Евгений Костюков - Агиросион
– Правильно, тогда по преступнику открывается огонь, и не редко, он гибнет.
– Ты этого не сделаешь! Ты полицейский, и у тебя рука не поднимется на беззащитную девушку. – Искренне возмутилась Кларисса.
– О! Тут, девочка моя, ты глубоко заблуждаешься! Не так давно, мы с моим коллегой как раз обсуждали тему людской сущности. И вот я, как раз, придерживаюсь мнения, что все люди – злобные, омерзительные болячки, на теле планеты. Углубляться в подробности, я не горю желанием, скажу лишь, то, что я уже убивал, и сделать это ещё раз, для меня равно разделке жареного цыплёнка. Тем более, человека, который сам является далеко не праведником. А уж, ещё, тем боле, этот человек не способен мне никак пригодиться.
– Ты не посмеешь. Тебя накажут.
– Страшно, до ужаса. Хотя нет, не страшно – смешно. Знаешь в чём моё преимущество, перед обычными маньяками, убийцами, и прочими твоими сородичами? В том, что я имею на это право. У кого власть, жетон, и корочка об окончании академии, имеет законную лицензию на отстрел одичавших личностей, как ты! Ты сбежала – мы догнали, ты напала – мы оборонялись. Всё до отвращения просто, и даже скучно.
Кларисса притихла, и уставилась в окно. Изикейл, молча сидел, только смотрел на своего напарника, совершенно обезумившими глазами. Только Азраил, спокойно вёл автомобиль, и даже умудрялся насвистывать в такт музыке, тихо льющейся из динамиков.
Автомобиль детективов выехал за пределы города, и Азраил, недолго думая, свернул на просёлочную дорогу, сплошь покрытую лужами, кое-где покрытыми льдом.
– Пожалуй, то, что нужно. – Самодовольно проговорил Азраил, припарковав автомобиль в отдалении от дороги, и спрятав всю компании от посторонних глаз за густой растительностью.
– Может быть, по-хорошему надумала заговорить? – с надеждой в голосе проговорил Изикейл.
– Мне нечего сказать. Он мне ничего не сделает, не сможет.
– Ох, и зря ты так думаешь. – Последних слов детектива Никополидиса, Кларисса уже не услышала, Азраил вытащил её из машины, и отвёл в сторону.
Девушка молчала, лишь с издёвкой улыбалась, и смирно терпела, когда детектив привязывал её к дереву.
– Теперь, можно и поговорить! Не одумалась ещё? Есть, что сказать? – заговорил Азраил, отойдя немного в сторону.
– Да, мне есть, что сказать. Тебе стоит принять ванну, уже очень ты пахнешь….– рука детектива взлетела вверх, раздался выстрел. Кларисса вскрикнула, Изикейл бросился к девушке.
Пуля вошла на двадцать сантиметров выше головы Клариссы, сделав приличную выбоину в стволе дерева. Девушка была бледной, её глаза горели страхом, смешанным со злостью, она тяжело дышала.
– Аз, ты с ума сошёл?! – набросился на Джаспера, пришедший в себя Изикейл.
– Я же предупреждал! Вы, что, думали, что я шутки шучу?
– Ты психопат! – только смогла вымолвить девушка.
– Это я то? Может быть, не исключаю такой вариант. Но пока меня официально не признают недееспособным, я буду удалять из общества, особенно нарывающие гнойники, вроде тебя! – раздался ещё один выстрел. На этот раз, пуля попала в ствол ещё ближе к голове Клариссы. Раздался очередной её вскрик, на этот раз, сопровождающийся ещё и тяжёлым вздохом детектива Никополидиса.
– Я пойду на всё, ради раскрытия дела. Мне терять нечего, всё что мог, я уже потерял.
Девушка так и стояла, зажмурив глаза, и бледная, как свежевыпавший снег. Изикейл, стоял в стороне, и не понимал, что ему делать. Но пугало его не это – он не знал, что будет делать Азраил.
– Хорошо, я буду говорить. Только увезите меня отсюда.
– Нет, так просто не отделаешься. Сначала говори, потом решим, что с тобой делать.
– Как я могу быть уверена, что после моего рассказа, ты меня не убьёшь?
– Я не позволю этого сделать! – вмешался в разговор Изикейл.
– С трудом верится. Он тебя ни во что не ставит. А попытаешься защитить меня – скажет, что ты погиб от моих рук.
– Ха-ха-ха! А ты сообразительная особа. – Рассмеялся Азраил.
– Не вижу ничего смешного. Имея дело, с такими неадекватными людьми, как ты, нужно продумывать всё до мелочей.
– Это правильно. Ты начинаешь мне нравиться. Есть у меня одно предложение: я даю тебе слово, что получив, нужную информацию, я тебя не трону. Ты рассказываешь, всё, что знаешь. И после этого попадаешь в тёплую, уютную, а главное бесплатную комнатку, на долгие годы.
– Очень заманчиво! – съязвила Кларисса. – Но выбора, я так понимаю, у меня нет…. Кто ваш ментор? – неожиданно выпалила Кларисса.
