Темная сторона Швеции (сборник) - Альстердаль Туве

– Дедушка! Деда!

Макс с Адой носились по дому – из гостиной по коридору в кухню и обратно. Адам протиснулся к кухонной стойке, чтобы налить себе вина. Каттис многозначительно на него посмотрела:

– Адам, нас ждет приятный вечер.

В кухне появилась с пустым бокалом в руках теща. Споткнувшись о ковер, она выругалась себе под нос, подошла к картонной коробке с вином и сморщила нос:

– А испанского у вас нет? «Риохи», например?

Она всего несколько часов назад прилетела из Малаги.

Каттис доставала имбирное печенье из духовки.

– Адам, посмотришь?

Но теща уже забыла про «Риоху» и наполнила бокал из картонки.

– Я, наверное, сделаю вечером ирисок. У бедных детей нет сладостей на Рождество.

– Мы пытаемся сократить потребление сахара.

– Адам, милый, не стоит слепо следовать моде.

– Но это…

Каттис закончила возиться с противнем.

– Это прекрасная идея, мама.

Бабушка крикнула в гостиную:

– А вы что скажете, дети? Хотите ирисок?

Те хором заорали: «Да!» Безнадежно. Эти дети душу готовы продать за сладости.

– Вот видите! – с триумфом заявила бабушка.

Он повернулся к Каттис.

– Адам! – предостерегла его жена.

В гостиной дедушка играл во что-то с Максом и Адой, а бабушка читала старые шведские журналы, которые Каттис достала специально для нее. Дедушка налил им виски и вернулся на диван.

– Катарина рассказала нам о твоем мексиканце, Адам.

– Гондурасце.

Тесть отмахнулся:

– А я что сказал? Чего я не понимаю, так это того, как муж может покинуть жену в рождественские праздники ради того, чтобы показывать город какому-то колумбийцу.

– Гонду…

– Когда у него дома двое маленьких детей и родители жены приехали их навестить…

– Папа, всё в порядке. Мы с Адамом уже все обсудили. Работа есть работа.

– Все только и говорят о равноправии, а на деле вон что творится… Что такого особого в этом… гондурасце?

Адам помедлил с ответом:

– Мы пытаемся выиграть тендер на новый проект. Шоссе между Гондурасом и Никарагуа. И Банегас…

Отец покачал головой.

– Адам, Адам… Это же прошлый век. Почему бы не построить скоростную железную дорогу?

Бабушка отложила журнал и повернулась к Каттис.

– Дедушка председательствует в клубе охраны окружающей среды Торремолинос. Мы теперь активисты.

– Это здорово, мама.

Адам без особого энтузиазма начал рассказывать о транспортной инфраструктуре Гондураса, но тесть снова его перебил:

– Им не нужно шоссе в Никарагуа, Адам. Им нужно шоссе, ведущее прочь от экологической катастрофы.

– Как ты эффектно выразился, Йоран! – воскликнула теща. – Запиши это выражение, Адам. Пригодится.

Тот медленно встал:

– Пойду накрывать на стол.

По дороге в кухню Адам услышал слова тещи: «Он никогда нас не слушает».

Завтра канун Рождества, но, согласно Банегасу, они должны два часа обсуждать транспортные развязки. Адам ждал этого с нетерпением. Благодаря плану Банегаса он сможет несколько часов провести в кафе на Нюбругатан. Он захватил книгу, которую сам себе подарил на Рождество, но читать было лень, так что Адам просто пил кофе и смотрел в окно на людей, спешащих сделать покупки. Ему самому ничего не требовалось покупать. Все, что нужно было делать, это создавать алиби гулящему министру транспорта. В Рождество Банегас не осмелился назначать свидание, и Адам провел весь день с семьей и родителями жены. Это было ужасно. В семье Каттис было столько традиций, что Рождество напоминало спектакль, точнее, церковную службу, в которой нельзя было поменять ни одной детали. А сколько у них было игр! Даже спустя десять лет Адам все еще не видел в них никакого смысла. Они играли в «Спрячь поросенка», «Миндальную гонку» и даже в игру, которая заключалась в том, что все старались ударить друг друга по голове мешочками с песком, которые теща специально привезла из Испании. Адам хотел отказаться, но по опыту знал, что в этом случае все будет еще хуже. Он был единственным, кто не мог выучить правила игры и всегда проигрывал – к нескрываемому удовольствию тестя. В отличие от Адама, дети обожали эти игры. Вечер закончился викториной, состоящей из вопросов о родственниках. Несмотря на то что ему всегда доставались так называемые легкие вопросы, он все равно ни на один не сумел ответить правильно.

– Но, Адам, – воскликнула теща, – ведь тебе в прошлом году достался тот же самый вопрос про ржавую «Ауди» тети Лотты.

