Артур Рив - Золото богов
Мы с другом переглянулись.
– Сыщик из него никудышный, и все же он ушлый тип, – продолжал наш собеседник. – Мои люди докладывают, что время от времени теряют его из виду. По правде говоря, я не доверяю большинству частных детективов. Если спросите мое мнение, их короткие рапорты на папиросной бумаге – наполовину фальшивка.
Он не очень охотно говорил на эту тему, из чего я сделал вывод, что его слежка за археологом не дала существенных результатов. Но потом Уитни припомнил кое-что интересное:
– Вот еще! Мне доложили, что он ходил повидаться с Инес Мендоза.
– Да ну? – переспросил Крэг.
– Точно, чтоб ему провалиться! И чуть не поссорил ее с Локвудом.
Стюарт перегнулся через стол и доверительно добавил:
– Скажите честно, Кеннеди, вы ведь не верите, что те отпечатки ботинок оставил в музее именно Локвуд, а?
– У меня нет причин в этом сомневаться, – ответил сыщик вежливо, но твердо. – А что?
– Ну, – продолжал бизнесмен все тем же доверительным тоном, – кинжала-то у нас нет, вот в чем дело! Раньше я никогда этого не заявлял, только давал понять всем и каждому, что наши планы базируются не на пустом бахвальстве. Так вот – кинжала у нас нет и никогда не было.
– Тогда у кого же он? – ровным голосом спросил Кеннеди.
Стюарт покачал головой:
– Не знаю.
– А как вы тогда объясните, что на вас покушаются с помощью отравленных сигарет? – спросил Крэг. – Кому это нужно, если у вас нет кинжала?
– Зависть, обычная зависть, – быстро сказал Уитни. – Наши конкуренты так боятся, что мы найдем сокровища! Да-да, такова моя неофициальная информация.
– И кто же эти конкуренты?
– Серьезные люди, – уклончиво ответил бизнесмен. – Но в делах такого рода лучше не говорить того, что ты не можешь подтвердить точными фактами. Иначе попадешь в беду.
Бессмысленно было пытаться вытянуть из него что-либо еще, и мы откланялись.
– Просто относитесь к нам с компаньоном непредвзято, – сказал Стюарт на прощание. – Вот и все, чего мы хотим… Объективного отношения.
Покинув отель, мы зашагали по улице, и вдруг из темного дверного проема, мимо которого мы только что прошли, кто-то спросил:
– Ну как, удалось что-нибудь выяснить?
Мы повернулись и увидели Нортона.
– Я видел, как вы разговаривали с Уитни в библиотеке, – со смехом проговорил он, – а потом в кафе. И видел, как в отель вошел Альфонсо. За мной все еще следят. Я бы удивился, если бы сейчас один из шпиков не ошивался где-нибудь поблизости.
– Уитни не сказал ничего важного, – сообщил Крэг. – Он продолжает утверждать, что кинжала у него нет.
– Было бы странно, если бы он этого не утверждал!
– Вы еще здесь побудете? – спросил следователь, когда мы вместе дошли до угла и остановились.
– Наверное, – ответил археолог. – Буду держать вас в курсе дел.
Он помахал рукой и свернул в переулок, а мы с сыщиком отправились дальше. Но через несколько шагов мой друг сказал:
– Надо проверить, как человек О’Коннора справляется с наблюдением за домом, где живет сеньорита Мендоза, а потом позаботиться еще о парочке дел. У тебя усталый вид, Уолтер. Отправляйся-ка домой и отдохни. Я тоже больше не буду сегодня работать в лаборатории.
– Пожалуй, – согласился я, чувствуя, что на мне начинает сказываться напряжение последних дней.
20. Пульмотор[9]
Расставшись с Крэгом, я направился прямиком домой и некоторое время сидел в кресле, размышляя о людях, замешанных в этом деле.
Сеньора де Моше рассказала, что ее предку доверили кинжал с надписями на клинке, что кинжал этот передавался из поколения в поколение, что ее брат покончил с собой. От нее же мы узнали об убийстве предка Инес де Мендоза и о проклятии Мансиче. Как будто кровавая история, связанная с «Золотом богов», повторялась в наши дни.
В саркофаге остались отпечатки подошв Локвуда, который утверждал, что не брал кинжал. Говорил он правду или лгал?
Кто подбрасывал отравленные сигареты? Кто рассылал письма с угрозами?
Уже не раз я был вынужден пересмотреть свои предположения. Сперва мне казалось, что все указывает на виновность Локвуда, но теперь не был в этом уверен. Если он – главный злодей, почему у него тоже были заметны признаки отравления страмонием? Конечно, он мог выкурить сигарету-другую, чтобы отвести от себя подозрения, но… Ладно, положим, этот человек все-таки украл кинжал. Но это еще не значит, что именно он совершил убийство и что кинжал сейчас у него. Он мог лишиться этого оружия точно так же, как лишился его Нортон. Не знаю почему, но я был склонен верить интуиции сеньориты Инес. Вряд ли она полюбила бы недостойного человека.