– Наш кто? Ты вообще о чём? – искренне удивившись, детективы переглянулись, и непонимающе смотрели на девушку.
– Хорошо. Я должна бы проверить, что вы не работаете на них.
– Я тебе говорил, Изикейл, что мы нарвались на что-то крупное. Так, кто же, эти «они»?
– Может быть, вы отвяжете меня? Я не сбегу.
– Сомневаюсь, что стоит это делать.
– Брось, Аз. Давай отвяжем её, она готова сотрудничать с нами.
Азраил, выругался на своего мягкотелого напарника, и нехотя отвязал Клариссу, но не забыл надеть на неё наручники.
– Здесь холодно. Может быть, сядем в автомобиль?
– Не дави на жалость! Освежиться тебе будет полезно. Мышление будет трезвое. Так, что в твоих интересах, в короткие сроки рассказать, всё самое важное.
– Как ты можешь работать с таким человеком? – обратилась Кларисса к Изикейлу. На что тот, промолчал, лишь пожав плечами.
– Милая девушка, зубы то не заговаривай нам! У меня-то в машине плед есть тёплый, а ты синеть скоро станешь. – Скованная наручниками девушка, злобно глянула на Азраила, но всё же сдержалась, и начала рассказ.
– Зря вы не дали умереть Отто. Он далеко не тот, за кого себя выдаёт.
– Если ты будешь рассказывать то, о чём мы и сами прекрасно осведомлены, я быстро потеряю интерес к твоей персоне Кларисса.
– Хорошо. Тогда, с вашего позволения, я начну рассказ с предисловия. Я родилась в небогатой, фермерской семье. Может быть, мы и могли жить лучше, у нас было много земли, поля, урожаи. Но мне не повезло – отец был ленивым человеком, и вдобавок был любителем выпить. Естественно после обильных возлияний, доставалось всей нашей семье, особенно маме. Мне было её очень жаль. На ней лежала вся забота о детях, хозяйстве, урожаях. Естественно она одна не могла физически справиться со всем сразу, и мы старались ей помочь. Но этого было недостаточно, и порой что-то либо засыхало, либо случалась ещё какая-то неприятность. Отца это до ужаса злило, и он, с каждым разом, всё более жестоко обращался с мамой. Он её бил, закрывал зимой в холодном сарае. Доставалось всегда и мне, потому, что только я не просто помогала маме, а ещё и заступалась за неё. Так как у нас не было достаточного количества денег, все наши раны, лечила я, так и притянула меня к себе медицина. Я жаждала скорее окончить курсы медсестёр, и получив работу, увезти маму подальше от всего этого кошмара. Но вдруг, неожиданно для нас всех, отца как будто подменили. Это случилось, когда он повёз очередную скоромную партию кукурузы в город продавать. Обычно он уезжал не более чем на два дня. В тот раз он пропал на две недели. Мама думала даже, что с ним приключилась беда. Я мысленно надеялась, что так и было. Но, мои надежды не оправдались – через две недели, отец вернулся. Правда, это был совсем другой человек, не тот, которого мы все знали. Он приехал в дорогой одежде, на новом автомобиле, и в сопровождении незнакомых людей. Отец объяснил это всё, тем, что нашёл в городе хорошую работу, и теперь всё измениться. Он, говорил правду – всё изменилось, только вот не в ту сторону, в которую мы желали. Он стал ещё более жёстким, нам запретили покидать дом, запретили контактировать с людьми. В наш дом часто стали приходить подозрительные люди, и пока они находились с отцом, нам запрещено было покидать свои комнаты. Однажды, я ослушалась, и вышла из комнаты, у меня было назначено собеседование на курсах медсестёр. Проходя мимо гостиной, я услышала разговор, и не смогла удержаться. Я слушала, и мне становилось дурно с каждой всплывшей подробностью. Оказывается новая работа моего отца, заключалась в грабежах и убийствах, прикрываемых так называемым «очищением» заблудших, и порочных молодых людей и девушек. Это была целая подпольная организация, со своими правилами, и законами. Я в страхе обратилась к маме, пыталась уговорить её сбежать, но мы не успели осуществить задуманное. Отец узнал о наших планах, и наша судьба была предрешена. Отец сказал, что наши тела захватывает тьма, и ему необходимо освободить души, для последующего возвращения в новом обличии. Никакие уговоры, и вразумления на него не действовали. Через несколько дней проведённых в запертой комнате, за нами приехали. Меня и маму погрузили в фургон. Когда глаза привыкли к полумраку, я буквально, потеряла сознание. Вместе с нами там находились ещё несколько молодых парней, и девушек. Трое были сильно извиты, но живы, а ещё трое – скорее всего к тому моменту были мертвы. Я не знаю, что произошло дальше. Я пришла в себя от сильного удара, лёжа на обочине. Автомобиль попал в аварию. Мне повезло больше остальных, я видимо, вылетела через окно, и упала в густые кусты, которые и смягчили удар. Фургон перевернулся ещё несколько раз, и вылетел с дороги в пропасть. Не выжил больше никто. Я была в ужасе, не знала, что делать, и как быть.
