Ли Чайлд - Джек Ричер, или Выстрел
– Теперь медленнее, – сказал он.
Через двести ярдов дорога сворачивала за библиотеку и башню из черного стекла. Дорога оказалась достаточно широкой для двух полос, но угол поворота был таким, что проскочить его на большей скорости, не подвергаясь опасности, две машины не могли. Инженеры, проектировавшие автостраду, нашли более удобную траекторию. Они оставили на повороте одну полосу, шире обычной, на случай непредвиденных обстоятельств. Полоса начиналась слева, резко сворачивала направо и далее поворачивала довольно плавно.
– А сейчас поедем очень медленно, – сказал Ричер.
Хелен сбросила скорость. Далеко впереди, слева, начиналась белая разметка в форме полумесяца. Рядом с ней, справа, на дороге был нарисован тонкий белый треугольник. Всего лишь белые линии на асфальте, но они оберегали жизнь тысяч людей.
– Остановитесь, – сказал Ричер. – Вот здесь, справа.
– Я не могу здесь остановиться, – сказала Хелен.
– Представьте, что вы прокололи шину. Просто съезжайте на обочину. Прямо тут.
Хелен ударила по тормозам и вырулила на нейтральную полосу с белой разметкой. Они почувствовали под колесами автомобиля полосы краски, нанесенные толстым слоем. Машину затрясло, но, как только она поехала медленнее, тряска сделалась почти незаметной.
– Немного назад, – сказал Ричер.
Хелен подала автомобиль вспять, как будто хотела припарковаться параллельно бетонному парапету.
– А теперь на ярд вперед, – скомандовал Ричер.
Она проехала вперед.
– Хорошо, – сказал он и открыл окно.
Дорожная полоса слева от них была гладкой и чистой. А вот очерченный белой линией пятачок, на котором они остановились, покрывали грязь, мусор, всякий хлам, собравшийся здесь за много лет. Банки и бутылки, рваные резиновые игрушки, мелкие осколки разбитых фар – свидетельства давних катастроф. Вдалеке, слева на мосту, просигналила колонна машин, шедшая на север. Потом шоссе опустело, и они прождали целую минуту, прежде чем появилась еще одна машина – одинокий пикап, который промчался рядом с ними, слева, обдав их струей выхлопа. А потом дорога снова опустела.
– Не слишком много машин, – заметил Ричер.
– Здесь всегда так, – пояснила Хелен. – Эта дорога фактически никуда не ведет. Пустая трата денег. Думаю, властям просто необходимо постоянно что-нибудь строить.
– Посмотрите вниз, – сказал Ричер.
Высокие опоры подняли автостраду примерно на сорок футов над уровнем земли. Стена парапета имела высоту три фута. За ней, впереди и справа, виднелся верхний этаж здания библиотеки, украшенный замысловатым карнизом, вырезанным из известняка, и его черепичная крыша, которая была так близко, что, казалось, до нее можно дотронуться рукой.
Хелен залюбовалась панорамой города. Ричер отклонился назад, чтобы не мешать ей смотреть. Справа открывался идеальный вид на площадь, раскинувшуюся внизу, и была видна пешеходная дорожка, пролегающая между декоративным прудом и оградой площади. А дальше, впереди и прямо, – дверь в офис Отдела транспортных средств.
– Джеймс Барр был снайпером, – говорил Ричер. – Не самым хорошим, но и не самым плохим, он служил в армии и обучался стрельбе более пяти лет. Такие занятия решают определенную задачу. Для тренировок отбирают просто способных солдат, но в процессе обучения они становятся настоящими снайперами, потому что в их головы вбивают некоторые базовые тактические знания. Вбивают до тех пор, пока не появится интуиция.
– Я не понимаю.
– Прошедший подготовку снайпер стал бы стрелять только отсюда. С автострады и сверху. Он отлично видел бы свои цели, движущиеся прямо на него и выстроившиеся в линию, чтобы пройти по узкой дорожке. Снайпер в таком положении устанавливает прицел, и ему больше не нужно его менять. Жертвы сами, по очереди, пойдут под пули. Стрелять сбоку значительно труднее. Цель перемещается слева направо относительно быстро, ему нужно успеть рассчитать угол отклонения и после каждого выстрела изменить положение винтовки.
– Но он стрелял не отсюда.
– Об этом я и говорю. Должен был бы, но не стрелял.
– И что еще?
– У Барра был минивэн. Ему следовало остановиться там, где мы сейчас стоим, именно на этом месте. Перелезть на заднее сиденье, открыть раздвижную дверь и стрелять из машины. У нее затемненные стекла. Те немногие машины, что проехали бы мимо, ничего бы не смогли разглядеть. Он бы сделал шесть выстрелов, причем здесь ему было бы значительно легче целиться, а пустые гильзы упали бы прямо на пол его минивэна. Затем Барр закрыл бы дверь, вернулся на водительское сиденье и уехал восвояси. Тут более удобная позиция для стрельбы, и он не оставил бы никаких улик. Вообще никаких, потому что ничто ни к чему не прикасалось бы, если не считать следов шин его минивэна на асфальте.
