Сьюзен Льюис - Горечь моей надежды
– Нет. По крайней мере, ничего такого не замечала.
– Девочка производит впечатление истощенной? Она неопрятная, непричесанная, на ней грязная одежда? Ну, и так далее?
– Нет, в этом отношении все в порядке. Может, там и впрямь все хорошо. Я лишь говорю вам то, что подсказывает мне мое чутье. Что-то неладно в этом доме. И было бы неплохо проверить, что именно.
– Понятно. Вы случайно не знаете их домашний телефон?
– Вообще-то знаю, но там никогда не берут трубку.
И она продиктовала Алекс номер телефона.
– Скажите, а по какому номеру я могла бы связаться с вами?
– Нет-нет, я уже сказала. Не хочу, чтобы мое имя склоняли направо и налево. Просто съездите туда и посмотрите на ребенка. Если я окажусь не права, что ж, буду только рада.
С этими словами звонившая положила трубку.
Ничего удивительного в том, что женщина отказалась назвать свой телефон, не было. Включив компьютер, Алекс решила проверить журнал регистрации звонков за последние две недели.
Она быстро нашла отчеты Бена по обоим звонкам и кое-какие факты, которые он собрал, проверяя информацию. Из записанного Беном следовало, что Отилии (какое милое имя!) Уэйд три с половиной года. Семья чуть больше года назад переехала в Кестерли из Нортумбрии, чтобы начать жизнь сначала после смерти сына, Джонатана, умершего от приступа астмы.
Далее Бен излагал содержание телефонного разговора, который у него состоялся с Брайаном Уэйдом, заместителем директора начальной школы. Во время этого разговора мистер Уэйд заверил, что такие обвинения якобы выдвигались против него еще в Нортумбрии, сразу после смерти сына. Аноним звонил – вернее, звонила – директору школы, его руководителю, чтобы предупредить, что мистер Уэйд опасен, его нельзя допускать к детям, а его новорожденный ребенок (по всей видимости, Отилия) в опасности. Школа не стала ставить в известность ни местные социальные службы, ни полицию по той причине, что звонившая – по словам Уэйда – была параноидальной шизофреничкой, о чем было прекрасно известно. В течение ряда лет она выбирала себе жертв среди учителей, обвиняя их в преступлениях разной степени тяжести: кого в краже, кого в издевательстве над детьми и одного – даже в покушении на убийство. В случае с Уэйдом она пошла еще дальше, заявив, что он убил собственного сына.
Перевернув страницу отчета, Алекс прочла, что шизофреничка, чье имя так и не было упомянуто, похоже, сумела выяснить, что в Кестерли Уэйд нашел себе работу в местной начальной школе, и вновь развернула кампанию по очернению его доброго имени.
«Мистер Уэйд настоятельно просил, чтобы мы не беспокоили его жену в связи с этими обвинениями, – писал Бен. – Чтобы не причинять ей дополнительные душевные страдания, ибо она только-только начала приходить в себя после утраты сына».
Так вот почему туда никто так и не наведался и не попытался поговорить с матерью ребенка! Уэйд сумел убедить Бена, что он жертва ненормальной шантажистки, а его супруга – хрупкое, как фарфоровая ваза, создание.
Откинувшись на спинку стула, Алекс глубоко вздохнула, посмотрела на имя девочки, выведенное ее рукой в блокноте, лежавшем рядом с компьютером, и подождала, пока голова прояснится, а мысли заработают в нужном направлении.
Первое противоречие, не дававшее ей покоя, – это то, что у звонившей был местный акцент. Нет, это не мешало ей жить в Нортумбрии, но в целом такое предположение было маловероятным, тем более если она доставляла в дом какие-то заказы.
Стараясь не зацикливаться на первом вопросе, Алекс прошлась по базам данных в поисках патронажной сестры Отилии Уэйд. К ее великому удивлению, таковой не обнаружилось. (Интересно, как Бен этого не заметил?) Правда, ребенок был зарегистрирован у врача общей практики в Южном Кестерли. Доктор Тимоти Эйден. Алекс лично не была с ним знакома, но имя слышала.
Оставив сообщение секретарю, чтобы врач перезвонил ей, как только освободится, Алекс набрала номер домашнего телефона Уэйдов, который ей дала звонившая женщина.
Какое-то время трубку никто не снимал, и Алекс была уже готова дать отбой, когда длинные гудки прекратились. Она ждала, что с ней сейчас поздороваются, но поскольку этого не произошло, сделала это первой.
Ответа не последовало, хотя она была уверена, что на том конце линии кто-то есть. Судя по сопению в трубке – ребенок.
