Майкл Иннес - Смерть в апартаментах ректора. Гамлет, отомсти! (сборник)
– Не думаю, – усомнился Готт, – что это такой уж неплохой результат. Я был готов к замешательству и неразберихе, и все же мне кажется чрезвычайным, что в момент выстрела за кулисами оказались десять человек, невидимых друг для друга или для кого-то еще. И каждый из них, похоже, может предоставить вполне правдоподобное объяснение своих передвижений.
Мэйсон упрямо покачал головой:
– Причиной этому, сэр, стало отчасти освещение, а отчасти то, что эта зона была весьма замысловато огорожена и перегорожена: все эти кабинки и прочее. Добавьте сюда суету и неразбериху. И все они действительно вполне обоснованно объяснили свои передвижения. Я не смог подловить хоть одного из десяти. – Он повернулся к Эплби. – Продолжать по этому пункту?
Эплби кивнул.
– Герцог, спустившись со сцены после эпизода с молитвой, направился прямиком в небольшую каморку с телефоном за артистическим фойе. Он вспомнил, что хотел отдать распоряжения касательно вызова машин гостей после спектакля. По его словам, не успел он поднять трубку, как услышал выстрел и побежал на заднюю сцену. Здесь все в порядке. Миссис Терборг находилась одна в своей кабинке, Макдональд и доктор Биддл тоже. Мистер Марриэт был один в мужской туалетной комнате, куда выходят все кабинки джентльменов. Пока что можно сделать два заключения. Все эти люди вполне естественно объясняют свое местоположение, и все они утверждают, что находились на значительном расстоянии от сцены. Но последний пункт не столь убедителен: проворный и хитрый субъект мог, полагаю, вполне свободно проскользнуть из одного места в другое. И все же местоположение этих людей представляет куда меньший интерес, чем остающихся пяти, к которым я перехожу.
Мэйсон показался Готту человеком, исполненным решимости двигаться вперед и уверенным в том, что приближается к своей цели с каждой минутой. Стоявший рядом с ним погруженный в свои мысли Эплби представлялся воплощением осторожности и сомнения. Они, безусловно, прекрасно дополняли друг друга. Готт начал ощущать, что его эмпирические замечания по ходу расследования являлись весьма неэффективным способом высказывать свои возражения.
Мэйсон продолжал:
– Вот эти пятеро: мистер Коуп, сэр Ричард Нейв, профессор Маллох, мистер Джервейс Криспин и мадам Меркалова. Коуп, как мы знаем, находился на так называемой верхней сцене, прямо над местом преступления. Он был там один, и если это он убил Олдирна, то стрелял он через маленький люк. С ним пока все – он в любом случае находился близко. То же относится и к Маллоху. Маллох утверждает, что в момент выстрела поднимался по небольшой лесенке на верхнюю сцену. По его словам, ему пришло в голову посмотреть, как там Коуп. И опять, по-моему, все вполне логично. Он легко мог оказаться там незамеченным, поскольку лестница почти полностью скрыта за отделкой из шпунтовой доски. Но таким образом он оказывался очень близко от места преступления. Далее Нейв. Нейв стоял рядом с задними занавесами задней сцены, слушая эпизод с молитвой. По окончании его он постоял с минуту, после чего повернулся и пошел к артистическому фойе. Он успел пройти чуть больше полпути, когда услышал выстрел. Так что он тоже был рядом. И наконец, Джервейс Криспин и русская дама. Они вместе находились в артистическом фойе, когда им вздумалось взглянуть на публику. И снова все вполне логично, особенно в свете истории с портативным фотоаппаратом: несомненно, дама хотела увидеть, кто где сидел. Так вот, они вышли из артистического фойе и направились к сцене. Но у края задней сцены они разделились: Криспин пошел налево, а дама направо, так что задняя сцена скрывала их друг от друга. То есть каждый собирался тайком посмотреть через один из входов на главную сцену, расположенных по обе стороны задней сцены. И снова это вполне приемлемо, однако можно расценивать эти передвижения как начало скоординированного нападения. Оба сделались незаметными со стороны, а во «фланговом мешке» между ними находился лорд Олдирн, отделенный от каждого из них лишь двойными занавесами, образующими заднюю сцену.
Эплби вздрогнул.
– Боуз, – сказал он. – Между двойными занавесами, рядом с местом, где остановился Джервейс Криспин, находился Боуз – тот, кто мог видеть заднюю сцену.
Мэйсон кивнул:
– В этом и состоит версия о скоординированном нападении. Мадам Меркалова, скажем, должна была стрелять в лорда Олдирна, в то время как Джервейс Криспин каким-то образом отвлекал внимание Боуза. Только Джервейсу Криспину это не удалось.
