Нора Робертс - Искушение злом
«Так ведь все и было на самом деле, — в ужасе подумала Клер, в то время как священник и его дьяконы продолжали распевать по латыни. — Так ведь все и было. Ее сон, ее отец. Боже милостивый, отец. И все остальное».
— Сатана Повелитель, Владыка Ада, Всемогущий император.
Священник поднял дискос, поднес его к груди, где покоилась тяжелая серебряная пентаграмма, и нараспев произнес эти кощунственные слова на мертвом языке. Положил дискос на место, повторил ту же процедуру с чашей, поставив ее обратно меж худых белокожих бедер женщины.
— Всемогущий Владыка Тьмы, прими с благосклонностью жертву, приготовленную нами тебе.
Сладковатый и густой запах ладана напомнил ей длинные, торжественные мессы ее детства. Это тоже была месса, подумалось ей. Черная месса.
— С тобой и с нами Владыка Ада.
Чувствуя, что буквально леденеет, она попыталась заставить себя двинуться, отступить назад, бежать, но не смогла даже оторвать от занавеса окоченевшей руки. Как во сне продолжала звучать музыка. Запах ладана окутывал ее голову. Священник поднял руки ладонями вниз. Он снова возвысил голос, звучавший громко, властно, гипнотически. И она узнала его. Хотя разум и противился, она узнала этот голос и лицо человека, которому он принадлежал.
— Salve! Salve! Salve!
Трижды прозвучал гонг.
И тут она побежала.
Она не думала об осторожности. Паника, охватившая ее, побуждала ее бежать, скрыться. Спастись. То же самое было и в ту ночь много лет назад, когда она как заяц пробиралась сквозь чащу назад к отцовской машине. Она так и лежала там, трясясь от шока, пока отец не обнаружил ее.
Молчаливо и таинственно мерцал вокруг нее свет в коридоре, отбрасывая глубокие тени на лестничные ступени. На секунду ей показалось, что она видит своего отца, стоящего внизу, с грустными глазами и руками, запачканными кровью.
— Я же не разрешил тебе приходить, детка. Это не место для маленьких девочек. — Его руки протянулись к ней. — Это только сон, дурной сон. Ты все забудешь.
Она бросилась к нему, но видение исчезло. С рыданиями она метнулась сквозь него вверх по лестнице. Толкая дверь, ведущую к выходу, она уже почувствовала начинающийся приступ истерики, перехвативший ей горло и не дававший дышать.
Она попала в ловушку. Пот грядом лил с нее, когда она яростно пыталась открыть дверь. Она мысленно молилась о спасении. Они доберутся и до нее. Они найдут ее. И она погибнет, как погибла Карли Джеймисон.
Они возьмут нож и зарежут ее, как маленького испуганного козлика.
Она чуть было не закричала в ужасе, но тут нащупала, наконец, щеколду и спотыкаясь, выбралась наружу. От страха плохо соображая, пересекла темную стоянку машин. Тяжело дыша, мокрой щекой прислонилась к дереву.
«Думай же, черт побери, думай», — приказала она себе. Нужно позвать на помощь. Нужно разыскать Кэма. Можно было бы добежать до полицейского участка, но ноги явно не слушались ее. Кроме того, он мог и не оказаться там. Лучше она отправится к нему домой. Там будет безопасно. Вдвоем они справятся со всем этим.
Обернувшись, она увидела свою белую машину, мерцающую в темноте рядом с грузовиком Эрни. Она не могла оставить ее здесь. Не осмеливалась. Она сделала шаг назад, и ее охватил приступ отвращения. Сжав зубы, Клер поспешила дальше. Она сядет в автомобиль, поедет к Кэму и расскажет ему о том, что увидела.
Когда ее осветили фары, она застыла, как кролик.
— Клер? — Доктор Крэмптон высунул голову из машины. — Клер, что ты здесь делаешь? Что случилось?
— Док? — У нее отлегло от сердца, и она метнулась к автомобилю. Теперь она уже не была одна. — Слава Богу. О, слава Богу.
— В чем дело? — Он поднял вверх очки и внимательно посмотрел на нее, отметив, что зрачки у нее расширились. — Ты больна, ушиблась?
— Нет, нет, нам надо быстрее отсюда уехать. — Она бросила быстрый, отчаянный взгляд назад, на дверь похоронной конторы. — Не знаю, сколько времени они еще пробудут там;»,
— Они? — Его глаза за сверкающими стеклами очков смотрели сочувственно.
— Там, у Гриффитса. В подвале. Я видела их Балахоны, маски. Раньше я думала, что это только сон, но это не так. — Она вытянула руку, пытаясь остановить поток слов. — Я говорю бессвязно. Мне нужно добраться до Кэма. Поедете со мной?
— По-моему ты сейчас не в состоянии вести машину. Давай я довезу тебя домой.
