Нил Уайт - Игра на выбывание
– Это только сделает меня еще более популярным.
– Популярным?
– Ну да, видели бы вы письма от моих фанаток. Самые разные женщины, и молодые, и старые. Любят плохих парней. Присылают фотографии в обнаженном виде, предлагают встретиться. И еще одурманенные фантазиями молодые люди. Единомышленники, желающие встретиться с кумиром.
Сэм покачал головой.
– Я уже устал от вашего хвастовства. Давайте перейдем к делу и поговорим о пропавшей девочке.
Вид у Гранта был самодовольный, будто он одержал победу в игре, о своем участии в которой Сэм даже не подозревал.
– Я сказал все, что хотел, – произнес Грант. – Все ответы – в моей истории. Ваша задача – сделать правильные выводы.
Сэм взял блокнот и ручку и, резко отодвинув стул, встал. Указал на окно:
– Посмотрите, Грант. Моя машина стоит у дороги, на которую вы смотрели. Я пойду к ней и буду наслаждаться воздухом свободы. Вернетесь в камеру – подумайте об этом.
– Лучше подумаю о вашей сестре.
Сэм на секунду закрыл глаза, стараясь взять себя в руки. Ему следовало быть готовым к этому выпаду.
– Не упоминайте имени моей сестры.
– Почему? Потому что с ней произошло то же самое? – Грант откинулся на спинку стула и с усмешкой скрестил руки на груди. – Кто-то вроде меня позабавился с ней. А вы? Вы с ней не забавлялись? Может, иногда подглядывали, когда она созрела?
Сэм ринулся к двери и громко постучал. Он не может здесь больше оставаться, ни секунды. Грант рассмеялся.
– А как насчет другой вашей сестренки?
Сэм стремительно обернулся:
– Что?..
– Я про малышку Руби. Впрочем, теперь она не такая уж и маленькая, верно? Длинные ноги, длинные волосы. Красотка.
Сэм почувствовал, как кровь приливает к голове, и руки сами собой сжались в кулаки. Он с трудом удержался, чтобы не кинуться на Гранта. Безумно захотелось увидеть у него в глазах хоть каплю страха или боли. Сердце колотилось быстро-быстро, на лбу выступил пот. Наконец дверь открылась, и Сэм выскочил наружу. Когда она начала медленно захлопываться, поворачиваясь на петлях, Грант крикнул вслед:
– Не забудьте рассказать про меня жене! Вот увидите, не пожалеете!
Когда дверь наконец закрылась, Сэм припустил рысцой, стремясь оказаться как можно дальше от этой комнаты, но в ушах продолжал звучать смех Гранта – громкий, маниа кальный.
Глава 36
Вернувшись в офис, Джо посмотрел на часы. Ровно пять. Пора на встречу с Ким. В кабинет он зашел, чтобы оставить диктофон, на который записал разговор в кафе – так, на всякий случай. Взглянул на свое отражение в стекле над картиной. Под глазами темные круги, щеки чуть отвисли, но как еще можно выглядеть вечером трудного дня? Могло быть и хуже. Джо направился к двери, когда в кабинет ворвалась Джина. Следом спешила Моника. Джина посмотрела на часы.
– Рановато уходишь, Джо.
– Последняя пара дней была напряженная, – ответил он. – Сил нет по сотому разу перечитывать одно и то же дело.
– А я нашла эксперта, – сообщила Джина. – Обычно он занимается брызгами крови, но может приблизительно определить давность следов. За пару месяцев края пятен чернеют, затем эта черная область увеличивается, пока через девять месяцев не достигнет максимального размера.
– А подтверждений, что Кэрри и Грейс были живы больше двух месяцев назад, более чем достаточно, – подхватил Джо. – Значит, если предъявим черные края, на сто процентов докажем, что следы крови появились задолго до утренней ссоры?
– Совершенно верно, – кивнула Джина.
Джо улыбнулся.
– Мне это нравится. – Потом повернулся к Монике: – Ну и какая обстановка на улице Тэрри Дэя?
– Интересная, – ответила Моника. – Соседи его не слишком любят.
– А поподробнее? – поторопил Джо. Это он и сам понял, однако не хватало деталей.
Моника открыла блокнот, который брала с собой.
– Он у них там следит за порядком, хотя ни в каких организациях не состоит и официальных должностей не занимает. Труднее всего оказалось узнать о его прошлом – услышала одни сплетни. Большинство соседей поселились на этой улице недавно. Почти все квартиры и комнаты сдаются в аренду, поэтому жильцы меняются часто. По слухам, Тэрри Дэй живет там с рождения. Раньше дом принадлежал его родителям, а когда они умерли, Дэй решил, что коттедж слишком велик для него. Поселился на третьем этаже, а остальные два сдал в аренду, однако хозяином был не слишком радушным. Почти все съемщики жаловались на него соседям.
