Елена Яковлева - Шутки в сторону
Того, кому она звонила, звали Олегом Груздевым, в узких кругах — просто Груздем. Был он студентом четвертого курса медицинского института и приторговывал наркотиками, о чем, конечно, знали немногие. В Илониной жизни он появился несколько месяцев назад, и сейчас она уже не могла припомнить, при каких обстоятельствах. Как-то слово за слово предложил попробовать, она попробовала, ощущения ее не разочаровали.
* * *Груздь возник минут через сорок. В дом его впустила мать, на которую он неизменно производил впечатление своими изысканными манерами, она ведь тоже корчила из себя аристократку. Разумеется, мать не догадывалась, что он таскал в карманах дорогого, с иголочки костюма.
То, что было в его карманах, пригодилось и на этот раз. Он сориентировался мгновенно, прямо как врач «неотложки», даже, подмигнув, осведомился:
— Ну-с, где тут у вас руки помыть?
— Пошел ты! — Илона запустила в него атласной подушечкой.
Груздь вполне профессионально перетянул ей правую руку жгутом и с сомнением посмотрел на левую с огромным кровоподтеком на локтевом сгибе.
— Приложи спиртовой компресс, — посоветовал он, разрывая целлофановую упаковку одноразового шприца.
— Давай скорей, лекарь, — огрызнулась Илона.
— Поработай рукой, у тебя вены плохие, ни черта не нащупаешь, и вообще, учись сама…
Наконец, предварительно потрогав пальцем обозначившуюся вену, он вонзил иглу и сообщил:
— Кажется, попал.
Илона откинула голову назад и замерла, потом, не выдержав, заторопила:
— Ну, ты скоро?
— Сейчас, сейчас, моя кошечка, скоро тебе полегчает.
Действительно, спустя непродолжительное время она почувствовала вожделенное облегчение, закрыла глаза и расслабилась. С ощущением бодрости вернулось желание общаться.
— Слушай, что там вчера произошло, ты знаешь?
Груздь уже сидел в кресле, живописно, на американский манер закинув ногу на ногу, и курил.
— Ничего особенного, замела вас милиция. Хорошо хоть этот бывший мент, который у твоего папочки шестерит, вовремя подоспел, а то, глядишь, и до выяснения личностей дошло бы. Такой резвый опер попался, прямо на удивление, такое служебное рвение проявлял… говорят…
— А тебя что, там не было?
— Разумеется, нет, радость моя, я к тому времени досматривал десятый сон в собственной кроватке.
«Вот сволочь, — с завистью подумала Илона, — всегда успевает вовремя смыться».
— Да там вообще почти никого уже и не осталось, человек восемь, но зато уж все вы были хороши, ничего не скажешь. — Его миндалевидные породистые, явно восточного происхождения глаза блеснули.
— А Красный? — вспомнила Илона.
— А вот он, что удивительно, смылся раньше всех, ушел с какой-то девицей.
— С какой еще девицей?
— Не знаю, я ее не видел. Этот гад, между прочим, должен мне еще больше твоего, а я его с утра найти не могу. Не натрахался за ночь, что ли? На него, кстати, уже счетчик включен, что он себе думает? Считает, с ним в куклы играть будут?
К концу монолога Груздь уже не скрывал раздражения, о причинах которого Илона была прекрасно осведомлена. Красный задолжал Груздю крупную сумму, сверх того ушел с девицей, а значит, пренебрег активными ухаживаниями Груздя. Груздь был гомосексуалистом, что весьма усложняло ситуацию.
Груздь заканючил:
— Ну вас к черту, с вами лучше не связываться. Когда вам нужно, приди, спаси и помоги, а как рассчитываться — в кусты. На мне долги виснут, как кошки на заборе. Ты знаешь, сколько я сам должен, и, между прочим, серьезным ребятам, которые не любят проводить душеспасительные беседы вроде меня. С какой стати я должен все брать на себя, вот сдам вас — тогда узнаете.
Груздь, конечно, привирал насчет своего плачевного положения, но ссориться с ним нельзя было по одной простой причине: кто тогда придет и, как выразился Груздь, поможет и спасет? Его, по крайней мере, она знала давно, и «продукт» у него был высококачественный. Если она с ним поссорится, придется искать нового поставщика, а где гарантия, что новый не окажется каким-нибудь «алхимиком» из тех, что готовят свое зелье прямо на кухонной плите в грязной плошке? Бр-р…
— Ладно тебе, — сказала она, — утешься, найдем мы тебе деньги. Для начала я могу поделиться теми, что мне дает отец, но он дает мало, говорит, у меня и так все есть. Но можно что-нибудь придумать…
Она была уверена, что в голову ей придет спасительное решение.
