуло, и по коже пробежал холодок страха. Джо прислушивался, не раздадутся ли за спиной шаги или окрик. А вдруг сразу нанесут удар в спину? Причем на этот раз – не кулаком.
Джо дошел до Садов святого Джона – здесь он обычно наслаждался покоем в окружении зеленых деревьев перед тяжелым рабочим днем. Но, закрыв за собой калитку, Джо обратил внимание, что в садах малолюдно. Единственным звуком, кроме пения птиц, был хруст гравия под его ботинками. В любой другой день Джо бы только порадовался уединению, но после вчерашних событий ему и здесь мерещилась опасность. Джо не мог избавиться от ощущения, что в кустах кто-то затаился. А факт, что вчера за ним наблюдали именно из этого парка, оптимизма не прибавлял.
Наконец Джо остановился, вернулся и вышел обратно за калитку. Конечно, теперь придется обходить парк, но лучше он будет добираться до работы длинным путем. Когда Джо зашел в офис, секретарша Марион сразу уставилась на его лицо, но промолчала.
– Поскользнулся, – пояснил Джо и направился к лестнице. За спиной раздалось щелканье клавиатуры. Вне сомнения, Марион решила воспользоваться электронной почтой, чтобы поделиться с кем-то любопытной новостью.
Джо вошел в кабинет и сразу закрылся. Он понимал – если оставить дверь открытой, весь офис найдет какой-нибудь предлог, чтобы пройти мимо и заглянуть внутрь. Джо почувствовал, как часто дышит, а взглянув на руки, обнаружил, что они дрожат. Ну уж нет, это шоу они не увидят. Джо подошел к окну – отчасти по привычке, отчасти – чтобы проверить, не явился ли подозрительный тип в парк. Но там никого не оказалось. Джо отошел от окна. Нужно выкинуть из головы вчерашний вечер. Он попытался убедить себя, что ничего особенного не произошло. Подумаешь, в пабе врезали. Может, это был просто пьяный посетитель. Или Джо подверг какого-нибудь свидетеля слишком жесткому перекрестному допросу, и тот, встретив адвоката, решил воспользоваться возможностью и отомстить. Всякое бывает. Но Джо упорно приходили на ум мысли о незнакомце, присутствовавшем на заседании суда. Если его интересовал процесс, значит, произошедшее как-то связано с делом Ронни.
В дверь постучали, и в кабинет с чашкой кофе вошла секретарша Джо, Лиза. Увидев синяк, сохранить невозмутимое выражение на лице не смогла.
– Спасибо, – поблагодарил ее Джо и прибавил: – Вот, поскользнулся…
– Марион рассказала.
Прежде чем Джо успел отпить хоть глоток, на столе зазвонил телефон. Марион.
– К вам посетитель. Пропускать? – спросила она.
Джо взглянул на часы. И кого принесло в начале десятого?
– Пусть Моника его примет.
– Она еще не приходила.
Странно, в это время Моника обычно уже была на рабочем месте.
– Что за посетитель? Как зовут?
– Он не представился. – И тут Марион прошептала в трубку: – Просил передать – это насчет вчерашнего вечера.
Джо хотел было потереть глаз, но действие обезболивающего постепенно слабело, и он поспешно отдернул руку.
– Скажите, чтобы присаживался. Сейчас спущусь.
Джо со вздохом положил трубку. Перспектива обсуждать вчерашний вечер не внушала восторга, но, раз уж являются прямо на работу… Потом Джо подумал о Ким. Если в пабе видели его, то и ее тоже заметили. Еще не хватало, чтобы пошли сплетни об их романе. Джо нарочно остановился на верхней ступеньке лестницы – оттуда отлично просматривалась рецепция. И застыл. Там сидел высокий мужчина в серых брюках и синем свитере – видимо, нарядился перед встречей с адвокатом. Джо зашагал к нему. Когда мужчина поднял глаза и заметил его, сразу прикрыл рот рукой, а на глазах выступили слезы.
– Мне очень жаль, что так вышло… – начал он. Джо вскинул руку, останавливая его, и стиснул зубы. Это был тот самый человек, который следил за офисом и приходил в суд.
– Разговаривать будем наверху, – бросил Джо.
Когда дошли до кабинета, Джо открыл дверь и впустил незнакомца первым. Тот еще раз взглянул на лицо Джо и поспешно отвернулся. Джо указал на стул и, когда мужчина сел, расположился по другую сторону стола. Так надежнее – хоть какое-то препятствие.