– Но тут больше расстояние.
– Примерно семьдесят ярдов. Барр стрелял без промаха и с расстояния раз в пять больше. Любой армейский снайпер на такой дистанции из винтовки М-1А поразит цель так же метко, как и стреляя в упор.
– Кто-нибудь мог бы запомнить номера его машины. Здесь все-таки есть движение. А потом, задним числом, проезжавшие вспомнили бы, что видели его на дороге.
– Номерные знаки заляпаны грязью. Возможно, сознательно. Барр легко скрылся бы с места преступления. Через пять минут он был бы уже в пяти милях отсюда. В любом случае это лучше, чем пробираться среди машин в час пик по городским улицам.
Хелен Родин молчала.
– Кроме того, он надеялся, что день будет солнечным, – продолжал Ричер. – Вы мне тоже сказали, что обычно в это время года у вас светит солнце. Пять часов дня, солнце на западе, у него за спиной. Он стрелял бы по солнцу. А это абсолютное, основное правило всех снайперов.
– Иногда идет дождь.
– Тоже неплохо. Дождь смыл бы следы шин с мусора, который тут валяется. Так или иначе, Барр должен был приехать в своем минивэне именно сюда. Это подсказывает здравый смысл.
– Но он не приехал.
– Конечно.
– Почему?
– Нам нужно вернуться в ваш офис. Сейчас вам следует находиться именно там и заниматься разработкой стратегии.
Хелен Родин села за свой стол, а Ричер подошел к окну, посмотрел на площадь и поискал взглядом пожилого, не совсем здорового мужчину в костюме свободного покроя, но не увидел его.
– О какой стратегии вы говорили? – спросила Хелен. – Барр выбрал место для стрельбы, и все. Не самое удачное, судя по тому, что вы мне рассказали о военных делах четырнадцатилетней давности. Но возможно, он забыл их еще в тот день, когда уволился из армии.
– Снайперы таких вещей не забывают, – сказал Ричер.
– Вы меня не убедили.
– Поэтому Барр и не стал разговаривать с Чепменом. Он понял, что адвокат ему не верит, и попросил найти меня.
– А вы верите?
– Мне странно, что классный снайпер пренебрег превосходной позицией ради той, что намного хуже.
– В Эль-Кувейте Барр тоже стрелял из парковочного гаража. Вы сами мне говорили.
– Там им была выбрана самая подходящая позиция. Прямо напротив двери жилого дома. Четыре сержанта вышли на Барра и повалились, как костяшки домино.
– С тех пор минуло четырнадцать лет. Он теперь не так хорош, как раньше, – вот и все.
– Снайперы таких вещей не забывают, – повторил Ричер.
– Вам лучше знать. Но каким образом это обстоятельство делает его менее виновным?
– Если человек выбирает самую плохую позицию вместо превосходной, то для этого должна быть веская причина. А причины тоже имеют свои обоснования.
– И какова причина поступка Барра?
– Видимо, она очень серьезная. Ведь он осознанно поместил себя в ловушку внутри здания, почти на уровне улицы, где полно народа и откуда стрелять намного труднее. Сама природа создала здесь лучшее место для раскрытия преступления, лучшее из тех, что довелось видеть Эмерсону, детективу с двадцатилетним опытом.
– Допустим, вы правы, но скажите, почему Барр выбрал это место?
– Потому что он постарался оставить после себя как можно больше улик.
Хелен удивленно уставилась на него.
– Безумие какое-то.
– Это было идеальное место преступления. Эксперты были так счастливы находкой потрясающих улик, что им не пришло в голову остановиться на мгновение и задуматься, не слишком ли легко все у них получилось. Включая и меня. Прямо как в учебниках по криминалистике. Наверное, именно о таких уликах рассказывали Беллантонио в первый день его учебы в юридическом колледже. Все сложилось слишком хорошо, чтобы быть правдой. Значит, это неправда. Причем здесь все не так. Например, зачем Барру понадобился плащ? Было тепло, дождь не шел, он приехал в машине и не выходил на улицу. Просто надо было оставить волокна ткани на шершавой поверхности бетонного столба. Зачем он надел свои дурацкие ботинки? Достаточно на них посмотреть, чтобы понять, что к ним прилипнет вся грязь на белом свете. Почему стрелял из темноты? Чтобы люди увидели вспышки и смогли указать место, откуда произведены выстрелы, а копы пошли туда и обнаружили остальные улики. Зачем Барр поцарапал свою винтовку о стену? Между прочим, она стоит две с половиной тысячи баксов. Почему он не забрал с собой дорожный конус? Он мог забросить его в машину, а не оставлять там.