— Я в полном порядке, — сказала она ему, когда он вышел из машины. — Нам нельзя здесь оставаться. Они уже убили дочку Джеймисонов и, скорее всего, и Биффа тоже. Это очень опасно. — Она с трудом выдохнула, почувствовав, как игла вонзилась ей в руку.
— Да, это так. — В его голосе, когда он вводил ей прямо в кровь наркотик, звучало сожаление. — Мне очень жаль, Клер. Я всячески старался оградить тебя от этого.
— Нет. — Она попыталась было вырваться, но зрение ее уже затуманилось. — О, Боже, нет!
ГЛАВА 29
Это был сон. Во сне ведь ты ничего не чувствуешь, и голоса просто плывут вокруг и над тобой. Заставив себя открыть глаза, она проснулась и обнаружила, что лежит калачиком на диване с тяжелой от позднего сна головой.
Но когда ей удалось поднять отяжелевшие веки, она увидела маленькую комнатку, обтянутую черным. Изображение Бафомета подмигивало ей. В панике она пыталась пошевелить своими ставшими пудовыми конечностями, борясь с воздействием наркотика. Запястья и лодыжки оказались связанными. Крик, раздавшийся у нее в голове, вырвался изо рта лишь слабым стоном. Никто не смог бы ее услышать, и ей оставалось лишь слушать самой.
— Она не может здесь оставаться.
Чарли Гриффитс расхаживал взад и вперед с другой стороны помоста. Капюшон на нем был откинут, открывая голову с мягкими каштановыми волосами и озабоченными глазами. — Черт побери, пока она здесь, никто из нас не может чувствовать себя в безопасности.
— Предоставь мне заботиться о безопасности, как я всегда и делал. — Своими длинными, костлявыми пальцами мэр провел по пентаграмме. Он слабо, даже чуть насмешливо улыбнулся, но Чарли был слишком возбужден, чтобы это заметить.
— Если бы Док не опоздал и не столкнулся с ней на улице…
— Но он столкнулся, — подчеркнул Атертон. — Мы защищены. Как ты можешь в этом сомневаться?
— Я не сомневаюсь, просто…
— Твой отец помогал создавать наше братство. — Атертон положил руку на плечо Чарли, скорее, чтобы остановить его жалобы, чем утешить. — Ты был первым из нового поколения. И я полагаюсь на твой разум, твою осторожность и верность.
— Конечно, конечно. Но проводить здесь службу это одно, а держать женщину здесь — совсем другое. Я должен думать о своей семье.
— Мы все думаем о своих семьях и о семьях друг Друга. Ее отсюда увезут.
— Когда?
— Сегодня вечером. Я сам займусь этим.
— Джеймс… — Чарли заколебался, боясь, что его слова обнаружат не только страх, но и сомнения. — Ты можешь Рассчитывать на мою преданность, как во все десять лет с тех пор, как мой отец привел меня для посвящения, но Клер… я ведь вырос рядом с ней.
Как бы благословляя, Атертон сжал плечо Чарли. — Уничтожь раньше, чем уничтожат тебя. Разве не таков Закон?
— Да, но… если бы существовал другой путь.
— Существует только один путь. Его путь. Я верю в то, что она была послана. Чарльз, мы знаем, что случайностей не бывает, и вот она явилась сюда этой ночью. Я верю, что ее кровь очистит, смоет всю ту грязь, которой ее отец пытался замазать нас когда-то. Она явится той жертвой, которая умилостивит Его и искупит предательство одного из наших рядов. — Глаза Атертона восторженно и алчно заблестели в притушенном свете. — Недалек тот день, когда и твой сын присоединится к нам.
Чарльз облизал пересохшие губы. — Да.
— Утешься мыслью о том, что следующее поколение добьется успеха и будет процветать благодаря Его всемогуществу. Я хочу, чтобы ты связался с остальными и велел им вести себя тихо и спокойно. Мы встретимся в ночь солнцестояния, принесем Ему жертву и станем сильнее.
— Хорошо. — Другого пути нет, И закон не оставляет места для сомнений и угрызений совести. — Вам понадобится какая-нибудь помощь?
Атертон улыбнулся, сознавая, что он в который раз подавил более слабого. Его высшим наслаждением было повелевать. — Мне поможет Мик.
Атертон подождал, пока Чарльз скрылся за черным занавесом, и повернулся к Клер. Он знал, что она пришла в себя и слушала. Это доставляло ему удовольствие. — Тебе следовало оставить юношу в покое, — сказал он. — Он уже принадлежит мне. — Склонившись, он взял в руки ее лицо, поворачивая его из стороны в сторону. — Глаза еще немного тусклые, — отметил он, — но ты вполне все понимаешь.
— Я понимаю. — Ее собственный голос донесся до нее как-будто из туннеля. — Это были вы, все эти годы. Вы убили ту бедную девочку.
