Бритва Дарвина - Симмонс Дэн

Только сейчас Дар вдруг вспомнил, что не надел свой собственный бронежилет. «Ну и хрен с ним!» – подумал он и вздохнул.

Русский снова пошел вперед.

Дар выждал. С такого расстояния было бессмысленно стрелять по движущейся мишени размером меньше, чем «Шевроле Субурбан». Когда Япончиков снова остановился и поднял винтовку, Дар задержал дыхание и нажал на спусковой крючок.

– Я не видела, куда ты попал, – сказала Сидни у него из-за спины. – Извини, я, наверное, просто не заметила…

– Ты видела столбик пыли где-нибудь впереди его? – спросил Дар, передергивая затвор.

– Нет…

– Значит, я взял слишком высоко, – сказал Дарвин.

Из ствола винтовки Япончикова снова полыхнула вспышка. Дар услышал, как мимо его правого уха просвистела пуля, и только потом донесся сдвоенный звук самого выстрела. Дар не мог не признать, что Япончиков целится чертовски хорошо. И русскому даже не придется стрелять только в голову – ведь у Дарвина не было бронежилета.

Дар отогнал дурацкие мысли и сосредоточился на прицеле и расчетах.

Япончиков выстрелил снова. Пуля вонзилась в землю как раз посредине между Сидни и Дарвином. В воздух взвился столбик пыли, во все стороны полетели мелкие осколки камня. Дар не изменил стойку. Он только моргнул несколько раз, чтобы прояснить взгляд, и прицелился немного ниже, чем в прошлый раз. Его весьма впечатлило, каким профессиональным, гладким и плавным движением русский передергивает затвор, как по привычке прячет пустые гильзы в карман, как потом снова принимает снайперскую стойку, не отрываясь от прицела «ZF 69».

Дар выстрелил. Из-за отдачи он на мгновение потерял Япончикова из виду.

– Слишком близко!.. – закричала Сидни.

– Насколько близко?

Сидни уже отвечала:

– Примерно на метр ближе цели. Но направление точное.

Дар кивнул и немного подкрутил вертикальную настройку прицела. Он скорее услышал, чем увидел налетевший порыв ветра – тихо зашелестела трава. Дар подкрутил настройку еще на два щелчка влево.

Япончиков выстрелил еще раз. «У него в магазине остался только один патрон, – подумал Дар. – Надеюсь, только один, а не шесть…»

Пуля взметнула пылевой гейзер всего в футе от ног Сидни. Сид не шелохнулась. К счастью, здесь не было камней, от которых пули могли бы срикошетить.

Дар почувствовал, что ветер немного усилился – волнистые линии миража в прицеле сместились влево, потом еще больше влево, но не до горизонтали. Это означало, что скорость ветра достигла примерно шести с половиной миль в час. Дар подкрутил настройку прицела еще на полделения влево, задержал дыхание на выдохе и выстрелил.

– Попал! – воскликнула Сидни. – Я думаю…

Дару не нужно было особо думать. Он и так знал, что не попал Япончикову в голову – он по-прежнему видел лицо русского и его голубые глаза. Но потом брызнула кровь.

Ему казалось, что мгновение растянулось на целых несколько минут, хотя на самом деле прошла всего секунда или две. За это время Дар успел передернуть затвор, не отрывая взгляда от прицела. А потом Япончиков упал.

В кинофильмах часто показывают, как людей отбрасывает назад на несколько ярдов даже от пистолетной пули. Но Дарвин никогда не видел ничего подобного – люди, в которых попадает пуля, просто падают, и все. Вот и Япончиков тоже упал, все еще сжимая в руках свою снайперскую винтовку.

– Я думаю, ты попал ему в шею, – чуть хрипловатым голосом сказала Сидни.

– Я видел, – сказал Дар. – Пуля попала справа в основание шеи. Как раз над вырезом бронежилета.

Они медленно пошли к упавшему русскому. Сидни на ходу вытащила свой девятимиллиметровый полуавтоматический пистолет. Внезапно Дар остановился.

– Что? – встревоженно спросила Сидни.

– Так, ничего…

Дарвин повесил «М-40» через плечо и, сгорая от любопытства, вытянул вперед правую руку. Потом – левую. Пальцы совсем не дрожали.

– Ничего… – повторил Дарвин, чувствуя, как внутри поднимается волна пустоты, грозя унести его неизвестно куда. – Ничего…

Они пошли дальше. Распростертое на земле тело русского снайпера не двигалось.

