Найо Марш - Убийство в стиле винтаж
– Ему стало нехорошо, и доктор куда-то его отвел, чтобы пропустить стаканчик.
– Доктор отвел его сюда. Видите, на столе бутылка и два бокала?
– Да. Я распоряжусь, чтобы с них сняли отпечатки пальцев. Похоже, они пили чистый виски.
– Значит, доктору Те Покиха тоже стало нехорошо, – заключил Аллейн. – Хотя мне казалось, что он выглядел уверенным и спокойным. Что было после двух порций чистого виски?
– Доктор позвонил нам, оставив Мэйсона допивать свой бокал. Мэйсон утверждает, что оставался здесь до нашего прибытия. Я помню, что видел с улицы открытую дверь в офис и горевший внутри свет. Кажется, я даже заметил его фигуру. Вахтер говорит, что после нашего приезда вышел во двор, заглянул к Мэйсону и какое-то время с ним беседовал. По его словам, это было сразу после того, как он впустил нас в театр. Потом они вместе с Мэйсоном пошли в гардеробную.
– Так оно и было, сэр, – неожиданно вмешался Касс. – Я как раз стоял у служебного входа, когда они вошли внутрь. Вид у мистера Мэйсона был скверный.
– Больной? – уточнил Аллейн.
– Именно так, сэр.
– Больной или здоровый, – буркнул Уэйд, – но с Джорджем Мэйсоном надо держать ухо востро. Что касается мисси… мисс Дэйкрес, у нее вообще нет алиби на то время, когда преступник испортил механизм с бутылкой. Она говорит, что сразу отправилась в гримерную и сидела там одна до начала вечера.
– А ее костюмерша?
– Она отправила ее принарядиться к празднику. Короче говоря, мисс Дэйкрес вполне могла подняться по лестнице, подправить механизм и вернуться назад в гримерную. Когда она появилась на празднике, сэр?
– В последнюю очередь, – ответил Аллейн, сразу вспомнив всю эту картину: мелодичный смех Каролин, Акройда, торжественно открывавшего перед ней дверь, шествие театральной дивы и собственный поклон.
– В последнюю очередь! – воскликнул Уэйд. – Значит, пришла последней и одна…
– Нет, не одна. За ней ходили Хейли Хэмблдон, мистер Мэйсон и мистер Мейер.
– Выходит, и тут все чисто, – пробормотал Уэйд.
– Как насчет мистера Хэмблдона? – спросил Аллейн.
– Он говорит, что после спектакля вместе со всеми покинул сцену и ушел в свою гримерную. Там его ждал костюмер, но он его отослал.
– Ну да. На нем уже был смокинг. Ему пришлось просто стереть грим.
– У него тоже была возможность подняться наверх, сэр. Отослав костюмера, он мог выскользнуть на сцену и подняться по задней лестнице. Уже после того, как Берт и мистер Мейер проверили механизм.
– А как насчет второго визита? Хэмблдон все время находился рядом с нами – и рядом с телом – и ушел со сцены в тот момент, когда Гаскойн, Берт и я были еще там. Он сказал, что пойдет в гримерную мисс Дэйкрес. Когда я заглянул туда позже, он действительно был там. Потом я предложил ему выпить немного бренди, и он ушел. Не думаю, что у него хватило бы времени и на фокус с грузом, и на выпивку. Нет, в принципе могло бы хватить, но ему пришлось бы действовать чертовски быстро.
– У Хэмблдона не было мотива для убийства, не так ли, сэр?
Аллейн поднял брови.
– Можно сказать, что нет, – пробормотал он.
– Если у вас есть какие-то сомнения… – начал Уэйд.
– Нет, нет. Ничего.
Стук в дверь возвестил о приходе Пакера.
– Прошу прощения, сэр, – произнес он, – вы готовы принять следующего?
– Да, да, – нетерпеливо ответил Уэйд. – Пришлите мне…
– Прошу прощения, сэр, но мистер Акройд спрашивает, не могли бы вы пригласить его раньше других? Он утверждает, что хочет сказать нечто важное.
– Акройд? Кто это?
– Комик, – объяснил Аллейн.
– А, без проблем. Ведите его сюда, Пакер.
Пакер ушел вместе с Кассом.
– Странно, почему ему так не терпится? – вслух подумал Уэйд.
– Действительно, странно, – поддакнул Аллейн.
– Акройд – это тот расфуфыренный коротышка, который всегда острит?
– И порой довольно мрачно, – добавил Аллейн.
– По правде говоря, я не был на спектакле. Нет, я люблю посмеяться, но, знаете, после кино все эти пьески кажутся довольно скучными. Сплошная болтовня. Есть, конечно, и неплохие водевили. Когда это действительно смешно, то…
– Акройд прекрасно умеет смешить на сцене. Но в жизни я нахожу его куда менее забавным.
– Я слышал, он просто бомба, – заключил Уэйд.
«Бомба» появилась в комнате под охраной Касса.
Мистер Акройд был, мягко говоря, невелик ростом: рядом с великаном Кассом он казался почти карликом. «Лицо у него и правда забавное, – подумал Аллейн. – Нос пуговицей: сюда так и просится красное пятно. Ему бы выступать в цирке, а не в классических комедиях. Впрочем, нет – актер он настоящий. Играет с умом и с тем неповторимым юмором, который идет изнутри, – как, например, у Чаплина. Но человек он все-таки неприятный. Комок желчи».
