Смерть и танцующий лакей - Марш Найо

— Я не знал. Я этому не верю, — тупо ответил Николас.

Мандрэг подумал, что поразительное безразличие, с которым он встретил это известие, совершенно ясно показывает, насколько он потрясен смертью Уильяма. Они равнодушно поговорили об этом, но затем вновь вернулись к прежней теме.

— Вот, не могу я понять, — сказала Клорис, — зачем он это сделал. Я знаю, что Билл во всеуслышание грозился разоблачить его, но ведь, в конце концов, все мы тоже знали об этой венской истории. Не мог же он надеяться заставить нас замолчать.

— Я думаю, он ненормальный, — проговорил Николас. — Боюсь, что последний взрыв ненависти против приемника побудил его действовать так необдуманно. Может, он вошел в комнату, чтобы просто наорать на Билла, как до того наорал на меня. Наверное, у него было что-то вроде истерики, он схватил первое попавшееся оружие и… — у него перехватило дыхание от рыданий, и в первый раз Мандрэгу стало искренне его жаль. — Вот что я думаю, — продолжал Николас, — и можете себе представить, каково мне это чувствовать. Я намеренно раздражал его с этим приемником. Вы ведь слышали это, Мандрэг. — Он посмотрел на своих собеседников, переводя взгляд с одного лица на другое. — Откуда мне было знать? Я признаю, что это было глупо. Это было, если хотите, отвратительно, но он тоже был хорош со всеми своими угрозами и ловушками. Ведь он тоже меня преследовал, правда? Откуда мне было знать, что за все это расплатится старина Билл? Откуда мне было это знать?

— Не надо, Ник, — произнесла Херси. — Ты и не мог этого знать.

— Не вините себя, — сказал Мандрэг. — Вы не совсем поняли. Неужели никто из вас не видит, что произошло? Он вошел со стороны холла. Уильям сидел спиной к двери, нагнувшись к радио. Харт мог разглядеть только плечи в военной форме и затылок. Несколькими минутами раньше вы, Комплайн, прямо заявили ему, что хотите слушать радио и будете это делать. Потом оба мы, и Харт, и я, слышали, как вы проговорили: «Да ладно тебе. Иди спать, Билл». И вот, войдя в комнату, Харт увидел человека в военной форме, склонившегося над приемником. Комната была освещена только пламенем камина. Неужели вы еще не поняли? Когда он наносил удар Уильяму Комплайну, он думал, что перед ним его брат.

— Обри, дорогой мой друг, — произнес Джонатан. — Я думаю, вы правы. Уверен, что вы правы. Это просто мастерски. Ваши объяснения великолепны.

— Но перед нами еще одно препятствие, — сказал Мандрэг. — Он слишком умен для нас. Нужно поговорить с этим парнем, Джонатан. Если он действительно видел, как Харт поднимался наверх, а сам оставался в холле достаточно долго, то у Харта такое алиби, которое будет дьявольски трудно разрушить. Сколько сейчас времени?

— Пять минут двенадцатого, — ответила Клорис.

— Они ведь еще не спят, да? Пошли-ка за ним, Джо, — сказала Херси. Джонатан беспокойно заерзал, не зная, на что решиться. — Джо, дорогой, ведь все равно слуги когда-нибудь об этом узнают.

— Я пойду и поговорю с ними у них в гостиной.

— Не стоит, — возразила Херси. — На твоем месте я бы позвонила и позвала их сюда. Я думаю, что мы все должны присутствовать при твоем разговоре с Томасом. В конце концов, — добавила она, — если не удастся разрушить алиби доктора Харта, мы все будем под подозрением.

— Дорогая моя, это уж совершенно нелепо. Вспомни, пожалуйста, что все мы были в этой комнате, когда Уильям включил военную сводку. Или, что, я думаю, более вероятно, Харт это проделал.

— Нет, — заметил Мандрэг. — Мы уже старались это доказать, но ничего не вышло. Джонатан, вы выходили в холл сразу же после начала сводки. Томас там был?

— Нет, — сердито закричал Джонатан. — Конечно нет! Холл был пуст, а в будуаре не было света. Я прошел через холл и зашел в туалет на первом этаже. Когда я возвращался, в холле все так же никого не было.

— Тогда, может быть, эта история с Томасом…

— Господи, да спросите же самого Томаса, наконец! — воскликнула Херси.