Сид и Дар были уже в тридцати ярдах от Япончикова и видели струю артериальной крови из раны на шее. Голова русского была неестественно откинута назад. Как раз в эту минуту сверху послышался шум.

Они остановились и посмотрели на небо.

На двух вертолетах обозначения указывали на принадлежность к морской пехоте, на борту третьего были буквы «ФБР». Фэбээровский вертолет опустился на землю между ними и телом Юрия Япончикова.

Дарвин расстегнул застежки кевларового бронежилета Сидни, стянул с нее броню и поднял Сидни на руки. Высокая трава вокруг них раскачивалась волнами от ветра, поднятого винтами вертолета.

– Я люблю тебя, Дар, – сказала Сидни. Ее слова потонули в реве моторов вертолета, но Дарвин и без того все прекрасно понял.

– Да, – сказал он и нежно поцеловал ее в губы.

ГЛАВА 26

Я – ЯВЛЕНИЕ ПРИРОДЫ

Десять дней спустя, ранним воскресным утром в квартире Дарвина зазвонил телефон. Часы показывали пять.

– Черт, – прошипел сонный Дар.

– Вот именно, – добавила Сидни, приподнимаясь на локте.

– Прости, – сказал Дар и потянулся к трубке, постанывая от боли. Лежать на животе и разговаривать по телефону оказалось крайне неудобно. Он и раньше не любил спать на брюхе, но выбирать не приходилось, поскольку раны на заднице заживали медленно. Сидни клялась и божилась, что он вовсе ей не мешает спать, когда во сне переворачивается на спину и тут же с воплями и проклятиями возвращается в прежнее положение.

Пуля в боку оказалась сущей безделицей. Врач «Скорой помощи» сделал местную анестезию и вытащил эту пулю через минуту. «Под самой кожей, – сказал доктор, – можно было и пальцами выдавить».

А вот с ухом пришлось повозиться. В будущем, вероятно, придется делать пластическую операцию.

Лежа на животе, Дарвин сказал в трубку:

– Доктор Минор слушает.

– Это Лоуренс Стюарт, – раздался жизнерадостный голос Ларри. – Дар, ты должен это видеть.

– Нет, ничего я не должен, – ответил Дарвин.

Заговорила Труди. Видимо, они звонили по сотовому.

– Правда, приезжай, Дар. Придется повозиться с реконструкцией событий. Захвати все свои камеры, особенно цифровую.

Дарвин вздохнул. Сид натянула одеяло на голову и вздохнула еще печальней.

– Где вы? – спросил Дар.

Если далеко, то пусть и не надеются, что он поедет.

– В Сан-Диего, в зоопарке, – ответил голос Лоуренса, видимо, он отобрал трубку у супруги.

– В зоопарке?

Сидни удивленно подняла голову и беззвучно повторила: «В зоопарке?»

– В зоопарке, – подтвердил Лоуренс. – Слушай, ты никогда себе не простишь, если не увидишь это собственными глазами!

Дарвин снова вздохнул.

– Давай приезжай побыстрей, – продолжал Ларри. – Пожелай Сидни доброго утра от меня и захвати ее тоже.

И отключился.

Дарвин посмотрел на Сид. Она потянулась – Дар привычно залюбовался ее плечами – и сказала:

– Почему бы и нет? Мы ведь все равно уже проснулись.

– Но ведь сегодня воскресенье, – напомнил Дарвин. – А мы по традиции проводим воскресное утро… по-особому.

Сидни рассмеялась.

– По традиции! Всего один раз и провели, и уже традиция.

Он погладил ее по щеке.

– Я решил, что это будет нашей традицией. Давай примем душ вместе?

– Я слышала, что Лоуренс попросил приехать поскорее, – заметила Сид.

– Ладно, – согласился Дар. – Тогда я моюсь первым.

Они подъехали к «Бургер-авто» и взяли кофе с гамбургерами, чтобы перекусить по дороге. Кофе был горячим, и салфетки, обернутые вокруг стаканчиков, не спасали. Дарвин, отхлебывая напиток, постоянно перекладывал стакан из руки в руку. Сидни ждала, пока кофе остынет. Она боялась пролить хоть каплю на кожаные сиденья «Акуры», потому что знала, как взбеленится Дар по этому поводу.

– Ты уже решился?