Фокус с зеркалами - Кристи Агата

– Боже! – сказала мисс Марпл. – Вот это плохо! Очень плохо!

– То есть?

– Это значит, что у каждого из них есть мотив – деньги.

– Да. И все же я не могу поверить, что кто-либо из них способен ее убить. Просто не могу… Милдред – ее дочь – и без того хорошо обеспечена. Джина обожает свою бабушку. Она легко и щедро тратит деньги, но ради них уж точно не станет брать грех на душу. Джолли Беллевер фанатически предана Каролине. Братья Рестарик любят ее как родную мать. Собственных средств у них нет, но Каролина из своего дохода финансирует их предприятия, особенно Алекса. Я просто не могу поверить, что кто-то из них двоих способен отравить ее ради того, чтобы наследовать ее деньги. Нет, я не могу этому поверить, мисс Марпл.

– Есть еще муж Джины.

– Да, – сказал Льюис очень мрачно. – Есть еще муж Джины.

– Его вы мало знаете. Но видно, что он очень несчастлив.

Льюис вздохнул.

– Он не пришелся здесь ко двору. Он не сочувствует тому, что мы пытаемся делать. На что ему это? Он молод и к тому же довольно примитивен. В его стране ценят только тех, кому улыбнулась удача…

– Тогда как мы любим неудачников, – сказала мисс Марпл.

Льюис Серроколд взглянул на нее пристально и подозрительно.

Она слегка покраснела и заговорила – не слишком связно:

– Иногда мне кажется, видите ли, что можно впасть в другую крайность… Я хочу сказать, что если у юноши хорошая наследственность, если его разумно воспитали, если у него есть твердость, выдержка и способность продвинуться, то ведь именно такие люди нужны стране.

Льюис насупился, а мисс Марпл продолжала. Ее щеки становились все более розовыми, а речь – все более несвязной:

– Нет, конечно, нельзя не ценить то, что вы и Керри-Луиза… Истинно благородное дело, дело милосердия… А милосердие необходимо… Ведь важнее всего то, чем человек является сам по себе… Одним везет, другим нет… И со счастливчиков спрос, конечно, больше… Но иной раз мне кажется, что и тут нужна мера. О, я не о вас, мистер Серроколд. Я вообще… Есть у англичан эта странность. Даже на войне они больше гордятся поражениями и отступлениями, чем победами. Иностранцы не могут понять, почему мы так гордимся Дюнкерком [42]. Они о подобных вещах предпочитают не упоминать. А мы всегда даже как-то конфузимся, когда побеждаем. И победой не принято хвастать. А что воспевают наши поэмы? [43] Гибель легкой кавалерии в Крымской войне [44]. Или то, как маленький «Ревендж» [45] пошел ко дну в Карибском море [46]. Очень странная черта, если вдуматься!..

Мисс Марпл остановилась, чтобы перевести дух.

– Я хотела сказать, что молодому Уолтеру Хадду все у нас должно казаться странным.

– Да, – сказал Льюис. – Я понимаю, о чем вы. Уолтер очень отличился на войне. Его храбрость вне всяких сомнений.

– Это, конечно, мало что значит, – признала мисс Марпл. – Одно дело – война, другое – повседневная жизнь. Конечно, чтобы совершить убийство, тоже, по-моему, нужна храбрость. А чаще, пожалуй, просто самоуверенность. Да, именно самоуверенность.

– Но едва ли у Уолтера Хадда мог быть достаточно веский мотив.

– Вы полагаете? – сказала мисс Марпл. – Ему все здесь ужасно не нравится. Он хотел бы уехать. И увезти Джину. И если ему нужны деньги, ему важно, чтобы Джина получила все свои деньги, прежде чем она… увлечется другим человеком.

– Увлечется другим человеком? – озадаченно переспросил Льюис.

Мисс Марпл про себя подивилась слепоте энтузиастов социальных реформ.

– Вот именно. Оба брата Рестарик влюблены в нее.

– О, не думаю, – рассеянно произнес Льюис.

