Эрл Гарднер - Дело об абсолютном нуле
Он открыл бумажник.
Бумажник был набит банкнотами большого достоинства. Кроме того там были несколько бумаг, письмо, написанное женской рукой, очевидно, от старой подруги, книжечка железнодорожных билетов, проспект туристической поездки по Востоку.
Был там еще один предмет, продолговатый листок желтой бумаги с печатным текстом, в котором были оставлены пустые места для даты и подписи. На задней стороне бумаги был копировальный состав, чтобы сразу получить дубликат, и надпись карандашом.
Сид изучил бумагу.
Это был счет за доставку ящика с оборудованием, выписанный Джорджем Хантли на имя Самюэля Грова, 6372 Мильпас-стрит. Адрес отправителя был 753, бульвар Вашингтона.
Сид наморщил лоб.
753, бульвар Вашингтона был адресом Альберта Крома.
Сид открыл портсигар. Ему в нос ударил довольно необычный запах. Кроме табачного запаха был еще один, непонятный, раздражающий ноздри запах.
Он разломил одну сигарету.
Насколько он мог судить, это был обычный сорт табака, хотя и со странным запахом.
Зажигалка работала превосходно. Шариковая ручка была в отличном состоянии. Но одежда была пуста.
Сид Родни подошел к двери.
На него смотрел черный зрачок огромного револьвера.
- Стойте, сэр. Извините, сэр, но здесь происходит что-то странное, сэр, и вам придется поднять руки вверх, или клянусь Богом, сэр, я всажу вам пулю в живот, сэр.
Это был слуга с угрюмым лицом. Взгляд его был стальным, линия рта была тонкой, как лезвие бритвы.
Сид рассмеялся.
- Забудем это. Я спешу, и...
- Когда я досчитаю до трех, сэр, я выстрелю...
На одном из стульев лежала кожанная подушка. Сид внезапно сел на нее.
- Бросьте, не будем ребячиться.
- Поднимите руки вверх.
- Что за вздор, я же безоружен, и я пришел сюда только для того, чтобы...
- Раз.... Два....
Родни приподнялся, кинулся в сторону, обернулся, схватил подушку и швырнул ее. Все это он сделал одним летящим движением. Первый выстрел прогремел, когда он бросился в сторону. Второй прогремел, когда крутящаяся подушка неслась в воздухе.
Сид видел, как подушка взорвалась, разлетелся пух и клочки кожи. Подушка ударила прямо в ствол револьвера, блокируя третий выстрел. Прежде, чем мого быть четвертый, Сид пригнувшись прыгнул вперед. Слуга рухнул на пол.
Сид Родни взял из бесчувственных пальцев револьвер, запустил им в дальний конец коридора, где он не мог принести вреда, и побежал к выходу.
Уже в машине он снова рассмотрел адрес получателя на счете, Самюэль Гров, 6372 Мильпас-стрит. След был слабый, но у Сида не было других.
Он ехал на той же головоломной скорости, что и перед этимс. Машину занесло на тротуар перед довольно-таки невзрачным зданием, расположенным в той части города, где частные особняки поестепенно уступали место прачечным, парикмахерским, мелким мастерским, дешевым пансионам.
Сид взбежал по ступеням, позвонил.
Ответа не было. Он повернул ручку двери. Заперто. Он уже начал поворачиваться, когда уловил легкий звук бегущих ног по второму этажу.
Шаги следовали быстро один за другим, как у бегущего кролика. Через короткий промежуток за ними последовали топающие шаги, затем сдавленный вскрик и тишина.
Сид позвонил снова.
И снова нет ответа.
Сбоку от двери было окно. Сид попытался поднять раму и обнаружил, что окно не заперто. Рама скользнула вверх, и Сид перевалился через подоконник на пол жилой комнаты, обставленной дешевой мебелью.
Он услышал звук голосов со второго этажа, подошел к двери, резко распахнул ее и стал подниматься по лестнице. Какой-то инстинкт заставил его идти осторожно, и все же ступеньки скрипели под тяжестью его ног.
Он поднялся наполовину, когда голоса замолчали.
Он опять услышал звуки короткой борьбы, которая почти сразу же кончилась. Такая борьба между мышью и поймавшей ее кошкой, которая почти отпускает свою жертву, и тут же накидывается на нее с выгнутой спиной и выпущенными когтями.
Затем послышался мужской голос, и Сид смог разобрать слова.
- Чуть-чуть порошка в твои волосы, моя дорогая, и ты почти не почувствуешь боли... Ты слишком много знаешь, ты и твой дружок. Но сейчас все будет кончено. Я знал, что он будет подозревать меня, и оставил пустую лдежду, чтобы сбить его с толку. А потом пришел и поймал тебя.
Ты смыла ту первую порцию порошка из волос, не так ли, дорогая? Но на этот раз это тебе не удастся. Да, моя дорогая. Я знал, что Кром сумасшедший. Но я играл на его безумии, чтобы заставить его делать то, что мне нужно. И затем, когда он спятил, я выкрал один из его аппаратов.
