Темная сторона Швеции (сборник) - Альстердаль Туве

– Я могу вам помочь? – спросила Луиза, откладывая ручку.

Вид у него был абсолютно беспомощный.

– Можете подойти? – спросил он, протягивая дрожащую руку и одновременно роняя букет. – Простите, меня зовут Поль Бергстрём.

– Добро пожаловать. Меня зовут Луиза Альм. Я возглавляю церковный приход. Мы уже встречались, но вы, наверное, забыли, – сказала она, пожимая руку и нагибаясь, чтобы поднять букет.

Вместе они прошли к гранитному памятнику, на котором были вырезаны три имени и еще оставалось место для новых. Рядом с красным гранитом стоял черный камень поменьше. В молчании постояли у могилы. Дыхание Поля участилось. Луиза терпеливо ждала.

– Я теперь чаще посещаю могилы, чем живых людей, – произнес наконец Поль. – Но как-то неприятно посещать свою собственную могилу, согласитесь?

– Не понимаю…

– Видите черный камень? – спросил Поль. – На нем мое имя, но без даты…

– Не может быть. Как странно! Может, это какая-то ошибка? – удивилась Луиза.

– Я его не заказывал, – ответил Поль.

Он ткнул в камень тростью, словно проверяя, не мерещится ли он ему. Камень остался неподвижным.

– И я не буду здесь лежать, когда придет мой час, – продолжил Поль. – Я буду покоиться рядом с Адель, моей женой. А Эмма лежит здесь, где и должна. Рядом с мужем и дочерью.

– Но зачем тогда вы заказали памятник? – недоумевала Луиза.

– Не знаю, – всхлипнул Поль. – Я боюсь…

– Успокойтесь, Поль. Наверняка у вас были причины. Я могу проводить вас домой. А потом мы все выясним.

– Спасибо, – поблагодарил он, высморкавшись. – Очень мило с вашей стороны. Не вернете мне букет для Эммы? Я здесь ради того, чтобы положить его на ее могилу.

Луиза не спешила входить, любуясь деревянным домом, окруженным яблоневым садом.

– Я сам его построил в пятидесятые, – рассказал Поль. – Строил в выходные и во время отпуска. А потом женился на Адель. Но она умерла десять лет назад.

– Я помню вас на похоронах Эммы. Вы не были женаты, – сказала Луиза.

– Нет. С Эммой мы жили вместе пять лет. Ее муж с дочерью погибли в автомобильной аварии восемь лет назад. Остались только внучки. Очень милые девочки. Их фото у меня в гостиной.

Кухонный стол был завален рекламными брошюрами, газетами и письмами. Штемпели указывали на то, что отправляли их все месяц назад. На окне засыхала пеларгония. Видимо, о ней заботилась только Эмма. Луиза отодвинула почту в сторону, чтобы освободить место для кофе и булочек. В этот момент раздался дверной звонок. Поль вышел и вернулся с новой пачкой почты и посылкой.

– Это Юхан, почтальон; он обычно заносит посылки, чтобы мне не нужно было ходить к ящику и таскать тяжести. Это трудно, когда у тебя трость и все время шатает.

– Как мило с его стороны, – отметила Луиза.

Поль тем временем сортировал почту на три кучки: реклама, нужная реклама и письма. В основном это оказались счета. За чашкой кофе Поль продолжил говорить про заботливого почтальона.

– Забавно. Он спросил про мою жену. Но я живу здесь один с тех пор, как умерла Эмма.

– Вам, наверное, одиноко… – участливо сказала Луиза. – Как вы справляетесь?

– Я болтаю с птицами в саду или разговариваю с фотографией Эммы. Она, конечно, не отвечает. У нас с Адель не было детей. Но у меня есть племянники. И пока была жива Эмма, ее внучки часто нас навещали.

– Может, почтальон хотел сказать, что вам нужна жена? – предположила Луиза.

– Нет, он сказал, что идет переадресация почты с этого адреса на другой.

– Почты Эммы?

– Нет, я спросил. Но он не запомнил имя. У них так много работы теперь… Сплошной стресс.

Луиза решила, что Поль просто не так понял почтальона или плохо расслышал. Или же у него начался старческий маразм. Это объяснило бы памятник на кладбище, но лучше пока эту тему не затрагивать.

