Елена Юрская - Злые куклы
— Вы хотите приватизировать детский садик? — нахмурилась Жанна. Глебов оказался прав. Ей уже начали предлагать деньги. Настоящие деньги. Но для того, чтобы их взять, сначала нужно было ослепнуть, оглохнуть, а лучше — ополоуметь. У Жанны вдруг появлялась крамольная, мерзкая мысль, но избавиться от нее, как от наваждения, было просто невозможно — сюда нужно устроить Лялечку. Самое оно.
— Нет. — Он снова мягко улыбнулся. — Нет, я хочу приватизировать вас. На этот вечер, а там посмотрим.
— Как говорил граф Калиостро, все люди делятся на тех, которым что-то нужно от меня, и тех, от которых что-то нужно мне. Мне от вас ничего не нужно. Итак?
— Это вам пока от меня ничего не нужно, а потом сахаром не отманишь, — уверенно сообщил Славик Ищенко и принял позу финалиста конкурса «Мужская красавица». — Ну как?
— Цинично, — сказала Жанна. — Но избавьте меня от своего общества.
— Поверьте, Жанна Юрьевна, со мной гораздо интереснее, чем с телевизором или с собачкой, если она у вас есть. При случае меня можно дернуть за волосы, ущипнуть, пнуть коленкой под зад. Я на многое способен. А пока пойдемте в кафе, познакомимся. Эквивалент десяти долларов у меня есть, а если вы на диете, то мы можем просто выпить.
— Вы больной? — участливо спросила Жанна. Примерно так же непосредственно вела себя Лялечка. И все свое детство бедная девочка провела под надзором врачей. — Вам плохо?
— Скучный вы человек, Жанна Юрьевна. — Славик присел на корточки и стал рассматривать ее ноги. — По-моему, вам терять нечего. Мое предложение шокирует вас только потому, что вы мещанка. Если я скажу, что влюбился в вас с первого взгляда, то вы не поверите, а если скажу правду, дадите мне по морде. Так идем?
Лоб его был узок. До чрезвычайности. Линию его спасали только светлые волосы.
Когда они начнут редеть и выпадать, у Славика появится шанс получить некоторые признаки интеллекта. А пока — в нем было то, что называется харизмой, и то, что Андрей Иванович путает с Харибдой. Недавно на совещании шеф заявил, что наш президент с его Харибдой является нашим гарантом. «А как у него со Сциллой?» — хотела спросить Жанна, но после того, самого первого разговора, они с шефом заключили негласный договор о взаимном неприменении хамства. А у Славика она была — харизма. Нечто необъяснимое, неосязаемое. Лицо этого мальчика вызывало сразу два непреодолимых желания: ударить и поцеловать.
— Ты проститутка? — как-то неожиданно для самой себя догадалась Жанна.
— Почему если проститутка, то сразу на «ты»? — Славик поднял к небу глаза и медленно потер кончик носа. — А вообще… да… В каком-то смысле.
— Ты хочешь сказать, что я уже дошла до той черты, когда?..
— Нет, по телику ты была намного хуже. А так ты ничего… Теперь я вижу, что пришел напрасно. Но раз уж я все равно пришел, то, может…
Почему она согласилась? Из любопытства. Из одного только любопытства.
На протяжении всей своей долгой жизни Жанна всегда сама выбирала и меняла сексуальных партнеров. Никому из мужчин просто не приходило в голову, что ее можно «снять» или получить без особого труда. Среди людей своего круга Жанна слыла редкой стервой. Гремучей змеей. Ей часто приходилось слышать о себе разное, в том числе и очень обидное, но никто не смел подойти и… просто так… Только полсекунды в голове у Жанны пульсировала робкая, тревожная мысль: «А вдруг он маньяк?» А потом ее вытеснила другая, о том, что, по-видимому, пришло время купить себе мальчика. Почему нет? Ее сексуальная жизнь на протяжении последнего года проходила только во сне. Неясные и неплотные полуэротические объятия, мужчины с непрорисованными лицами, гладкими телами и густыми бархатными голосами. По утрам она вставала с головной болью и думала о том, что бурные сексуальные переживания наяву могут принести еще больше неприятностей.
— И сколько мне это будет стоить? — спросила Жанна, согласившись для начала на жуткое уличное кафе с пыльными пластиковыми столами и одноразовыми стаканами, которые из мусорника тотчас попадали вновь на столы. — Сколько?
— Одежда, проживание и питание, — улыбнулся Славик. — При случае — помощь в карьере.
В своей прошлой жизни Жанна непременно бы ударила наглеца по лицу. Гордо развернулась бы на каблуках и размашисто зашагала на стоянку такси. В той, прошлой жизни впереди у нее было много чего хорошего, была вера в то, что в сорок лет жизнь только начинается. Сейчас Жанна молча прикидывала, ей хотелось поторговаться, она понимала, что сдаст позиции. Раздавая пощечины и оплеухи всю свою жизнь, она не дождалась ничего значительного. Поезд, давно набравший скорость, грозился не то чтобы уйти в ночь, а просто промчаться мимо.
