Глэдис Митчелл - Быстрая смерть. Тайна Камня друидов (сборник)
Дороти выпрямилась в кресле.
– Напугал?! – крикнула она. – Это был такой кошмар! Я чуть не умерла. Если опять услышала бы такое – точно умерла бы. У меня сердце ушло в пятки!
– Миссис Брэдли тоже испугалась?
– Она проснулась, но не подала виду, что напугана. Просто встала с кровати и пошла посмотреть, что произошло.
– А вы?
– Я пошла с ней. Мне, конечно, не хотелось, но остаться одной было еще страшнее. Знаете это чувство?
– Могу представить, – ответил начальник полиции, пряча улыбку. – Что же вы обе увидели?
– Столпотворение: все, в том числе слуги, собрались вокруг Элеонор и голосили, перекрикивая друг друга.
– Вот оно что! Вы к ним присоединились?
– Я держалась за миссис Брэдли. Отец отослал слуг. После этого мы смогли расслышать голос бедной Элеонор.
– Что же она говорила?
– Элеонор зашла ко мне за аспирином от невралгии, не застала меня, увидела что-то пугающее и с криком выбежала.
– Так и сказала? Вы записали, инспектор?
– Да, сэр. – Инспектор протянул блокнот своему начальнику.
– Вижу. Теперь я зачитаю вам это, мисс Кларк, и вы ответите, правильно ли мы зафиксировали ваши показания.
Он громко, без всякого выражения зачитал записанное инспектором.
– Все верно? – осведомился он.
– Да, – кивнула Дороти.
– Готовы ли вы повторить свои слова под присягой в суде?
– Неужели в этом будет необходимость?
Не получив ответа, она добавила:
– Так все и было, насколько я помню.
– Будем полагаться на вашу память, – произнес инспектор и улыбнулся своему начальнику.
– Конечно, – сказала Дороти, – я ничего не забыла.
– Прекрасно. А теперь, мисс Кларк, перейдем к главному. Кто в доме имел основания желать вам смерти?
Шокированная его прямотой, Дороти привстала, потом снова села, прикусила губу, сглотнула, покраснела, побледнела и выпалила:
– Что за вопрос? Понятия не имею! Это была просто моя причуда, я могла бы вообще об этом не упоминать!
– Бросьте, мисс Кларк! Отвечайте! Только правду!
Она вскочила, резко отодвинула свое кресло от стола и с вызовом проговорила:
– Теперь это не важно, но я вам отвечу: меня ненавидит Элеонор. Всегда ненавидела. Однако попытку убить меня ночью она не предпринимала. Уверена, Элеонор этого не делала!
– Откуда такая уверенность? – спросил начальник полиции.
– Нет, она не могла! Это было бы слишком ужасно.
– Согласен, мисс Кларк, – сказал инспектор и обратился к начальнику: – Ответом могут послужить отпечатки пальцев, сэр.
– На кочерге? Вероятно. Но это опасная улика, очень опасная. Посмотрим…
Сэр Джозеф подошел к двери и открыл ее, выпуская из комнаты Дороти, потом позвонил в колокольчик и попросил Мендера пригласить Гарда Бинга.
– Присядьте, мистер Бинг, – предложил он вошедшему Гарду. Тот подчинился. – Вы сильно привязаны к сестре?
Гард резко выпрямился, посмотрел начальнику полиции в лицо и ответил:
– Нет!
– Нет? Вы стали относиться к ней так после того, как узнали об ее враждебности к вашей невесте, или раньше? Насколько я понимаю, мисс Кларк – ваша невеста?
– О, Дороти… Да. Я не знал, что Элеонор враждебна к ней. Уверяю вас, для меня это новость. Она вообще-то скрытная.
Начальник полиции покосился на инспектора.
– Нет, благодарю вас, сэр, – сказал тот в ответ на немой вопрос, после чего Гарда вежливо отпустили.
– Кстати, мистер Бинг! – окликнул его инспектор уже в коридоре. Гард вернулся к двери. – Никому не давайте трогать эту кочергу, хорошо? Вы знаете, о какой кочерге речь. Полагаю, нам придется забрать ее с собой.
– Я прослежу, чтобы к ней никто не прикасался, – пообещал Гард. – Вряд ли ее кто-то трогал.
Вскоре позвали Карстерса.
– Вот и вы, мистер Карстерс! – Начальник полиции с улыбкой пожал ему руку. – Извините, что приходится задавать вам вопросы об этом деле, но долг есть долг.
– Я в вашем распоряжении. – Карстерс сел в кресло.
– Итак, кто убил Маунтджой?
– Насколько я понимаю, – ответил тот в присущей ему четкой, бесстрастной манере, – с Маунтджой произошел несчастный случай.
– Вы действительно так считаете? – поинтересовался инспектор.
– Теперь – да.
Полицейские впились в него взглядами, но он лишь вежливо улыбался, не изъявляя желания что-либо объяснять.
– Что ж, спасибо, мистер Карстерс, – сказал начальник полиции, скрывая разочарование.
