Фергюс Хьюм - Загадка золотого кинжала (сборник)
– Но как же, во имя всего святого, вы двое сумели это проделать?!
– Мы трое. В наше с Джимом дружество тогда вступил еще один малый… не будем называть его имя… О, скажу не хвастаясь: это был отличный замысел, сэр, замечательно продуманный и блестяще осуществленный! И, что особенно ценно, мы все провернули не под покровом ночи, а открыто, прямо-таки средь бела дня. Как именно провернули? Ну, слушайте.
Прежде всего надо было выманить полковника из дома. И мы сочинили письмо от имени некого сквайра Бразервика, живущего не менее чем в десяти милях от Морли-холла. Опять-таки не хочу хвастаться, но письмо было написано мастерски. Тут имелась и… это… некая психологическая тонкость: сквайр был с полковником в сложных, не совсем чтобы теплых отношениях – так что раз уж он пишет такое… А было в том письме вот что: дескать, сквайру известно, что несколько лет назад к полковнику в дом забрались воры, которых не удалось задержать, – и он, сквайр, имеет основания полагать, что этой ночью те же самые воры намерены покуситься на его, сквайра, усадьбу. А поскольку, как уже выяснилось, их не так-то просто задержать – то не соизволит ли полковник, забыв прошлые разногласия, прибыть и оказать помощь? Уж вдвоем-то они, Бразервик и Морли, наверняка сумеют передать этих преступников в руки правосудия!
После этого я облачился в ливрею дома Бразервиков – был случай ею обзавестись, но это отдельная история – и лично доставил письмо в Морли-холл: «Полковнику в собственные руки, срочно!» После чего, не дожидаясь ответа, тут же отправился будто бы назад, к своему хозяину: дескать, сквайру сейчас особенно нужно, чтобы все верные слуги были на месте… В связи с содержанием письма это ни у кого подозрений не вызвало.
Едва удалившись так, чтобы меня нельзя было увидеть из Морли-холла, я притаился за живой изгородью возле ближайшего поля. У меня не было сомнений, что уж на такое-то послание полковник откликнется. Так и вышло: четверти часа не прошло, гляжу – едет он на своей гнедой кобыле, спешит, по сторонам не оглядываясь…
Да, вот еще что замечу: есть у меня один ценный навык, о котором прежде в нашей беседе, кажется, не упоминалось. Я умею подделы… то есть копировать любой почерк. Стоит мне его только разок как следует рассмотреть – и все, этого уже достаточно. Трудно, скажете? Да не так уж и трудно, сэр, если долго практиковаться и отнестись к делу с полной ответственностью. Ну, еще и талант нужен, конечно, это да.
Вот сейчас этот навык нам и пригодился. Письмо от сквайра – это раз. А два – это когда сразу после того, как Морли проскакал мимо изгороди, я вырвал из записной книжки страницу и торопливо написал:
Вокруг усадьбы сквайра действительно ошивались подозрительные типы. Ждем их ночью – но есть риск, что они наведаются не туда, а к нам в Морли-холл. Поэтому я уже оповестил банк и распорядился, чтобы там подготовили сейф, чтобы принять наше столовое серебро. Приказываю: упакуйте его как следует прямо сейчас. Вскоре из банка прибудет за ним специальный экипаж. Помогите погрузить серебро туда, а кучера угостите пивом. Когда все, что может привлечь воров, окажется в банковском сейфе, я с гораздо более спокойной душой смогу провести всю ночь в засаде у сквайра Бразервика.
Мне, видите ли, пару дней назад попало в руки одно письмо полковника – как именно попало, это тоже отдельный разговор, но теперь составить такое послание для меня труда не составило. И вот с этим посланием я, по-прежнему как слуга сквайра Бразервика, опять являюсь в Морли-холл. Дворецкому говорю, что полковник догнал меня на полпути к Бразервику и вручил вот эту записку.
Мое появление вызвало большой переполох, но не потому, что кто-то в чем-то усомнился: наоборот, все кинулись выполнять указание хозяина. Все серебро было уже почти упаковано, его поместили в большой ящик, переложили слоями опилок и ваты, оставалось только заколотить крышку гвоздями, когда к воротам подъехал прочный закрытый возок, как раз из числа тех, которые употребляются для перевозки ценных посылок. Один из моих сообщников остался на козлах, а Джим (он в своем строгом костюме и шляпе выглядел точь-в-точь как банковский служащий по особым поручениям) спрыгнул и принялся распоряжаться, причем всем немедленно стало ясно: надо спешить, потому что эти работники банковской службы могут уделить им буквально считаные минуты.
«Кто тут старший? Ну, подготовили упаковку для банка? Живо, живо заканчивайте! – слышу, Джим командует. – А теперь грузите все в кузов! Что? Еще не закрыли? Ну вот еще новости, что за халатность!»