– По какому поводу?
– В основном из-за странного поведения. Одна из соседок напротив раньше снимала у Дэя квартиру, а потом, как только подвернулся подходящий вариант, перебралась на другое место. Она съехала потому, что с Дэем было трудно уживаться. Сначала он сдавал не квартиры, а комнаты, но не разрешал жильцам пользоваться кухней. Поставил в каждой комнате что-то вроде маленьких походных плит, а посуду приходилось мыть в ванной. А еще эта женщина жаловалась, что, куда бы она ни пошла, Дэй всегда оказывался тут как тут и следил за каждым ее шагом. По тем же причинам массово начали съезжать остальные, и тогда Дэй устроил на двух этажах отдельные квартиры.
– Чем он занимается, где работает?
– Похоже, нигде. Ходят слухи, что Дэй получил большое наследство, на эти деньги и живет. Часто садится на велосипед, уезжает из дома и подолгу сидит в кафе и пабах. Или стучит в двери к соседям, досаждая им разными жалобами. То велосипед на тротуаре бросили, то вечеринку ночью устроили – все в таком духе.
– Понятно – местный чудак. Но для нашего дела пользы от этого никакой, – произнес Джо, расхаживая из угла в угол. Он чувствовал, что Моника не все сказала, и сейчас будет продолжение.
– Не просто чудак, а еще и обманщик, – произнесла она.
Джо остановился и вскинул брови:
– Продолжай.
– У Дэя была репутация героя войны, – начала Моника. – Каждый год участвовал в маршах на поминальное воскресенье, надевал китель и берет. На улице ни одного старожила, с молодых лет Дэя никто не знает. Думали, он ветеран Фолклендской войны, или что-то в этом роде. Как раз и возраст подходящий – за пятьдесят. Вот Дэй и расхаживал с гордым видом, отдавал приказы, а соседи терпели, потому что вел он себя, как заправский командир.
Джо заулыбался. Он уже предвидел, что будет дальше.
– Угадал, Джо, – продолжила рассказ Джина. – А потом обман раскрылся. Когда служила в полиции, не раз приходилось иметь дело с такими типами. Врут, будто что-то натворили, лишь бы показать, какие они крутые. В результате проводят все выходные в камере, а потом выясняется, что к преступлению они не имеют никакого отношения. Но этим ребятам все мало – скоро старые фантазии им надоедают, и тогда появляются новые. Вот и с Тэрри Дэем вышла та же история. Он слишком много хвастался своими приключениями, да еще и обвесился медалями с ног до головы. А потом выяснилось, что все это неправда. И китель, и медали Дэй купил, но однажды кто-то сфотографировал его и отправил снимок в газету. Мол, у нас тут живет прославленный человек, герой войны. Несколько дней Дэй наслаждался славой ветерана, а потом заметка попалась на глаза настоящим солдатам, которые его и разоблачили.
Джина повернулась к Монике. Та сразу достала лист бумаги из конверта, который держала в руке.
– Ходили в местную библиотеку, – доложила Моника. – Там хорошо помнят эту историю – в таком городке, как Мартон, сплетни пересказывают долго. Разыскали для нас тот самый номер местной газеты и позволили сделать копию страницы.
Моника положила лист на стол. Джо взял лист бумаги и принялся читать. На фотографии он без труда узнал человека, которому свалился как снег на голову сегодня утром. Только одет он был гораздо наряднее. Сегодня Тэрри Дэй встретил нежданного гостя с растрепанными волосами, в затертых спортивных штанах. А у Тэрри Дэя на фотографии на голове красовался берет песочного цвета с эмблемой – кинжал и пламя. Одет он был в безупречный синий китель, подбородок гордо вскинут, глаза из-за очков в темной оправе смотрят строго. Грудь украшал весьма впечатляющий ряд орденов. Судя по количеству наград, Дэй намного превзошел храбростью маршировавших сзади ветеранов. У стариков в петлицах маки, на лицах – и гордость, и грусть. В этот день вспоминают товарищей, которым не посчастливилось на поле боя.
Под фотографией был напечатан список медалей, якобы полученных Тэрри Дэем. Здесь нашлось все, от Южно-Атлантической медали до медали НАТО, не говоря уже о наградах за отличную и выдающуюся службу и многих, многих других. Всего семнадцать штук. В Мартоне есть свой военный герой.
– На самом деле нигде Дэй не служил, – продолжила Моника. – Хотел произвести впечатление на соседку и немного увлекся. Всеобщее внимание ему понравилось. Рассказывал про войну в пабах и кафе, но, когда обман раскрылся, бедняге пришлось несладко. Дэй превратился в изгоя. Продолжает ходить в те же пабы, но теперь сидит один.