Акройд с непринужденной грацией шагнул к инспектору Уэйду. Его актерские манеры проявлялись и в реальной жизни. Казалось, он вот-вот выкинет какой-нибудь фокус или отпустит уморительную шутку.
– Надеюсь, я не помешал? – спросил комик.
– Все в порядке, сэр, – успокоил его Уэйд. – Садитесь. Вы хотели сказать мне что-то важное?
– Да. То есть я не думаю, что это так уж важно. Может быть, это вообще не имеет никакого значения. Но мне кажется, вы должны об этом знать. Знаете, обычно я не сую нос в чужие дела.
«Вранье», – подумал Аллейн.
– Мы вас прекрасно понимаем, мистер Акройд, – заверил Уэйд.
– Дело конфиденциальное. – Актер посмотрел на Аллейна. – Без обид, старина.
– Да уж какие обиды, – весело ответил Аллейн.
– Так что если не возражаете…
– Мистер Аллейн – детектив, – объяснил Уэйд. – Мы вместе работаем над этим делом.
– Детектив? – воскликнул Акройд. – Вот черт! Значит, Мейер знал об этом с самого начала! Так вы работали на Мейера?
– Боюсь, вы нас неправильно поняли, мистер Акройд, – ответил Аллейн. – Я полицейский, а не частный детектив.
– Из Скотленд-Ярда?
– Именно так.
– Значит, вы следили не за ним.
– О ком вы говорите? – спросил Уэйд.
– О Хэмблдоне, разумеется, – ответил Акройд.
Глава 11
Сент-Джон Акройд и Сьюзен Макс
– О Хэмблдоне! – Аллейн нахмурил брови. – Но какого… О, простите, Уэйд, – оборвал он себя. – Ведь это ваше шоу.
– Можете продолжать, сэр.
– Большое спасибо. – Аллейн повернулся к Акройду. – Объясните, ради бога, почему вы решили, что меня интересует мистер Хэмблдон?
– Не берите в голову, дружище, – небрежно ответил комик. – Просто когда инспектор назвал вас детективом, я подумал, что Алф Мейер нанял вас следить за Хейли и своей дражайщей Каролин. Только и всего. Это вполне естественно, учитывая обстоятельства.
– Ясно, – обронил Аллейн и замолчал.
– Вы хотите сказать… – начал Уэйд.
Акройд скорчил забавную физиономию, выпятив нижнюю губу.
– Ну да, это самое, – подтвердил он.
«Вот мелкий гаденыш», – подумал Аллейн.
– То есть, – уточнил Уэйд, – она дала ему повод для развода?
– Я так думаю. Хотя это не мое дело.
– Об этом вы и хотели мне рассказать, мистер Акройд? – спросил Уэйд.
– Нет, конечно. Впрочем, одно связано с другим. Я бы не стал об этом говорить, но Алф Мейер был чудесный человек, и теперь, когда его убили…
Он выдержал паузу.
– Да, да, мы понимаем, – подбодрил его Уэйд.
Аллейн неожиданно почувствовал отвращение к обоим.
– Короче, дело было так, – продолжал Акройд. – В то утро, когда мы сюда приехали, я пошел в театр. Сбор был в половине одиннадцатого. Я пришел раньше времени и заглянул в свою гримерную. Она расположена под прямым углом к коридору, сразу за углом, и граничит с гримерными «звезд». Стенки там такие тоненькие, что можно услышать, о чем думает твой сосед. Это даже не стенки, а перегородки. Я как раз начал переодеваться, когда в соседней комнате раздались голоса Хейли и Величайшей из Актрис.
– То есть мистера Хэмблдона и мисс Дэйкрес?
– Само собой. Хейли рвал и метал, убеждая ее сбежать с ним сразу после гастролей. Именно так! А она говорила, что нет, она не может так поступить, потому что католичка и верит в брак. Короче, накручивала ему мозги. Тогда он совсем разошелся, начал бить себя в грудь и все такое. Гром и молния! А под конец он спросил: «Вы бы вышли за меня, если бы Алф был мертв?» И Величайшая Актриса ответила, что да, конечно. После чего гордо удалилась. Потом она вышла на сцену, и через минуту я услышал ее первую реплику.
– Понятно, – произнес Уэйд после короткой паузы. – Спасибо, мистер Акройд. Значит, вы считаете, что она любовница Хэмблдона?
– Только бог знает, кто она такая. Но я готов поспорить, что скоро они поженятся. Вот и все. Возможно, это ничего не значит. Я могу идти?
– Если вы не против, задержитесь еще немного, сэр. Нам надо задать вам пару обычных вопросов.
Уэйд спросил, что Акройд делал после окончания спектакля. Комик ответил, что сразу отправился в свою гримерную. Там он пробыл до начала праздника. Потом заглянул в комнату Ливерсиджа и вместе с Верноном и Бродхедом отправился на вечеринку. После смерти Мейера он ушел вместе со всеми со сцены, снова уединился в гримерной, немного выпил и присоединился к остальной компании в гардеробной. В обоих случаях, находясь в гримерной, он часто подавал голос, окликая коллег. Когда его спросили о ночной поездке в поезде, он ответил, что крепко спал вплоть до прибытия в Охакун и понятия не имеет, кто входил или выходил из вагона.