Сновидения - Робертс Нора

– Слушай, а вкусно! – вдруг похвалила она.

– Спасибо. Аж несколько минут кнопки жал и ждал.

Она улыбнулась и продолжила есть.

– Когда тетя потребовала объяснений, девочка сказала, что просто тусуется с новыми друзьями, что они, дескать, делают вместе уроки. Но видно было, что темнит, но тетя давить не стала. Чувствовала, что ей надо дать немного свободы. И настал день, когда она совсем не вернулась домой.

– Из того, что ты говоришь, как-то непохоже, чтобы она сбежала.

– Я тоже не думаю, что она сбежала. Я думаю, ее заманили в тот дом, чем-то соблазнили. А потом там же и убили. И думаю, самое вероятное, что в те несколько дней, что она пропадала, она и познакомилась с убийцей. Или с кем-то, кто ее к нему привел. Она – девочка – начала задавать кучу вопросов о Боге.

– То есть?

– Ну, типа: почему Бог сделал то, а не сделал это… Они довольно набожные. Католики. Изначально. Но в ходе расследования выяснилось, что она стала интересоваться другими религиями и… как назвать? – философскими учениями, да? Входила в сеть с домашнего компьютера – другой им был не по карману. Читала. Поздно ночью, после того как тетя ляжет спать.

– Не вижу в этом чего-то необычного для девочки-подростка, тем более пережившей тяжелую утрату.

– Нет, конечно. Но я вот думаю обо всех этих разговорах о божественном промысле и задаю вопрос: а не связано ли это с Реабилитационным центром Джонсов? Они же там только о божественном и толкуют!

Ева подкрепила свои слова, помахав ложкой в воздухе, после чего опять использовала ее по назначению.

– Предположим, девочка встречалась с кем-то из Обители. Сотрудником или воспитанником. С которым была знакома еще в свою бытность там и продолжала поддерживать связь. Следствию так и не удалось установить, где она проводила время после школы до возвращения домой. Может, кто-то ее вовлек в разговоры о духовном и подцепил на эту удочку: почему Господь сделал такую ужасную вещь? Это может кое-что прояснить.

– Она могла по дороге в школу проходить мимо этого дома, – предположил Рорк.

– Она вторая из наших жертв, кто жил в Обители. Это не может быть совпадением, все это не случайно. Наркотиками она не баловалась, никаких признаков этого обнаружено не было.

– Хорошая девочка, – добавил Рорк, – которая попала в тяжелые и скорбные жизненные обстоятельства.

– Да. Каждый день ходила в школу, получала хорошие оценки. Когда посещала психотерапевта – одна или с тетей, – никому и в голову не приходило, что она может сбежать из дому. С тетей они не ссорились. И вдобавок она ничего с собой не взяла. У нее был только школьный рюкзак и то, что на ней. А подростки не бегут из дому, не прихватив каких-то вещей.

Да, подумала Ева, такого не бывает. Обычно поступают, как сделала Линь – обязательно что-то берут с собой.

– У нее было немного накопленных денег – так, ерунда, за какие-то мелкие поручения и тому подобное. Но она и их не взяла. С самого начала расследования никто не рассматривал ее исчезновение как бегство из дома. И не нашли никого, кто бы видел, что ее кто-то поджидал. Мне перешлют дело, но у меня впечатление, что следователь не пожалела времени и усилий – пожалуй, даже больше, чем сделал бы кто-то другой.

– То есть у тебя уже две жертвы, которые в одно и то же время обретались в Обители.

Ева в задумчивости отхлебнула вина.

– Из трех, чьи личности нам уже известны, мы имеем одну беспризорницу, одну спонтанную беглянку из благополучной семьи и подростка из рабочего класса, которая, по всем данным, была примерной девочкой и потихоньку училась справляться с понесенной утратой. Их объединяют возраст, комплекция и – в двух случаях из трех – достоверно подтвержденная связь с местом преступления.

– По всему выходит, возраст и телосложение, скорее всего, будут примерно такими же у всех.

– Из чего можно сделать заключение, что и по третьему признаку мы будем иметь совпадение во всех случаях. Это лишний раз подтверждает, что убийца был как-то связан с Обителью, а возможно, и с Центром.