И продолжал:

– Стивен для нас неоценим – просто неоценим. Он удивительно сумел увлечь и заинтересовать мальчиков. В прошлом месяце они показали великолепный спектакль. Декорации, костюмы – все сами. Это лишний раз доказывает – я всегда говорил об этом Мэйверику, – что на преступления их толкает отсутствие в их жизни ярких событий. Ребенок придумывает себе драматические ситуации. Мэйверик говорит… ах да, Мэйверик… – Льюис не договорил, о чем-то вдруг вспомнив. – Надо, чтобы Мэйверик поговорил с инспектором об Эдгаре. Нелепая история…

– А что вы на самом деле знаете об Эдгаре Лоусоне, мистер Серроколд?

– Все, – решительно сказал Льюис. – То есть все, что надо знать. Знаю, каково его происхождение… воспитание… и эту его укоренившуюся неуверенность в себе…

Мисс Марпл прервала его:

– Не мог ли Эдгар Лоусон пытаться отравить Керри-Луизу?

– Едва ли. Он пробыл здесь всего несколько недель. И вообще смешно! Зачем Эдгару травить мою жену? Что он может этим выиграть?

– Ничего материального, конечно. Но он может иметь какой-то свой мотив. Он ведь очень странный.

– Вы хотите сказать – ненормальный?

– Пожалуй. Впрочем, не совсем. Просто в нем что-то не так.

Нельзя сказать, чтобы она выразилась ясно. Льюис Серроколд принял ее слова в их прямом смысле.

– Да, – сказал он со вздохом. – У бедного малого все не так. Но улучшение было значительное. Я просто не понимаю, что спровоцировало этот внезапный рецидив.

Мисс Марпл подхватила:

– Да, я тоже пытаюсь это понять… Если…

В комнату вошел инспектор Карри, и она не договорила.

Глава 12

1

Льюис Серроколд вышел, а инспектор Карри сел и как-то особенно улыбнулся мисс Марпл.

– Итак, мистер Серроколд просил вас быть сторожевым псом, – сказал он.

– Ну да, – сказала она извиняющимся тоном. – Надеюсь, вы ничего не имеете против.

– Не имею. Считаю это хорошей мыслью. А знает ли мистер Серроколд, что вы как нельзя лучше подходите для этой роли?

– Я не совсем понимаю вас, инспектор.

– Он думает, что вы – очень милая пожилая дама, которая училась вместе с его женой. А мы, – он одобрительно кивнул, – знаем, что вы умеете кое-что еще. Преступления – это прямо по вашей части. Мистер Серроколд знает только один вид преступника – начинающего и подающего надежды. Мне прямо становится противно. Может, я, конечно, не прав, сужу по старинке. Но разве мало у нас хороших, порядочных парней, которым очень следовало бы помочь делать в жизни первые шаги? Так нет! Добродетель, мол, сама по себе награда. Порядочным людям миллионеры ничего не завещают. Впрочем, не слушайте меня, я ведь сужу по старинке. Но мне довелось видеть парней и девушек – уж, кажется, все было против них: и дурные родители, и невезенье, а они выстояли, не оступились. Вот таким я завещаю свою кубышку, если она у меня будет. Да только не будет ее. Будет пенсия, и копайся себе в саду.

Он опять ласково кивнул мисс Марпл.

– Вчера мой начальник Блэкер рассказал мне о вас. Сказал, что у вас большой опыт, что вы здорово изучили неприглядные стороны человеческой натуры. Я хотел бы знать вашу точку зрения. Кто же злодей? Молодой муж и доблестный американский солдат?

– Это очень устроило бы всех, – сказала мисс Марпл.

Инспектор Карри улыбнулся своим воспоминаниям.

– Один такой солдат когда-то увел у меня девушку, так что я, конечно, предубежден. Поведение молодого человека тоже не располагает в его пользу. Ну а каково мнение сыщика-любителя? Кто тайно на протяжении длительного времени отравляет миссис Серроколд?

– Обычно, – сказала рассудительно мисс Марпл, – зная человеческую натуру, мы прежде всего подозреваем мужа. Или, соответственно, жену. При отравлениях это всегда первое, что приходит в голову, не правда ли?

– Полностью с вами согласен, – сказал инспектор Карри.

– Однако в данном случае, – мисс Марпл покачала головой, – я не могу подозревать мистера Серроколда. Видите ли, инспектор, он действительно привязан к своей жене. Обычно это выставляется напоказ. А его чувство сдержанное, но оно искренне. Он любит свою жену, и я убеждена, что не стал бы травить ее.