Дело озорной наследницы - Гарднер Эрл Стенли

– Совершенно верно.

– Вы по большей части работаете в офисе, а ваш партнер, Марвин Биллингс, в основном работал по заданиям?

– Да, сэр.

– Я хотел бы обратить внимание Высокого суда на следующее, – встал со своего места Гамильтон Бергер. – Мой заместитель не указал на то, что выступающий свидетель враждебно настроен. Я прошу Высокий суд разрешить нам задавать наводящие вопросы.

– Пока он не проявил никакой враждебности, – заметил судья Флинт. – Если такое произойдет, вы имеете право снова поднять этот вопрос. На настоящий момент суд не будет принимать подобных решений. Продолжайте, мистер Парма.

– Вы занимались своей обычной деятельностью в нашем городе шестого сентября текущего года?

– Да, сэр.

– В течение сентября вас нанимала обвиняемая?

– Ну… наверное… да.

– Кто вас нанимал?

– Представительница обвиняемой, Хенриетта Халл. Если не ошибаюсь, миссис Халл – секретарша Минервы Минден.

– С какой целью вас наняли?

– Мне велели поместить объявление в газету, предлагая работу молодой незамужней женщине, отвечающей определенным внешним данным.

– И вы поместили подобное объявление?

– Да.

– Предлагалось высокое вознаграждение?

– Тысяча долларов в месяц.

– Что вы сделали потом?

– Велел своей оперативнице снять номер в гостинице и провести собеседование с претендентками.

– Какие указания вы дали своей оперативнице?

– Я возражаю, – встал со своего места Мейсон. – Это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу. Разговор состоялся вне слышимости обвиняемой.

– Возражение принимается, – постановил судья Флинт.

– Хорошо, я задам другой вопрос, – заявил Парма. – Какие указания вашей оперативнице велела дать Хенриетта Халл?

– Она не велела мне.

– Она не сказала вам, что делать?

– Я этого не говорил. Я ответил, что она не сказала мне, какие указания давать моей оперативнице.

Парма в бессилии посмотрел на судью Флинта.

– Хорошо. Вы можете задавать наводящие вопросы, – постановил судья Флинт.

– Разве Хенриетта Халл, действующая от имени обвиняемой, не велела вам обустроить все для собеседования с претендентками, объяснив, что их квалификация не имеет никакого отношения к результатам окончательного выбора? Вам следовало ждать девушку, внешне похожую на ту, что изображена на фотографии, переданной вам Хенриеттой Халл, и нанять претендентку, наиболее похожую на девушку, изображенную на снимке, не так ли?

Свидетель долго колебался.

– Отвечайте на вопрос, – приказал судья Флинт.

– Ну… да.

– Разве вы не нанимали молодую женщину по имени Дорри Амблер? Потом она каждый день звонила вам по телефону, не зарегистрированному ни в каких справочниках, за инструкциями, а вы говорили ей, что она должна делать.

– Да.

– А вы отчитывались перед Хенриеттой Халл и сообщили ей, что вы наняли не только похожую на изображенную на фотографии девушку, но саму ту девушку.

– Все правильно.

– Хенриетта Халл ответила вам, что это невозможно, вы предложили ей посмотреть самой, сказав, что нанятая девушка будет ходить взад и вперед, пересекая улицу в определенное время, а Хенриетта Халл сможет украдкой взглянуть на нее.

– Да.

– Затем Хенриетта Халл велела вам заняться прошлым нанятой девушки, не так ли?

– Да.

– И вы, следуя указаниям Хенриетты Халл, отправили нанятую девушку переходить взад и вперед Голливудский бульвар неподалеку от авеню Вестерн для того, чтобы свидетельница миссис Элла Гранби идентифицировала ее как водителя машины, сбившей пешехода шестого сентября, не так ли?

– Не совсем.

– Что вы имеете в виду?

– Я не говорил ей всего этого.

– Однако вы велели ей переходить взад и вперед через Голливудский бульвар у пересечения с авеню Вестерн?

– Ну… да.

– И сообщить вам, если что-нибудь произойдет?

– Да.

– И она сообщила, что женщина идентифицировала ее?

– Да.

– После этого вы сказали ей, что следующий день у нее выходной и от нее ничего не требуется, не так ли?