После множества возражений Джонатан все же решился позвонить. Явился Кейпер и выслушал новость об убийстве с таким хладнокровием, которое, в представлении Мандрэга, могло быть лишь у домашней прислуги в старомодных комедиях. Кейпер произнес:

— В самом деле, сэр, — раз пять или шесть с самыми разнообразными интонациями. Затем он отправился на поиски Томаса, который вскоре пришел.

Это был бледный молодой человек с влажными волнистыми волосами. Свой фрак он, казалось, напялил наспех. Очевидно, Кейпер уже успел ему все сообщить, так как в его манере держаться проглядывало жадное любопытство. На вопросы Джонатана он отвечал быстро и толково. Да, он встретил доктора Харта в холле, когда шел с подносом. Доктор Харт вышел из будуара, когда Томас шел по коридору в глубине холла. Он совершенно уверен, что из будуара. Он заметил, что свет там погашен. Он заметил также полоску света из-под двери в курительной. Томас еще не вошел в библиотеку, когда доктор Харт дошел до лестницы и включил настенные светильники. Когда Томас вышел из библиотеки, доктор Харт был уже на площадке у лестницы, ведущей в комнаты гостей. Томас остался в холле. Он запер входную дверь, поправил огонь в камине и навел порядок на столах. На вопрос Мандрэга он ответил, что слышал, как по радио в курительной передавали музыку.

— Какую музыку? — спросил Мандрэг.

— Простите, сэр?

— Вы узнали мелодию?

— «Оп-ля», сэр, — подавленно промолвил Томас.

— Ну дальше, дальше, — произнес Джонатан. — Потом, я думаю, вы ушли?

— Нет, сэр.

— А какого дьявола вы околачивались в холле? — спросил Джонатан, проявляя все признаки беспокойства.

— Видите ли, сэр, прошу меня извинить, сэр, я… я…

— Что вы?

— Я просто сделал несколько движений под музыку, сэр. Знаете, как там поют: «Руки, ноги». Я даже не знаю, почему, уверяю вас, сэр. Просто на меня нашло. Только одну минуту, сэр. Ведь музыка продолжалась совсем недолго, сэр, потом ее выключили.

— Скакали здесь по холлу, как заяц, — сказал Джонатан.

— Честное слово, я очень сожалею, сэр.

Какое-то время Джонатан казался совершенно потрясенным признанием Томаса в столь вульгарных наклонностях. Но потом, ухватившись за новую идею, победно воскликнул:

— Ага, значит, Томас, вы танцевали, так? Так сказать, неожиданный приступ жизнерадостности? Почему бы и нет? Правда? Подозреваю, что вы были целиком поглощены своим занятием. Туда повернуться, сюда, да? Так вы, наверное, крутились по всему холлу? Должен признаться, я не очень хорошо знаю этот танец, но, полагаю, он очень быстрый, так?

— Да, сэр, довольно быстрый, сэр.

— Довольно быстрый, — повторил Джонатан. — Конечно, так. Полагаю, что вы были им так увлечены, что и не заметили, если кто-нибудь вошел в холл?

— Простите, сэр. Но в холл никто не входил, сэр. Музыка прекратилась, начались «Новости», и я пошел в гостиную для слуг, сэр. Но пока я был в холле, туда никто не входил.

— Но, мой дорогой Томас, я, я хочу сказать… я хочу сказать, что, пока вы там хлопали в ладоши, шлепали по коленям, ну, производили все остальные действия, кто-нибудь мог вполне незаметно пройти по холлу. Что скажете?

— Послушайте, Томас, — сказал Мандрэг. — Давайте рассуждать иначе. Пока вы были в холле, один человек спустился вниз и вошел в курительную. Вы помните?

— Извините, сэр, что не могу согласиться с вами, — отвечал Томас, багровея, — но, уверяю вас, что никто туда не входил. Никто не мог туда войти. Я был рядом с дверью в курительную, лицом к лестнице. Что я хочу сказать, сэр, я просто услышал мелодию и, право, сэр, я даже не знаю, что мне пришло в голову, сэр, просто захотелось сделать несколько движений под музыку. Просто так.

— Томас, — произнес Мандрэг, — предположим, вас вызовут в суд и попросят поклясться на Библии в том, что после того, как вы вышли из библиотеки, и до момента, когда вы отправились на свою половину, в холле никого не было. Вы поклянетесь в этом?

— Поклянусь, сэр.