Андрей Быстров - Дороги рая
- Но, Айс... Бетховен, Брамс, Моцарт и Гайдн - композиторы с моей Земли, с моей родной планеты! Когда я услышала их имена, так разволновалась, что... Может быть, мы в двух шагах от разгадки!
- Может быть, но надо иметь терпение. Возможно, завтра на сессии мы что-нибудь разузнаем.
- Вряд ли, - сказал Джейсон.
Импульсивно Юля повернулась к нему.
- Да почему, Джей? Не верю, что тут все такие упёртые, как Эйбори и Дхарм Арт.
- Боюсь, что все. Факты говорят...
- О чём?
- О том, что обитатели Майди - не подлинные хозяева планеты. Думаю, им предоставили Майди в пользование, как площадку для игр... Кто и зачем - вот вопрос. И я сомневаюсь, что ответ на него мы получим у наших завершателей путей. Либо они не знают ответа, либо эта тема - ещё более дурной тон, чем наука и техника. Впрочем, завтра посмотрим, а пока...
- А пока, - Юля вскочила, подбежала к резному ограждению террасы, как насчёт морского купания?
- Ты не боишься, что тебя слопает какое-нибудь чудище из глубин?
- Нет тут никаких чудищ в глубинах! Майди создана для приятного отдыха и удовольствий.
По широкой белой лестнице девушка сбежала к морю, поймала волну в ладони, засмеялась.
- Вода теплая! Джей, ты идёшь?
- Лучше посижу здесь, послежу за тобой. Чудищ, допустим, нет, а всё-таки...
- А я поброжу по дому, - произнес Айсинг, поднимаясь. - Надо же осмотреть как следует наше новое жилище.
Он скрылся за дверью. Джейсон опустил руку в карман и достал небольшой цилиндрик, похожий на короткий толстый карандаш. Этот цилиндрик (он назывался стайл) Джейсон купил на Адалионе перед отлётом. Стайлы были последней модификацией скринни, устройств для записи и воспроизведения звука. По сравнению с устаревшими моделями скринни, стайлы обеспечивали куда более высокое качество акустики, могли развернуть в воздухе любое количество невидимых динамиков, сформированных силовыми полями, создать занятные пересечения стерео и квадроэффектов. После соответствующей настройки они отзывались на голос - достаточно было объявить вслух название записанного музыкального произведения, введенное заранее владельцем стайла, как начинала звучать выбранная музыка. Джейсон переписал на свой стайл все виниловые диски так же, как раньше на скринни - и не забыл добавить компакт-диск Чака Берри. Сами пластинки остались на Адалионе, в доме, о котором Алгертайн ван Корнен сказал, прощаясь:
- Он будет ждать вашего возвращения...
Сейчас Джейсон выбрал "Summertime" Дженис Джоплин - для этого ласкового дня, тёплого моря, безоблачного, синего неба. Два динамика он отправил на крышу виллы, ещё два разместил по лучу далеко в океане, над волнами, и летел под небесами Майди неповторимый голос великой волшебницы блюза.
Летняя пора, и жизнь так прекрасна...
Юля раздевалась на берегу. Услышав "Summertime" над морем, она оглянулась на улыбающегося Джейсона. Озорная мысль пришла ей в голову. Быстро скинув с себя всю одежду, она осталась перед Джейсоном - далеко, но не слишком! - совершенно обнаженной. Сначала она стояла к нему спиной, потом повернулась так, чтобы он видел плавную линию груди, розовый холмик соска.
Джейсон смотрел на Юлю, а она помахала ему рукой и с разбега бросилась в волны, подняв тучу брызг. Она с наслаждением плескалась и в море, и в песне Дженис, чувствуя, как отступает напряжение и усталость, как новыми силами наливается её молодое дивное тело. И ещё сладко тянуло внизу живота... Но это уже относилось к Джейсону.
А он думал о том далёком дне в другой Вселенной, когда НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОШЛО между ним и Юлей, думал о незримом барьере. И как тогда он знал о существовании этого барьера, так знал и теперь о том, что его больше нет.
13
Участники музыкальной сессии, числом около ста, собрались в мраморном зале. Собственно, это был не зал, а открытое всем ветрам сооружение выстроенные прямоугольником колонны подпирали высокую крышу. Юля как будто неясно помнила, что в античной архитектуре подобные строения имели какое-то особое наименование. Но так как она не была уверена, что такое (а не просто похожее издали) вообще строилось когда-то на Земле, напрягать память не стала, а остановилась на нехитром определении "мраморный зал" - по материалу колонн и красно-белого мозаичного пола.