– Это ты, Отилия? – мягко спросила она.
И вновь никакого ответа, только дыхание.
– Если это ты, Отилия, – сказала Алекс, – не могла бы ты позвать к телефону маму? Я хотела бы с ней поговорить.
Вновь молчание, хотя Алекс не сомневалась, что ребенок ее слушает.
– Отилия, ты одна или дома есть кто-то еще? – спросила она. Что, если родители оставили девочку одну?
Никакого ответа.
– С тобой есть кто-то из взрослых?
Наконец раздался женский голос, правда, сердитый и где-то далеко:
– Отилия, сколько раз тебе говорить, телефон не игрушка!
В следующее мгновение кто-то вырвал трубку у ребенка, и связь оборвалась.
Алекс тотчас же набрала номер снова, но на этот раз линия оказалась занята и оставалась такой еще в течение нескольких минут. Подождав какое-то время, Алекс еще несколько раз повторила попытку, но трубку так никто и не снял.
Отыскав номер начальной школы, она позвонила в приемную и попросила пригласить к телефону Брайана Уэйда.
– Одну минутку, – раздался голос на том конце линии. – Сейчас попробую его найти. Могу я поинтересоваться, кто его спрашивает?
Алекс представилась и, удерживая трубку подбородком, продолжила перебирать бумаги.
* * *Классная комната, в которой сидел Брайан Уэйд, располагалась на втором этаже, ее окна выходили на игровую площадку. Поставив на подоконник ноутбук, мистер Уэйд устроился на небольшом столике. На экране компьютера виднелась игровая площадка. Работая мышкой, Уэйд то приближал, то удалял картинку, снимал фото или делал видео, менял ракурс и так далее.
Как основатель эксклюзивного интернет-сервиса, который он и двое его единомышленников создали несколько лет назад, он быстро усвоил правила безопасности во Всемирной паутине. Впрочем, ему повезло: его партнер возглавлял крупную компанию, специализировавшуюся на этой самой безопасности, охране авторских прав и видеонаблюдении. Этот партнер регулярно давал советы всем новым членам, как при помощи самого современного программного обеспечения обезопасить свою деятельность в Интернете и в конечном счете сделать себя практически невидимым в виртуальном мире.
Для этого сайта у каждого члена был свой ник. Брайана звали Тигр.
Под этим ником он часто добавлял к своему сайту новый контент. Более того, он делал неплохие деньги, продавая видео и фото, которые постил. Разумеется, у него имелось существенное преимущество: он каждый день работал с детьми. И все же именно фото и видео с Отилией приносили ему сотни кликов на рекламные ссылки. Не говоря уже о деньгах, которые члены клуба выкладывали за скачивание.
Она была такая хорошенькая! Предмет его гордости! Не удивительно, что у нее уже имелась целая армия поклонников.
Скоро их станет еще больше, как только он начнет снимать кадры, которых от него ждут не дождутся другие члены их виртуального клуба. Он уже придумал им название – «Оседлав Тигра». По правде говоря, его интересовали не сами деньги, по крайней мере не для себя. Вся выручка шла на сберегательный счет на имя Отилии. В конце концов, эти деньги по праву принадлежат ей.
Снять видео в следующий раз, похоже, будет нелегко. Впрочем, Брайан не сомневался: если он и дальше будет показывать ей, какие хорошие и послушные другие маленькие девочки, которые снимались в фильмах вместе со своими папами, то это сделает свое дело. Ведь с фотографиями это сработало. Она стала более податливой или даже чувственной, если так можно сказать о ребенке в столь нежном возрасте. По крайней мере, она понимала, как это важно – во всем слушаться папочку, чтобы он на нее не сердился.
Вскоре она откроет для себя другие способы завоевать его расположение. Более того, он не сомневался – весьма в этом преуспеет.
Как жаль, что все предыдущие попытки вызывали у нее слезы и еще больше выводили из душевного равновесия ее мать. Но, по крайней мере, прошлой ночью не было никакой крови, а синяки и припухлости первого раза начали постепенно спадать. Верно говорят про маленьких девочек: в этом возрасте они эластичные, куда более мягкие и податливые, чем можно предположить.
Продолжая следить за экраном, он почувствовал, как по нему, словно ток, прокатились первые волны оргазма. Боже, сколько же их здесь, этих юных тел – гоняют мяч, крутят обручи, висят на брусьях, кувыркаются, устраивают кучу-малу. Нет, наблюдать это выше его сил! Он закрыл глаза и позволил себе несколько мгновений блаженства. Скоро раздастся свисток, и дети вернутся в классы. Но до этого он должен успеть выключить компьютер и сходить в преподавательский туалет.