Вопросы, сплошные вопросы без ответов.
У кого кинжал сейчас? Может, у Альфонсо или его матери?
Кто убил Мендозу и почему?
Наконец я отправился в постель, ни на шаг не приблизившись к раскрытию тайны и готовясь увидеть это дело даже во сне.
Я упал на подушки, не потрудившись раздеться…
И это последнее, что я помню.
Когда я пришел в себя, то лежал на кровати, а надо мной склонялся Крэг. Он только что снял с моего лица резиновую нашлепку, к которой была прицеплена резиновая трубка, выходившая из ящика размером с небольшой чемоданчик.
Я чувствовал себя слишком скверно, чтобы вникать в подробности, да они и не заботили меня.
– Как ты, старина? – с тревогой спросил мой друг.
– Н‑ничего, – выдохнул я. Ощущение было таким, словно меня душили за горло. – Что произошло?
Я так сбивчиво рассказываю о случившемся потому, что играл в этом событии ведущую роль. Все вспоминалось мне как бы разрозненными фрагментами, и прошло некоторое время, прежде чем я смог собрать фрагменты воедино, в чем мне помог в том числе рассказ Кеннеди.
Детектив, как и собирался, повидался с Берком и закончил еще кое-какие неотложные дела. Но в лабораторию он не заходил, поэтому свет в ее окне той ночью не горел.
Вернувшись домой, он почуял в коридоре странный запах, но не придал этому значения, пока не открыл дверь. Тут он ринулся в гостиную, но вынужден был вернуться, давясь и задыхаясь, почти потеряв сознание.
Его первая мысль была обо мне; и, прикрыв нос и рот полой пальто, он добрался до моей комнаты, где нашел меня лежащим без сознания на кровати.
К тому времени сыщик и сам был еле жив и не мог меня нести. Но он сумел добраться до окна и распахнуть его настежь. Благодаря сквозняку воздух стал чище, и у Крэга хватило сил сделать звонок в газовую компанию и еще один – с просьбой прислать пульмотор.
Теперь, когда я был вне опасности, а он совсем оправился, его деятельный ум принялся воссоздавать картину происшедшего.
Кто пытался меня убить – человек или дьявол? Не такой уж праздный вопрос, учитывая, что дверь была заперта изнутри. Разве мог человек, как муха, вскарабкаться сюда по стенам? Или аэроплан сбросил преступника на подоконник нашего окна? Дверной замок не был вскрыт; забраться сюда через пожарный выход не было ни малейшей возможности. К тому же все указывало на то, что я отравился не светильным газом. Нет, это было не несчастным случаем, а попыткой убийства. Кто-то совершил отчаянную попытку нас устранить.
Устроившись поудобнее, я наблюдал, как Кеннеди исследует мебель, стены, окна и ковры в поисках отпечатков пальцев и каких-то следов ядовитого газа, который еще недавно наполнял нашу квартиру. Я никогда еще не видел, чтобы он брался за расследование с такой энергией. Конечно, на сей раз дело было неординарным, потому что речь шла о его доме, а жертвой был я.
Но, судя по его разочарованному виду, Крэг ничего не нашел, а я слишком скверно себя чувствовал, чтобы выдвигать какие-то соображения. Вот и еще одна неразрешимая загадка…
Негромкое восклицание заставило меня открыть глаза, и я увидел, что мой товарищ, нагнувшись, внимательно рассматривает дверной замок.
– Взломан? – ухитрился выдавить я.
– Нет… Разъеден, – ответил он. – Не двигайся. Побереги силы. Некоторое время я буду действовать за двоих.
Подойдя к кровати, он склонился надо мной и ободряюще сказал:
– Больно не будет, но мне нужно взять каплю твоей крови.
Он осторожно провел иглой по моему большому пальцу возле ногтя, и проступившие капли крови намочили кусок стерильного бинта, который он держал наготове.
– Попытайся поспать, – сказал он наконец.
– А ты? – спросил я.
– Мне сейчас не до сна. Я отправляюсь в лабораторию. Перед нашим домом дежурит полицейский, так что ты будешь в безопасности. Ей-богу, если дело не будет раскрыто в ближайшее время, мы поднимем на ноги половину полицейских штата и заставим их стоять на страже. Вот, выпей это.
Я‑то думал, он дает мне выпить стимулятор, а это оказалось снотворное, и все мои попытки бороться со сном оказались тщетны.
Проснулся я только поздним утром и сам удивился тому, как хорошо себя чувствую. Одевшись, я вышел в гостиную и увидел там нашего с Кеннеди друга, Джонсона, – он дремал на кушетке. Я старался двигаться тихо, но все-таки нечаянно его разбудил.