– Может, вскроем письма? – предложила Луиза, беря булочку.

– Можно, – согласился Поль. – С тех пор как Эмма умерла, у меня нет ни сил, ни желания заниматься практическими делами. Не верится, что прошло уже три месяца. Как быстро летит время…

Среди почты оказались просроченные счета, письма с просьбой о пожертвовании из разных благотворительных организаций, соболезнования от родственников и одно письмо, адресованное Карлу-Эдварду Пальму.

– А я что говорил, – заявил Поль, откладывая письмо в сторону. – У них там сплошной стресс на почте. Карл-Эдвард тут не живет.

– Имя звучит знакомо. Он разве не был на похоронах Эммы?

– Да, это муж дочери Эммы, которая погибла в аварии. Он живет в их доме с новой женой. Значит, почтальон ошибся.

– Ну, вот мы и нашли разгадку, – обрадовалась Луиза.

После двух булочек и крепкого кофе Поль почувствовал в себе новые силы. Он сходил в спальню за папкой с квитанциями об оплате. Увидев удивление Луизы, пояснил:

– Видите, тут нет счета за оплату памятника. Но я хотел посмотреть и в этой папке – просто чтобы удостовериться. Если у вас, конечно, есть время.

– Разумеется, – сказала Луиза, отгоняя прочь мысли о старческом маразме. В папке царил порядок.

Через полчаса они пришли к выводу, что счет за памятник не приходил и что сумма банковских выплат совпадает с суммой, на которую были выставлены счета. Не было там и никаких подозрительных чеков на сумму около десяти тысяч крон – примерно столько мог бы стоить памятник.

– Ничего не понимаю, – сказал Поль.

– Это действительно странно, – согласилась Луиза.

– Две недели назад его не было, – добавил Поль. – Значит, его заказали недавно. Но я этого не делал. И не платил за него.

– Понимаю. Не знаю, что делать дальше в такой ситуации, – добавила Луиза. – Если хотите, я могу узнать, какие компании доставляют памятники в нашем городе. Узнать?

– Да, пожалуйста! – улыбнулся Поль.

Впервые за время их встречи.

Только по возвращении домой Луизу осенило: письмо Карлу-Эдварду было из налоговой. А налоговая никогда не ошибается. У них в базе находятся реальные адреса всех граждан, потому что все должны платить налоги. Государство за этим следит. Надо это выяснить.

Двумя днями позже Луиза поехала к Полю. Прежде чем позвонить в дверь, она выудила из почтового ящика письма. Видимо, сегодня почтальону некогда было вручать их лично. Поль уже ждал ее.

– Привет! Держите – сегодняшний урожай. Но, кажется, одна реклама.

– Входите, – сказал хозяин. – С нетерпением жду новостей.

Новости у Луизы были. В налоговой она узнала, что Карл-Эдвард прописался у Поля два месяца назад – по его личному заявлению. Также он оформил переадресацию своей корреспонденции с адреса Поля на виллу, где проживал с женой.

– Мне он ни о чем таком не говорил, – заметил Поль.

– Мне тоже ничего непонятно. Но почтальон как-то ошибся и доставил письмо из налоговой сюда.

– Странно. Позвоню-ка я ему, – сказал Поль.

– Подождите. Я еще не все рассказала.

Вид у Поля стал встревоженный. Видимо, ему вспомнился могильный камень.

– Я лучше сделаю кофе, – предложила Луиза. – А вы отдохните.

Но Поля не получилось отвлечь. Видно было, что он о чем-то усиленно думает. Когда Луиза налила кофе, он достал бутылку шнапса из шкафчика и добавил в кофе вместе с кусочком сахара.

– Сегодня мне нужно что-то покрепче, – заявил он. – А вы рассказывайте дальше.

Он сделал глоток и только потом спохватился:

– Какой же я грубиян… Хотите тоже выпить?

– Нет, спасибо, мне достаточно кофе, – отказалась Луиза, хотя ей спиртное тоже не помешало бы. Новости у нее были не самые приятные. Она осторожно продолжила рассказ: – В бюро ритуальных услуг откликнулись на просьбу и рассказали, что они действительно доставили камень с вашим именем на кладбище. Поскольку на нем не было дат жизни и смерти, что довольно необычно, они запомнили эту доставку.