Загадка Безумного Шляпника - Карр Джон Диксон

Часовому у первой башни, через которую вы входите в Тауэр, – меня это всегда смущает, потому что она называется Средней башней, – так вот, ему было приказано пропустить его. Если помните, он говорил, что приехал туда на такси, попросил таксиста подождать его, но сам так и не появился. Спустя какое-то время водитель забеспокоился и подошел к Средней башне, чтобы выяснить, не случилось ли какой беды. Часовой преградил ему путь, а стражник сказал, что произошел несчастный случай. Видимо, водитель был не против того, чтобы его счетчик продолжал отсчитывать фунты, и он спокойно уселся в машину и продолжал ждать своего клиента. Обратите внимание, он ждал целых три часа. Вот такие у нас в Лондоне таксисты.

Хэдли доел сандвич, заказал себе еще виски и закурил сигарету.

– Затем из Сторожевой башни, где мы находились, вышел Эрбор и пошел по дорожке между нею и Средней башней. Было уже темно и туманно. Но на парапете моста есть газовый фонарь. Водитель и часовой у Средней башни случайно взглянули на дорожку и увидели Эрбора, который прислонился к фонарному столбу, как будто потерял сознание. Затем он выпрямился и, пошатываясь, пошел дальше.

Сначала они подумали, что он пьян. Но когда он приблизился к ним, он был смертельно бледен и еле говорил, лицо его было покрыто потом. Несомненно, это был очередной сердечный приступ, свидетелем одного из которых мы были, но гораздо более сильный, потому что Эрбор был страшно испуган. Водитель помог ему дойти до буфета, где он выпил полстакана чистого виски. Ему стало получше, и он велел водителю отвезти его к сэру Уильяму на Беркли-сквер.

Когда они добрались туда, он снова попросил таксиста подождать, сказал, что он только упакует свой багаж, а потом они поедут по какому-то адресу в Голдерс-Грин. Водитель решительно запротестовал. Он ждал уже больше трех часов, на счетчике уже и так большая сумма, а он не видел еще ни пенни, да к тому же Голдерс-Грин находится довольно далеко. Тогда Эрбор дал ему банкнот в пять фунтов и пообещал по приезде на место дать еще столько же.

Естественно, таксист стал что-то подозревать. Пока он околачивался около Средней башни, часовой обронил кое-какие намеки на случившееся в Тауэре. Эрбор вскоре вышел из дома с чемоданом и двумя пальто, перекинутыми через руку. По дороге в Голдерс-Грин водителю стало решительно не по себе.

Хэдли замолчал и перевернул страницу, которую достал из своего портфеля, словно освежая память. Он заговорил, продолжая сверяться с напечатанным текстом:

– Вы замечали, как даже самые скрытные люди свободно общаются с водителями такси? Они настолько раскрепощаются, что становятся попросту болтливыми. Не знаю, в чем тут дело. Если только из-за того, что водители обычно ничему не удивляются. Если бы я хотел установить в Англии систему полицейского сыска, я не стал бы прибегать к услугам консьержей, как это делают во Франции, а нанял бы таксистов… Но это так, между прочим… Но дальше.

Нахмурясь, он похлопал пачкой листов по ладони.

– Но поскольку водителю стало известно об убийстве, на его месте я вообще бы не стал слушать довольно странную болтовню Эрбора в машине. Но таксист опасался быть втянутым в дело об убийстве. Поэтому, доставив Эрбора в Голдерс-Грин, он сразу вернулся в город и прямиком направился в Скотленд-Ярд. К счастью, он попал к дельному человеку, который направил его ко мне. Это был типичный водитель такси: сильный парень, терпеливый, довольно мрачный, с красным лицом, большими седыми усами и грубоватым голосом. Но, подобно большинству кокни, он обладает даром описания и пантомимы. Усевшись у меня в кабинете на краешке стула, он теребил в руках свое кепи и очень живо представлял Эрбора. Вы буквально видели нервничающего Эрбора, с его преувеличенным достоинством, придерживающего очки, когда машину подбрасывало на ухабах, и каждые две минуты наклонявшегося вперед со своими непрестанными вопросами.