Тот встал, чтобы уйти.
– И все же, мистер Карстерс, – не выдержал инспектор, – я готов поклясться, что вчера вы считали по-другому.
– Ученый, – произнес Карстерс, берясь за дверную ручку, – редко придерживается одного мнения два дня подряд. – И он с учтивым кивком ушел.
– На свидетельской трибуне он не сможет так хитрить, – заметил начальник полиции.
– Полагаете, до этого дойдет, сэр? Я того же мнения, – сказал инспектор. – Как, впрочем, и он сам. Как он ни храбрится, эта мысль его не радует.
– Думаю, следующей надо послушать миссис Брэдли. Возможно, она соблаговолит объяснить, зачем прошлой ночью забрала эту девушку ночевать к себе.
Миссис Брэдли не возражала раскрыть им глаза на эту тему, и не только.
– Для начала я хочу дать показания, – заявила она. – Потом вы зададите мне вопросы.
Начальник полиции, почувствовавший себя вдруг первоклашкой перед грозной учительницей, кивнул.
– Запишите, инспектор, – распорядился он.
– Я даю показания совершенно добровольно, – начала миссис Брэдли, – поскольку считаю, что меня принуждает к этому долг. Я гражданин своей страны, – прочувственно добавила она.
– Воистину так, – пробормотал начальник полиции графства, приучая глаза к радужным разводам на блузке миссис Брэдли и готовя себя к смиренному выслушиванию ее показаний.
– Меня пригласил в дом мистер Фрэнсис Гард Бинг в благодарность за мою помощь ему в спасении от препровождения в полицию во время оксфордско-кембриджских лодочных гонок. Подробности инцидента, как они ни интересны и ни поучительны с психологической точки зрения – я включила их в свое «Малое руководство по психоанализу», которое выйдет из печати через месяц, – здесь не важны, и я их опускаю. Молодой человек любезно пригласил меня провести в его доме каникулы, и после того, как приглашение было подтверждено его сестрой Элеонор Бинг, я приняла его и прибыла сюда в конце июля. Меня сразу заинтересовала Элеонор.
Эта женщина, сказала я себе, хороша собой, пышет здоровьем, однако остается невольницей в отцовском доме, обслуживая отца. Какие подавленные желания, неудовлетворенное стремление к удовольствиям и свободе кроются за этим близоруким взглядом? Элеонор Бинг вызвала у меня сильнейшее любопытство, и я стала составлять ее психологический портрет.
Она помолчала. Оба ее слушателя кивнули.
– Одновременно со мной, – продолжила миссис Брэдли, – в доме находилась эта дама, Маунтджой. Мы все считали ее мужчиной. Очевидно, Элеонор Бинг была того же мнения, поскольку вскоре после моего приезда они объявили о помолвке. Но не прошло и двух недель, как Маунтджой прибрала смерть.
После новой паузы она повернулась к начальнику полиции.
– Полагаю, вчера у вас возникли подозрения в связи с ее гибелью, – добавила миссис Брэдли, пристально глядя на него своими маленькими глазками.
– Откровенно говоря, я считаю, что Маунтджой убили, – спокойно проговорил сэр Джозеф. – Собственные расследования и весьма существенная помощь, оказанная мистером Карстерсом, только утвердили меня в этом мнении.
– Благодарю вас, сэр Джозеф. В таком случае если я скажу, что имела основания думать, будто убийца Маунтджой замыслил отнять жизнь также и у Дороти Кларк, то вы не удивитесь тому, что я втайне от всех остальных в доме забрала ее ночевать в свою комнату?
– Нам хотелось бы услышать, на чем вы основывали свой вывод, что жизнь девушки находится под угрозой. Интересно было бы также услышать имя преступника.
Миссис Брэдли улыбнулась:
– У меня нет доказательств, которые убедили бы присяжных. Но я поделюсь с вами своими мыслями. Меня нелегко шокировать или запугать, джентльмены, и я сразу признаюсь, что, услышав о смерти Маунтджой, почувствовала смутное раздражение. Смерть всегда вызывает приступ болезненного благочестия, ты начинаешь слышать какие-то голоса, смерть связана с похоронными принадлежностями, смерть не позволяет веселиться, вести легкую беседу, ссориться, спорить… Но мне интересно было наблюдать за реакцией обитателей дома на это известие. Мистер Карстерс испытал искреннюю скорбь, остальным же было безразлично. Любопытно, джентльмены, не правда ли?
Она посмотрела сначала на одного, потом на другого, по-птичьи резко вертя головой и весьма смущая этим собеседников.
– Чрезвычайно любопытно, – выдавил начальник полиции. – Пожалуйста, продолжайте.
– Потом возник Карстерс, убежденный, что Маунтджой убили. Он провел небольшое собственное расследование. Мы обратились к полиции, и результаты, достигнутые ею, вам известны лучше, чем мне. Мы с Карстерсом обсуждали дело, и, по-моему, я успешно подсказала ему, кто убил Маунтджой.