Некоторое время мужчина лишь беспокойно ерзал на стуле, и единственным звуком в кабинете было поскрипывание ножек. Джо не спешил нарушить затянувшееся молчание. Пусть этот тип начинает первым. Наконец мужчина бессильно уронил руки и произнес:
– Простите, мистер Паркер.
По щеке у него скатилась слеза, а подбородок задрожал. Джо растерялся:
– Ничего не понимаю.
– Это я ударил вас. Извините.
– Уже догадался. Но какого черта? Зачем?
Мужчина не ответил. Джо дал ему немного времени, чтобы тот перестал рыдать, а потом произнес:
– Ну ладно. Для начала я хочу знать, с кем разговариваю.
Вытирая слезы, мужчина поднял голову:
– Я Дэвид Робертс.
– Мне ваше имя ни о чем не говорит.
От раздражения голос Джо звучал резко.
– Нэт Робертс – мой сын.
Джо на секунду прикрыл глаза. Мог бы и раньше сообразить. Он уже некоторое время получал открытки, в которых сообщалось о радостных событиях, в которых Нэт Робертс обязательно принял бы участие, будь он жив. Один из клиентов Джо убил молодого человека в бессмысленной уличной драке – если это, конечно, можно назвать дракой. Нэт просто оказался не в том месте и посмотрел не на того человека – пьяного, разъяренного, ищущего, на ком сорвать зло, когда его вышвырнули из ночного клуба. Нэт шел мимо, клиент Джо что-то крикнул ему вслед, Нэт ответил и получил удар кулаком. Все бы обошлось, не ударься он головой о бордюр. Так жизнь молодого человека оборвалась в манчестерской подворотне. Нападавшего признали виновным в убийстве. Он получил всего пять лет, и, когда вышел из тюрьмы, все у него было впереди – в отличие от несчастного Нэта. С тех пор Джо приходили то фотографии могилы Нэта, то открытка в день, когда ему исполнилось бы двадцать, то снимки новорожденной племянницы, на которую молодой человек так и не успел посмотреть.
– В понедельник Нэту исполнился бы двадцать один год, – произнес Дэвид. – Хотел рассказать вам об этом, скандал закатить, что ли… Вы ведь и не представляете, что я чувствую, как меня выводит из себя эта несправедливость. Но духу не хватило. Я трус.
– Мне очень жаль, что так вышло, – тихо произнес Джо. – Понимаю, вы не поверите, но, если я адвокат, это еще не значит, что я неспособен на человеческие чувства.
– Вы выставили смерть Нэта будто какой-то пустяк. Мол, подумаешь – уличная ссора. Надо проявить снисхождение к убийце…
Джо не ответил. Его клиент не хотел убивать Нэта. Просто спьяну распустил руки – в субботу вечером подобных случаев сколько угодно. Дэвид Робертс не видел, как рыдал убийца, как не в силах был смотреть Джо в глаза, когда обсуждали обстоятельства гибели Нэта. Но Джо понимал, что отец Нэта не хочет этого слышать. Пока он не готов. Джо и так уже принес достаточно извинений за действия своего подзащитного. Дэвид уставился в потолок, и по щекам снова покатились слезы.
– А теперь получается, что я и сам не лучше того гада, который Нэта убил. Вышел из себя. Нет, надо взять себя в руки. Все никак не оправлюсь. Кто же знал, что придется сына хоронить? Не знал, что делать, вот все горе и вылилось в злобу. Лютой ненавистью вас возненавидел, Джо Паркер, за то, что виновного выгораживали. А мы, можно подумать, и не люди вовсе, а так…
– И зачем же вы следили за мной?
– Хотел рассказать, каково мне пришлось, чтоб вы знали, сколько горя вы с вашим подзащитным мне причинили. И не мне одному – и матери Нэта, и всей семье. Нас как будто на обочину выкинули. Не знал, что делать, а потом узнал, что вы опять какого-то убийцу выгораживаете. Вот и не вытерпел.
– Но почему именно вчера?
– Готовился, собирался высказать все, что наболело. Вдруг поймете? И тут увидел, как вы там сидите – выпиваете, посмеиваетесь, будто для вас убийц из-за решетки вытаскивать – обычное дело, а на таких, как мы, вам плевать глубоко. Вот и не сдержался. Пошел за вами и заехал сзади кулаком, а вы, когда падали, о раковину ударились, да с таким звуком… Я прямо весь обмер. Гляжу – не шевелитесь…