— Справки? — глухо спросила Жанна.
— Как положено — сейчас сдаем кровь, полгода презерватив, потом — все. — Славик взял ее за руку и стал приглядываться к почти стертым линиям ладони. — Страшная вы женщина, Жанна Юрьевна, страшная.
— В постели курившая, мужа убившая, — отозвалась она. — А гарантии, что СПИД ты не подаришь мне потом?
— В этом смысле мы рискуем одинаково, — жестко ответил Славик, и Жанна подумала, что он способен на поступок. Мягкий ищущий взгляд сменился едва прикрытой яростью. То ли мальчик боялся, что его не купят, то ли…
— Наркотики? — насторожилась она.
— Нет, профессия не позволяет. Так что, будем пробовать? — произнес он на полтона ниже. В молодости Жанна хотела стать певицей… Теперь остался только слух и четкое владение интонацией. Жанну можно было обмануть поступком, взглядом, но никогда — голосом. Она поежилась.
— Холодно? — участливо спросил «товар».
— Нет, все нормально. Мне надо подумать. Счастливо оставаться. — Жанна потянулась за сумкой. Ей действительно нужно было подумать. О том, как она дошла до жизни такой, как это сообразуется с ее позициями, с нравственными устоями. Неужели она так отстала от жизни, что пропустила рождение новой сферы услуг? Ох, это племя — младое, незнакомое! Интересно, он работает один или через бюро по трудоустройству?
— У меня есть мама… — вдруг тихо сказал претендент. — Я познакомлю, если надо.
— И что она скажет? — остановилась Жанна.
— Ничего, ей это вряд ли будет интересно. У нее, кроме меня, пара свиней и три коровы.
«Интересно, я ему хоть немножечко нравлюсь?» — подумала Жанна.
— Поехали сейчас, — предложил Славик. — Она, правда, лучше всех визиток…
Мама Славика жила на окраине города. Раньше это место называлось совхозом и обслуживало столовые промышленных предприятий. Жанна часто бывала здесь на прополке. Иногда — за тепличной продукцией. В советские времена завод, на котором она работала, активно сотрудничал с деревней. Для сытости и галочки в отчете. Славик самостоятельно расплатился с таксистом и попросил его подождать… «А говорил, что только на кафе… Откуда деньги? Грабит? Неужели попалась?»
Местность была тихая, какая-то позавчерашняя. Славик тронул рукой калитку и громко крикнул:
— Мама, я не один!
Из дома не доносилось ни звука. Жанна топталась на месте и все оглядывалась на ожидающую их у поворота машину… «Может, сообщники? Меня выкрали. Дура, дура…»
— Чего орешь-то? — Невысокая и немолодая женщина вышла на крыльцо и сурово оглядела прибывших. — Чего орешь? Я сплю уже. Мне вставать сам знаешь… — Она нахмурилась и стала похожа на Славика. — Опять? Добегаешься ты, Славец, ой добегаешься.
— Это Жанна, — сказал Славик, разворачивая перепуганную чиновницу лицом к матери.
— Юрьевна, — добавила она.
— Вижу, что не девочка. — Мать Славика пожала плечами. — Чай? Или поедете?
Видимо, эта процедура была ей знакома. И порядком осточертела.
— Вы не подумайте, — промямлила Жанна.
— А я и не думаю. Приглядывай за ним, коли сошлись. Я понимаю, такая жизнь. Чего уж там! Он у меня мальчик хороший. Беспутный малехо, но хороший. Не обидит, — сказала женщина абсолютно бесцветным голосом. Таким невыразительным, что все это можно было принять за правду. — За картошкой ко мне приезжай. У меня много уродилось. Свинью забью, тоже поделюсь. А так — сама… — Она развернулась и пошла в дом.
— Она знает? — спросила Жанна.
— Не дура, — сказал Славик и осторожно коснулся ее волос. — Пусть это будет любовь с первого телевизионного взгляда. Это будет даже романтично… Давай я тебя поцелую, а то, знаешь, кота в мешке — это как-то не очень. Может, мне надо будет пройти какие-то курсы повышения квалификации.
Еще ничего не произошло, а Жанна ощутила укол ревности. Что-то внутри нее оборвалось, и она вдруг подумала, что сходилась с мужчинами и по поводам куда менее значительным, чем интервью в телевизионной программе. И чем, спрашивается, соитие по пьяному делу почетнее трезвой, почти галантерейной покупки мальчика, который, в сущности, соответствовал всем ее требованиям? Жанна подняла глаза и снова наткнулась на жесткий яростный взгляд. Не так он прост. И это лучше. Главное, что она знает теперь его фамилию и адрес мамы — Зеленая, 25. Нужно будет еще посмотреть прописку и паспорт… И справку, но это позже… Ее здравые мысли были прерваны его внезапным прикосновением к губам. Жанна набрала побольше воздуха в грудь, закрыла глаза и отдалась волне страсти.