«Обождите немного, сэр: я хотел бы только…» – попытался возразить дворецкий.
«Нет у нас времени ждать. Нам еще по нескольким адресам ехать: вся округа в тревоге, всем срочно требуется отправить фамильное серебро в банковские сейфы… Если вы не готовы – до свидания, не задерживайте, мы прямо сейчас отправляемся в имение лорда Блэкбери».
«О, мы сейчас заканчиваем, сэр! – заторопился дворецкий. – Вы там, рястяпы, скорее – уже не заколачивайте, просто веревкой обвяжите, вот так… Ф-фух, готово! Но… Это ведь будет доставлено в целости и сохранности, сэр?»
«В самой что ни на есть. Можете уже не волноваться об этом грузе», – говорит Джим, помогая запихнуть тяжелый ящик в глубину кузова.
«Однако… Гм… Полагаю, я все-таки должен его сопровождать и присутствовать при передаче в банковский сейф», – заявляет дворецкий.
«Вот и отлично! – Джима такими вещами не смутишь. – Только на козлах места, как видите, нет, да и в самом кузове скоро не будет: когда мы приедем к лорду Блэкбери, там нас загрузят под завязку. Сделаем вот что. Сейчас ведь ровно двенадцать, так? Значит, ждите нас перед входом в банк незадолго до половины второго: раньше мы от его светлости не вернемся».
«Отлично, в полвторого, даже раньше, жду вас у банка. Надеюсь, вы не задержитесь!» – воспрял духом дворецкий.
«Не задержимся. До скорой встречи!» – невозмутимо заканчивает разговор мой напарник. И возок выезжает со двора, да и я там тоже не задерживаюсь. То есть мне как слуге Бразервика надлежит отправиться в другую сторону, но за ближайшим же поворотом я пускаюсь через рощу наискосок, срезаю угол – и через несколько миль сообщники меня подбирают. А дальше мы сразу же направляемся к границам графства, садимся там на поезд, едущий в Лондон… Короче говоря, еще до полуночи вся фамильная утварь полковника была переплавлена, а по металлу никто никогда не определит, кому он принадлежал раньше. Серебро есть серебро, сэр!
– Да уж, вижу, вы любитель рисковать! – сказал я без возмущения, скорее даже с улыбкой: настолько сильное впечатление на меня произвела разносторонность талантов старого пройдохи.
– Что поделать: в нашей профессии без риска – никуда, тут скорее на излишней осторожности погоришь, – последовал ответ.
Тут поезд начал притормаживать перед станцией. Прежде мне как-то не пришло в голову спросить, куда едет мой спутник, – но сейчас вдруг стало ясно, что это его остановка: он надел пальто и явно приготовился к выходу. Я остался сидеть.
– А вы, сэр, едете до Дувра? – поинтересовался экс-мошенник.
– Да, – кивнул я.
– А потом дальше, на Континент?
– Да.
– Понятно, собираетесь путешествовать по Европе… И как долго, если не секрет?
– Не очень долго: неделю или немногим более.
– Ну, доброго вам пути, я схожу здесь. Не помню, сэр, в ходе всех этих разговоров был ли у меня случай представиться? Нет? Ох, прошу прощения! Джон Уилки меня зовут, а прежде я носил прозвище Капитан, капитан Уилки… Впрочем, эти времена миновали безвозвратно. Рад знакомству, сэр, сердечно рад! Мой зонтик, случайно, не возле вашего сиденья? – Он потянулся было посмотреть, но сразу же подался назад. – О, вижу, нет, извините: вот он, в углу. Всего доброго!
Поезд остановился, дверь купе открылась – и отставной взломщик, приветливо кивнув мне на прощание, ступил на платформу станции и мгновенно исчез в шумной толпе.
Я закурил вторую сигару, улыбнулся, подумав о том, какого необычного попутчика послала мне судьба, – и хотел было взять забытую им газету («Таймс» так и остался лежать на сиденье). Как раз в этот момент прозвучал сигнал отправления поезда, вагон медленно тронулся с места…
И вдруг, к своему величайшему удивлению, я обнаружил, что кто-то заглядывает снаружи сквозь приоткрытое окно купе. Бледное лицо было так искажено волнением, что я едва смог узнать его – хотя оно принадлежало человеку, с которым мы только что ехали вместе.
– Вот, возьмите это! – выкрикнул он, швыряя в купе небольшой предмет. – Берите-берите! Этот поступок был недостоин меня, сэр, да и семь фунтов четыре шиллинга – все равно не деньги, но вам они, надеюсь, еще пригодятся. Извините, просто не совладал с искушением!