Сначала Эрбор спросил водителя, держит ли он при себе пистолет. На что тот только рассмеялся. Затем Эрбор высказал предположение, что, вероятно, с ним лучше не ввязываться в драку. Водитель ответил, что он действительно может за себя постоять. Затем Эрбор размышлял, не преследуют ли их. Потом начал толковать, что его имени нет в справочнике и что у него есть в Голдерс-Грин коттедж, о котором никому не известно, кроме нескольких друзей, живущих поблизости. Он все время намекал, что в Лондоне не так много преступников, как в Нью-Йорке. Но что водителю особенно запомнилось, так это его постоянные упоминания о каком-то голосе.

– О голосе? – переспросил доктор Фелл. – О каком еще голосе?

– Эрбор не сказал. Но спрашивал, можно ли проследить телефонный звонок. Это было единственное, что он конкретно упоминал. Наконец они добрались до коттеджа, который расположен вдали от города. Но Эрбор сказал, что сейчас он не пойдет туда – дом простоял закрытым долгое время. Он попросил водителя высадить его у стоящей недалеко от коттеджа виллы, окна которой были освещены. Таксист запомнил ее название: «Брайэбре».

– Вероятно, вилла его друзей. Гм…

– Да. Позднее мы это проверили. Она принадлежит мистеру Дэниэлу Спенглеру. Ну вот почти и все. Что вы об этом думаете?

– Похоже, дело плохо, Хэдли. Возможно, этот человек в большой опасности. Лично я так не думаю, но есть вероятность…

– Этого вы могли и не говорить! – раздраженно буркнул старший инспектор. – Если бы только все эти идиоты обращались в полицию, когда попадают в беду! Мы ведь для того и существуем. Но они и не думают к нам обращаться. И если он действительно в опасности, то выбрал самый безнадежный способ уберечься от нее. Вместо того чтобы поехать в гостиницу, как собирался, он решил забраться подальше, туда, где его никто не сможет найти, и в результате выбрал место, идеально расположенное для… скажем, для убийства.

– Какие действия вы предприняли?

– Я немедленно послал надежного человека наблюдать за домом и приказал ему каждые полчаса звонить в Скотленд-Ярд. Но что может ему угрожать? Вы думаете, он знает что-то об убийстве и это стало известно убийце?

Задумавшись, доктор Фелл яростно попыхивал трубкой, после чего сказал:

– Дело гораздо серьезнее, Хэдли, гораздо. Понимаете, я строил свои рассуждение на основании того, что понимаю, как все произошло. Еще сегодня я сказал, что всем нравится руководить. Я даже позволил себе посмеяться над этим, потому что это действительно очень забавно…

– Забавно?!

– Да. В этом есть что-то невероятно смешное. Это подобно комедии, которая вдруг разворачивается в трагическое происшествие. Как если бы во втором акте «Тетушки Чарли» вдруг появился головорез… Вы помните, как Марк Твен описывает свою попытку научиться ездить на велосипеде?

– Будь я проклят! – взревел Хэдли, запихивая бумаги в портфель. – Будь я проклят, если стану слушать еще одну лекцию, когда…

– Это вовсе не лекция. Послушайте, – настаивал доктор Фелл с необычной серьезностью. – Он сказал, что всегда делал именно то, чего не следовало делать. Он пытался не наезжать на камни и постоянно падал с велосипеда. Но если он ехал по улице в двести ярдов шириной и там оказывался хоть один крошечный обломок кирпича, он непременно натыкался на него. Это очень точно подходит к нашему случаю.

И больше я не могу сохранять таинственный вид, – заявил вдруг доктор. – Я должен отделить бессмыслицу и случайные происшествия от действительно страшного смысла дела. Оно началось по чистой случайности, и убийца только его закончил, вот что я думаю. Я должен показать вам нелепую его часть, после чего вы сможете решить, прав ли я. Но прежде всего нужно сделать две вещи.

– Какие именно?

– Вы можете связаться с человеком, которого поставили наблюдать за домом Эрбора?

– Да, через местное отделение полиции.

– Отлично. Свяжитесь с ним и скажите ему, чтобы он не прятался, а, напротив, постарался своим поведением возбудить подозрения Эрбора. Если хочет, пусть разгуливает по лужайке перед домом. Но ни в коем случае – даже если его окликнут – не приближаться к Эрбору и не показываться ему на глаза.