– Я не в состоянии в точности вспомнить, какие указания я ей давал, однако не исключаю, что все было именно так.

– И все это делалось по приказу Хенриетты Халл?

– Да.

– Вы регулярно отчитывались перед Хенриеттой Халл?

– Да.

– Вы можете проводить перекрестный допрос, – повернулся Парма к Мейсону.

– Откуда вы знаете, что Хенриетта Халл – представитель обвиняемой?

– Она сама сказала мне об этом.

– В беседе с вами?

– Да.

– В личной или по телефону?

– По телефону.

– Значит, вы ни разу в жизни не встречались с Хенриеттой Халл?

– Я только разговаривал с ней по телефону.

– Вам заплатили за вашу работу?

– Да.

– Вы выставили счет обвиняемой?

– Нет.

– Почему?

– Мне заплатили вперед.

– Кто вам заплатил?

– Я получил деньги от Хенриетты Халл.

– Чек?

– Наличные.

– Но если вы ни разу в жизни не встречались с Хенриеттой Халл, она не могла передать вам наличные.

– Она прислала их мне.

– Как?

– С посыльным.

– Сколько?

– Три с половиной тысячи долларов.

– Вы лично видели Дорри Амблер?

– Да.

– А обвиняемую?

– В последнее время. И, конечно, сейчас смотрю на нее.

– Существует ли поразительное внешнее сходство между Дорри Амблер и Минервой Минден?

– Да.

Мейсон посмотрел свидетелю прямо в глаза.

– Вас могла нанять не обвиняемая, а Дорри Амблер, – заметил Мейсон.

– Что?! – в полном недоумении воскликнул свидетель.

– Дорри Амблер претендовала на часть состояния, оставленного Харпером Минденом, – объяснил Мейсон. – Ей требовалась определенная известность, чтобы начать кампанию. Ей было необходимо попасть в газеты. Поэтому она позвонила вам, назвалась Хенриеттой Халл и…

– Постойте, постойте! – закричал Парма. – Предполагаются факты, не представленные как доказательства. Это заявление адвоката защиты. Я возражаю…

– Я снимаю вопрос, – улыбнулся Мейсон. – Я его перефразирую. Мистер Комптон, если бы Дорри Амблер хотела привлечь внимание к своему поразительному сходству с обвиняемой и если бы она позвонила вам, назвалась Хенриеттой Халл, попросила вас поместить то объявление в газету, нанять Дорри Амблер, когда та придет для устройства на работу, то имеется ли что-нибудь в фактах дела, насколько вам известно и как явствует из ваших показаний, что отрицает подобное предположение?

– Я возражаю, – снова поднялся со своего места Парма. – Задан спорный вопрос. Для ответа на него требуется вывод свидетеля. Перекрестный допрос ведется не должным образом. Предполагаются факты, не представленные как доказательства.

– Возражение принимается, – постановил судья Флинт. – Однако мистеру Мейсону все равно уже удалось донести до присяжных то, что он хотел.

Адвокат улыбнулся свидетелю.

– Вы не знаете, на самом деле вы разговаривали с Хенриеттой Халл или нет, не так ли?

– Да, не знаю.

– Вы хоть раз сами звонили Хенриетте Халл?

– Нет, сэр. Она звонила мне.

– Почему вы не звонили ей?

– Потому что она запретила мне это делать. Она сказала, что сама будет со мной связываться.

– Она велела вам никогда не звонить ей ни домой, ни на работу?

– Да, сэр.

– И эти указания вам по телефону дала женщина, которая могла оказаться Дорри Амблер и вообще кем угодно?

– Я возражаю, – встал со своего места Парма. – Задан спорный вопрос. Перекрестный допрос ведется не должным образом.

– Возражение отклоняется, – постановил судья Флинт.

– Это был просто голос по телефону.

– И время от времени этот голос звонил вам и давал указания?

– Да.

– И говорил вам, что передать Дорри Амблер?

– Да.

– Вы ни разу не встречались с обвиняемой до ее ареста?

– Нет.

– Вы ни разу не звонили обвиняемой, чтобы выяснить, уполномочивала ли она Хенриетту Халл нанимать вас, и вы ни разу не звонили Хенриетте Халл?