Завтра наступал второй день Рождества. В этот день они обычно завтракали вафлями перед телевизором. За завтраком следовали прогулка, новая викторина, ланч с сестрой Каттис из Австралии по «Скайпу» и семейная игра под названием «Где крокослон?». Но, слава богу, в этот день у Банегаса было плотное расписание.

Адам решил устроиться с книгой в кафе при музее Средиземноморья. В расписании значилось, что они с Банегасом посещают завод по производству биогаза, а вечером заняты чем-то не менее глупым. Он уже и забыл чем. Да это было и неважно. Адам читал, когда позвонил телефон. Это оказался Банегас.

– Адам, у нас проблема. Нам нужно срочно встретиться.

Адам попытался было возразить, но министр не поддавался.

– Это важно. Я жду тебя в баре отеля «Райзен».

Адам неохотно пошел через Старый город. Во что он влез?

Банегас мирно сидел в кресле с бокалом горячего тодди – явно не первым. Он сразу перешел к делу.

– У нас проблемы с вечерней программой.

У нас?

Гондурасец продолжал:

– Я решил поехать в Хаммарбю, потому что жена не любит плавать на лодке. Но оказалось, что туда можно добраться и по суше. А ты мне этого не сказал, – он уставился на Адама. – Естественно, жена это выяснила и теперь настаивает на том, чтобы поехать со мной.

Зачем я только на это согласился…

– Адам, так дело не пойдет. Поэтому я решил, что ты в последний момент поменяешь расписание и организуешь поход в оперу.

– Оперу?

– Моя жена ненавидит оперу. А для достоверности я решил, что сеньор Харальд Торвальдссон из Совета по экспорту присоединится к нам, и после оперы мы поужинаем в «Юллене Фреден» и обсудим дела. – Банегас продемонстрировал Адаму визитку Торвальдссона с таким видом, словно это был лотерейный билет. – Эта визитка будет доказательством нашей истории.

В Торговый совет и в обычные-то дни не дозвониться, не говоря уже о том, чтобы их сотрудники отправились на Рождество в оперу с советником из Гондураса. Но, как уже говорил Банегас, его жена не могла этого знать. Чиновник достал из кармана расписание:

– Хочу попросить тебя внести изменения в нашу программу. От руки, – добавил он, протягивая ручку.

Как в трансе, Адам вычеркнул визит в Хаммарбю и вписал оперу, как просил Банегас.

– Не забудь, что компанию нам составит сеньор Торвальдссон.

Затем Банегас достал билет на «Дона Джованни» и демонстративно оторвал контрольный талон.

– Вот твой билет, Адам. На всякий случай.

– Это действительно необходимо?

– Я настаиваю.

На улице Банегас обнял его.

– Адам, как я смогу тебя… – Потеряв равновесие, он запнулся и вцепился в Адама. Тот пошатнулся и одной ногой угодил в лужу. Ботинок тут же наполнился ледяной водой.

– Проклятье!

Банегас с удивлением взглянул на него.

– Дорогой друг! Тебе нечего опасаться, – он опустил взгляд на ботинки Адама. – Извини за обувь. Но это сейчас не самая серьезная проблема.

Он сверился с часами.

– Прости, больше не могу болтать. Запомни – по сценарию после оперы ужин. Не возвращайся домой до полуночи.

И советник направился в сторону Кунгстрэдгорден.

Адам же вернулся домой, хотя этого нельзя было делать. Прячась за заснеженными кустами, он разглядывал освещенные окна. Нога в промокшем ботинке окоченела. Но Адам знал, что в прачечной есть сапоги, а в белье можно найти носки. Ключ лежал под третьим цветочным горшком справа. То, что ему нужно… И тут он увидел, что дверь в подвал открыта. Наверное, дети опять там играли. Сколько раз он им говорил… К тому же в окру́ге произошло уже довольно много ограблений. Адам бесшумно пересек лужайку, беззвучно ругаясь себе под нос каждый раз, когда ледяная вода хлюпала в ботинке. Он вошел в подвал и собирался уже залезть в корзину с грязным бельем, как вдруг увидел мужчину. Сердце пропустило удар. Он закусил губу, чтобы не закричать. Неужели это… В руке блеснул металл. Взгляд Адама заметался по прачечной и остановился на оставшейся от ремонта доске в углу. Подойдет. Он схватил доску. В висках стучало. Сейчас я тебе покажу. Сейчас как дам тебе доской, ублюдок… Адам поднял руки, но в этот момент нога поскользнулась, он потерял равновесие и ударил вора не по руке, а прямо по голове. Со всей силы. Раздался неприятный глухой звук, и мужчина грохнулся на пол. Боже, как сильно я его ударил! Неужели он… Кровь текла у мужчины из уха. Адам искал признаки жизни. Не мог же я… Дрожащими руками он перевернул тело и увидел знакомое лицо, загорелое от бесчисленных часов, проведенных на полях для гольфа в Торремолинос. Из руки выпал фонарик.