– Это все теория, – заметил Эплби, – или ее часть. А теперь давайте выслушаем последнюю порцию фактов.
– Да, сэр. Эти факты касаются передвижений в иные важные временные отрезки тех десяти человек, чье местоположение не подтверждается на момент убийства Олдирна. Эти факты относятся к посланиям, убийству Боуза и нападению на Банни. И они являются фактами, как мы согласились, которые можно рассматривать как позитивно способствующие дальнейшему процессу исключения только в том случае, если мы отбросим возможность сговора. Вот они, так сказать, в сыром виде, поскольку мы еще не закончили проверку. Думаю, нет необходимости вдаваться в подробности. Изложу их сжато. Герцог не мог подбросить послание в машину Олдирна ни в Лондоне, ни позднее. Он не мог напасть на Боуза, он не мог напасть на Банни, он не мог быть на почте в Скамнум-Дуцисе в течение двух часов, в которые попадает время отправки телеграммы Джервейсу Криспину. То же относится к мистеру Марриэту: ничего из перечисленного он сделать не мог. Мадам Меркалова не обладает таким набором алиби, однако одно алиби у нее есть. Она не может аргументировать свои передвижения в те отрезки времени, когда произошли нападения на Боуза и Банни. Она заявляет, что в обоих случаях находилась одна в своей комнате. Нельзя, однако, утверждать, что у нее не было возможности послать телеграмму. В понедельник она уже находилась здесь и долго гуляла одна в парке. Но она не могла подбросить письмо в машину Олдирна. У доктора Биддла похожее частичное алиби, также убедительное по одному пункту. Он не мог убить Боуза: мы выяснили это у наших местных коллег. Он находился здесь и все время крутился вокруг них. Однако, похоже, он не может предоставить доказательств, что не залезал на крышу южной сторожки, не посылал телеграмму и не поднимался наверх после завтрака, чтобы ударить Банни по затылку. Нейв в том же положении, что и Биддл. Он чист только по одному пункту – нападению на Банни. В течение всего времени, когда оно могло произойти, он находился в зале вместе с вами и леди Элизабет. И наконец, у Джервейса Криспина есть алиби по всем пунктам, кроме одного. Он не мог побежать в деревню и послать телеграмму самому себе. Он не мог напасть ни на Боуза, ни на Банни. Однако он мог залезть на мостик над южной сторожкой и подбросить послание в машину Олдирна. Вот пока все, что у нас есть: остающихся четверых еще не допросили до конца. В настоящий момент положение таково: если мы допускаем возможность сговора, у нас десять подозреваемых в убийстве Олдирна и никаких явных способов двигаться дальше. Если мы отбрасываем сговор, то у нас остаются четверо, которых надо допросить. Есть возможность исключить кого-то из них. Заметьте, что нет никого, кому бы не удалось предоставить алиби – твердое алиби, даю гарантию – хотя бы по одному событию. Четверо остающихся – это Макдональд, миссис Терборг, Коуп и Маллох.
* * *Воцарилось недолгое молчание. Мэйсон откинулся на спинку стула с видом человека, добросовестно выполнившего свой долг. Первым заговорил Готт:
– Весьма опрометчиво отвергать версию о сговоре, когда она явно бросается в глаза.
– Нам бросаются в глаза две версии, – ответил Эплби. – Первая из них включает сговор, а вторая фактически его исключает. Мы вновь вернулись к прежней ситуации с Джервейсом и Меркаловой, Джайлз. И конечно же, они снова довольно странно взаимодействуют. В критический момент они обходят заднюю сцену с обеих сторон, что наводит на мысли о чем-то большем, чем спланированный маневр. А когда мы начинаем изучать передвижения людей относительно других событий, мы обнаруживаем, что их алиби сходятся, словно частички головоломки. То, что не смогла бы сделать Меркалова – подбросить послание в машину Олдирна, – вполне мог бы сделать Джервейс. Вот вы сказали, что эта версия бросается в глаза. А как насчет мотива, заговорщического мотива? Их целью не являлся документ, составленный самим Джервейсом. Тогда какую цель они преследовали? В настоящий момент нет ни малейшего намека на мотив. Единственный мотив, который можно где-то отыскать, – это мотив, применимый к Маллоху. Но это, разумеется, другая версия, которая бросается в глаза. И она уводит нас от сговора. Полагаю, все мы согласимся, что если мотивом является месть за нечто случившееся давным-давно, то наличие сообщников представляется маловероятным.