– А что, если это тоже воспитанник? – предположил Рорк. – Тебе не приходило в голову, что это мог сделать кто-то из ребят?

– Я над этим размышляю. Из ребят постарше. Они ведь и восемнадцатилетних принимали, да еще наверняка были переростки.

– Ну да, на формальности в ряде случаев могли закрыть глаза. Или просто не спросить, – согласился Рорк. – Может, были такие, кто уже вышел из возраста, а идти-то все равно некуда, и их оставляли выполнять какую-то работу в обмен на еду и жилье.

– Да, такой вариант кажется вероятным, – кивнула Ева, вспоминая свое впечатление от Джонсов. – Парень. Конечно, девочки в таком возрасте могут пойти на поводу и у подруги постарше, но парням они просто в рот смотрят.

– Никогда не был девчонкой, поэтому сказать что-либо затрудняюсь. Тебе видней.

– Мне? Я-то как раз парням в рот никогда не глядела. Во всяком случае, до встречи с тобой.

Он рассмеялся и глотнул вина.

– Как трогательно!

– У меня слишком много всего происходило в жизни, чтобы терять голову из-за парней. Я наверное, и сексом никогда заниматься не стала бы, если бы мне не стало любопытно, что в нем такого особенного. Оказалось – по крайней мере, тогда, – что много чего.

Он опять рассмеялся. Общение с женой всегда доставляло ему удовольствие.

– И сколько тебе было? Даже не верится, что я никогда тебя не спрашивал.

– Не знаю, около семнадцати, наверное. Все вокруг – или большинство – спаривались как кролики, вот я и решила выяснить почему. А у тебя как было?

Он поднял бокал.

– А я, пожалуй, опять воспользуюсь Пятой поправкой.

– О нет! Надо записать в правилах семейной жизни. Я рассказываю тебе, ты – мне.

– Ох, не люблю я правил! Это же сплошные ограничения! Ну ладно. Мне было около четырнадцати. Можно сказать, улицы и аллеи Дублина жили интересной жизнью.

– Ну, еще бы. Погоди! – Она подняла указательный палец. – Это тогда ты выяснил, что на год моложе, чем думал?

На его лице отразилось смущение, всего на миг. Такое случалось с ним редко.

– Ну да. Ха-ха.

Он поднялся и стал собирать посуду.

– То есть тринадцать? Правда, что ли?

– В моей жизненной ситуации было так: или быстро взрослеешь – или расплачиваешься. Как бы то ни было, дорогая, ты лучше подумай, какая богатая у меня была практика к моменту нашего знакомства.

Она взглянула косо.

– Ты правда хочешь, чтобы я об этом думала?

– Может, и нет. Лучше думай о том, что ты – единственная женщина, с которой я хочу быть до конца своих дней. – Он нагнулся и поцеловал ей руку.

– Ловко вывернулся.

– Ага. Но это чистая правда. Я займусь посудой, а ты можешь вернуться к своим делам.

– Спасибо.

Ева проглядела начатый им поиск по базе. Да, работать с ее базами данных он умел. Однако теперь ей надо добавить к документам следствия еще одно лицо. Она встала и отправила изображение Лупы Дайсон к двум предыдущим. Ее тетушку – Розетту Вега-Деладжо – она поместила в графу «контакт», потом занесла данные первого расследования и предполагаемое время убийства – точнее, информацию, которой она на этот счет располагала. После начала методично вносить имена сотрудников Обители.

– Солидный списочек, – прокомментировал Рорк, присоединившись к ней.

– Всех надо будет проверять. Пибоди уже должна была начать. – Она стрельнула в него глазами. – У тебя свои-то дела есть?

– Да так… по мелочам, то да се. Ничего срочного.

Что наверняка означало куда больше, чем многие люди успевают сделать за неделю.

– Если у тебя есть время и желание, можешь с ней связаться, узнать, как далеко она продвинулась.

– И немного разгрузить?

– Вообще-то это было бы неправильно, но сэкономило бы нам время.

– А я обожаю совать нос в чужие дела. И немного времени у меня есть.

– Я правда хочу пройтись по списку обитателей приюта, подходящих под наши критерии. Можно будет хотя бы исключить тех, кто до сих пор жив и здравствует, а также кто числится умершим.