Он убил для меня Дэнжерфильда, и эта смерть скрыла все улики против меня. Я убил банкира, потому что он был такой хладнокровной рыбой.... Хладнокровной, вот именно.
Послышался смешок, скрежущий, лишенный всякого веселья, затем что-то заскребло по полу, как будто кто-то пытался тщетно бороться. И снова тот же голос.
- В одежде я оставил записку с предупреждением о смерти - твоей, моей и этого образца добродетели, Сида Родни, который и навел тебя на идею. Позднее я начну трясти миллионеров, но никто не заподозрит меня. Все будут считать меня мертвым.
Это совсем не больно. Сначала холодно, затем смерть. Клетки растворяются, проваливаются в пространство и исчезают. Я не слишком много почерпнул от Крома, но достаточно, чтобы в общих чертах представлять, принцип действия. Это что-то типа эфирных волн, так же как радио и икс-лучи, и на них резонируют только живые клетки. Если втереть этот порошок в волосы...
Сид Родни медленно крался вперед. По полу перед ним двигалась тень.
- Что там? - резко сказал голос, потеряв злорадную монотонность, и став агрессивным.
Сид Родни смело поднялся на последние ступени и ступил в коридор второго этажа.
Навстречу ему шел мужчина. Это был Сэндс.
- Привет, Сэндс, - сказал Сид. - Что здесь такое?
Сэндс тут же узватился за приманку. Его правая рука нырнула в карман, но на губах была любезная улыбка.
- Ба, да это мой друг, сыщик Сид Родни! Скажи-ка, Родни, ты узнал что-нибудь новое? Если нет, то я могу кое-что сообщить. Взгляни, я хочу тебе показать....
И он прыгнул вперед.
Но Родни был готов к этому. Он легко перенес вес тела и нанес удар правой.
Удар отбросил Сэндса назад. Револьвер, который он хотел выхватить из кармана, выпал у него из руки и отлетел в сторону.
Родни прыгнул вперед.
Шатающийся человек вскинул руки и бешено выкинул вперед ногу. Затем, справившись от удара, он повернулся и бросился по коридору, вбежал в комнату и захлопнул дверь.
Родни услышал, как щелкнул замок.
- Руби! - позвал он. - Руби!
Она подбежала к нему в развевающемся халате из разноцветных шелков, с распущенными волосами и сияющими глазами.
- Скорее! - крикнула она. - У тебя в волосах есть этот порошок? У тебя чешется макушка?
Он покачал головой.
- Расскажи мне, что случилось.
- Сначала задержи его, - сказала она.
Сид Родни подобрал револьвер, который он выбил из рук преступника и подошел к двери.
- Не подходить! - завопил Сэндс из-за двери.
Родни шагнул вперед.
- Сдавайся, или я буду стрелять через дверь! - пригрозил он.
Послышался издевательский смех, в котором что-то предупредило Родни об опасности. От отскочил назад как раз в тот момент, когда от двери полетели щепки отвыстрелов из карабина.
- Я вызываю полицию! - крикнула Руби Орман.
Сид увидел, что она набирает номер.
Затем он услышал гудение из-за двери, где забаррикодировался Сэндс. Это была высокая звенящая нота, как на высокочастотной линии.
- Руби! С тобой все в порядке?
- Да, - ответила она и подошла к нему. - Я вызвала полицию.
- Так что это? - спросил он.
- Как ты и думал - абсолютный ноль. Кром разработал процесс, с помощью которого любую форму клеточной жизни можно сделать восприимчивой к определенному эфирному потоку.
Он достигал этого, насыпая в волосы своих жертв некий порошок. Порошок раздражал кожу, но вместе с тем как-то влиял на нервные окончания, так что они становились восприимчивыми к этому потоку.
Я упомянула о своей теории Сэндсу. Тогда я еще не знала о порошке. Но когда банкир разговаривал с капитаном Гардером, я заметила, как Сэндс уронил пепел с сигареты, он попал Соломану на затылок, и вскоре после этого Соломан стал почесывать голову, как будто что-то раздражало кожу.
И когда Сэндс разговаривал со мной, он сделал такой же жест. Когда он ушел, я почувствовала, как зачесалась голова, и задумалась. Потом я тщательно вымыла голову и решила оставить одежду, чтобы Сэндс нашел ее и подумал, что устранил меня. Я не была уверена, что мои подозрения верны, но сделала это на всякий случай. Я позвонила тебе, и вдруг почувствовала жуткий озноб, который начался у корней волос и как будто выпил из меня все тепло.
Видимо, я смогла смыь весь порошок, лишь столько, чтобы не погибнуть. Я потеряла сознание и очнулась в машине Сэндса. Полагаю, что он заехал, чтобы убедиться, что его машина действует.