В центре зала возвышался (хотелось сказать - громоздился, так он был огромен и неуклюж) диковинный музыкальный инструмент, отдаленно напоминающий старинный земной орган. Там и здесь были разбросаны изящные столики с вазами, полными фруктов, хрустальными сосудами с прохладительными напитками. Вокруг столиков фланировала разодетая публика. Разодетая - это ещё не то слово... В глазах рябило от разнообразия костюмов. Были тут камзолы французских дворян восемнадцатого века, шотландские кильты, смокинги английских джентльменов, дирижерские фраки, одеяния индусские, китайские, японские, даже что-то вроде облачений вождей американских индейцев... И совсем уж немыслимые одежды угловатых геометрических форм, придуманные явно не на Юлиной Земле и едва ли на Земле Джейсона. Если информацию о том, как одевались в разные эпохи обитатели разных миров, приняли и передали жителям планеты Майди Слышащие (а по всей вероятности, так и было), они не позаботились ввести понятие о стилевом единстве, либо это понятие было всеми отвергнуто. Да и зачем оно здесь, в самом деле, думала Юля, со спрятанной улыбкой оглядывая фанфаронское собрание. Кого это волнует на планете, где каждый может выбрать себе не только одежду, но и внешность, и нет чуждых стилей, лишь бы нравилось...
Нигде не было видно Дхарма Арта, и это казалось странным - Эйбори говорил именно о его приглашении. Зато сам Эйбори был здесь, порхал, приветствовал вновь прибывающих, лучился обаянием и очаровывал. Подлетел он и к новоприбывшей команде "Леннона".
- Осваивайтесь! - он сверкнул полоской жемчужных зубов. - Чувствуйте себя непринужденно, как все. Строгой программы нет. Встречи друзей, беседы. Присоединяйтесь к любой или слушайте, отдыхайте, никто вам ничего не навязывает. Потом будет музыка и обсуждение... О, простите меня! Пришёл Эри Зорг.
Он упорхнул встречать Эри Зорга, предоставив Юлю, Айсинга и Джейсона самим себе. Никто не обращал на них преувеличенного внимания - из деликатности или высокомерия, а возможно, смеси того и другого. Айсинг, привыкший бывать и не таких приемах, не стушевался. Он подошёл к столику возле органа, одарил Джейсона и Юлю фруктами, наполнил бокалы шипучим напитком. Обрывки разговоров доносились со всех сторон.
- ... Надо ответить на вопросы, заданные Моцартом, дорогой Куири, надо поиграть с ним. Он с нами играет, а мы с ним - никак. Его произведения станут хуже, если добавить хоть один звук, но ему станет веселее оттого, что с ним кто-то поиграл!
- Путь Моцарта - жизнь без смерти... О, как это притягательно для землян, так мало живущих, и как часто мы забываем об этом! Его путь бесконечен, ибо он не замечал смерть... Любовь, интрига, борьба за любовь Фигаро... Сказка о любви - "Волшебная флейта"... Но, наконец, вызов смерти - "Дон Жуан"! И усиление трагического начала, но как видно, поиски новых выразительных средств были ему интереснее. Уж если он пошел в сонате-фантазии С-moll на неоднократную энгармоническую замену, значит, объем его возможностей будет ещё увеличиваться!
- Он будет продолжать любоваться любовью, Куири. Но песня его будет звучать иногда тише, когда он узнает новое и грустное о любви. Это, может быть, даже будет фуга...
- Его фортепианные сонаты напоминают кухню, где готовятся бессмертные оперы...
Беседующие о Моцарте затерялись в толпе; с другой стороны приближались спорящие о Бахе.
- ... Бах универсален, у него нет пути. Он неподвижен и одинок, он стоит на месте, продолжить его невозможно. Все его ритмические и гармонические структуры закреплены окончательно, он не просит продолжения.
- Он открыл дорогу в совершенные построения!
- Да, но мы не должны этим пользоваться. Это было бы неуважением к нему! Он занимает особое и почетное место. Ни у кого так не передана простая и сокровенная суть...
- Значит, он доверяет.
- Но так можно сбиться с пути, забрести в иную сферу! Не надо трогать Баха. Для него так важно было дойти до логического конца в каждом построении, что он бы возмутился, узнав, что его хотят продолжить...
В маленькой группе справа (маркиз эпохи Короля-Солнца, японский самурай, римский патриций и китайский мандарин) говорили о композиторах России. Юля прислушивалась, сердечко её вздрагивало. Её родина, её страна...
- ...Те, кого Слышащие называют русскими, хотя смысл этого термина не очень ясен, редко отличались плодовитостью. Наверное, вследствие переизбытка критического к себе отношения...
- Зато у них мы видим и переизбыток идей. У Рубинштейна многие лишь слегка намечены!
- С точки зрения изобретательности и непосредственности творчества это достоинство, а с точки зрения формы - это недостаток...