Глава 6
След на тающем снегу
Их направили к инспектору Селезневу, оказавшемуся на поверку молодым парнем с маленькими бегающими глазками, взгляд которых практически невозможно было уловить.
— Я вас слушаю, — сказал он тоном, в котором на самом деле улавливалось: «Как вы мне все надоели!»
Светлана это поняла, и у нее возникло предубеждение к инспектору Селезневу. Она слишком хорошо знала, что теперь оно останется с ней, по всей видимости, навсегда.
— У нас пропал ребенок, — произнесла с тоской Светлана.
Инспектор пожевал губами:
— Сколько лет ребенку?
— Шестнадцать лет… Девочка шестнадцати лет.
В первый раз он удостоил ее взглядом, на минуту задержав на ее лице свои бегающие буравчики:
— А вы кто ей будете?
Понятно: его смутил Светланин возраст, в соответствии с которым она никак не могла быть матерью шестнадцатилетней дочери.
— Я тетка, а это отец, — она кивнула в сторону индифферентно рассматривающего казенные стены кабинета Чернова. — Мать осталась дома на тот случай, если племянница вернется.
— Понятно, — вздохнул инспектор. — Когда это случилось, когда она пропала?
— Она не ночевала дома.
— Понятно, — повторил инспектор. — А раньше с ней такого не случалось?
— Нет, никогда. — Светлана уже начинала его тихо ненавидеть.
— Может, она осталась у какой-нибудь подруги или у родственников? — Он крутил карандаш в крупных, поросших рыжеватыми волосами пальцах.
— Нет, я не думаю…
— Вы не думаете или знаете? — перебил ее инспектор. — Вы это проверили?
— Видите ли… — начала Светлана.
Она хотела рассказать инспектору о Катьке. Если бы он ее знал, то никогда не подумал бы, будто она может вот так запросто остаться у подружки и не ночевать дома.
Но он опять ее перебил, и на этот раз его подвижные глазки задержались на ней подольше, словно в намерении пригвоздить к позорному столбу:
— Я вижу, что вы еще не предприняли никаких попыток, чтобы самим ее поискать, а идете к нам. Знаете, сколько у нас заявлений об исчезновениях людей и сколько из них ложных? Вот так же приходят и заявляют, мы начинаем бегать, а пропавший, оказывается, где-нибудь у тещи на блинах.
Светлана потихоньку закипала, она с удовольствием запустила бы в него чем-нибудь тяжелым, что оказалось бы у нее под рукой. На столе у инспектора ничего такого не наблюдалось. Стол был чист, покрыт стеклом, под которым лежали календарь и фотография самого инспектора Селезнева в милицейской форме — не иначе для Доски почета заготовил.
— Какие блины? — взъерепенилась Светлана. — Речь идет о ребенке, разве вы не поняли? Мы, конечно, будем ее искать, но ведь у вас больше возможностей, и чем раньше мы все вместе за это возьмемся, тем больше шансов ее найти.
— Я все понял, уважаемая, но вы нас тоже поймите, у нас работы невпроворот, людей не хватает, а нас то и дело отвлекают по пустякам. Посудите сами: вы даже ее подружек не опросили… В больницах были? Может, несчастный случай?
«Типун тебе на язык», — подумала Светлана.
— Этой ночью, между прочим, произошло несколько ДТП, — продолжал инспектор Селезнев свою «оптимистическую» речь. — Кстати, она у вас из благополучных?
— Разумеется, — наконец выступил законный папочка.
Инспектор одарил Игоря Чернова молниеносным взглядом, мгновенно оценив, что уж с этим долго возиться не придется.
— Все так говорят. Начинаешь проверять, оказывается, отпрыск давно числится на учете в отделе по предупреждению правонарушений несовершеннолетних.
— Да уж, с учетом у вас здесь дело обстоит отлично, насчет этого мы в курсе, — со злостью произнесла Светлана. — Лучше скажите, вы примете заявление или нет?
Невооруженным глазом было видно, что лишнее заявление, грозящее «висяком», ему ни к чему, а потому он даже пропустил мимо ушей вызывающую реплику Светланы.
— Заявление написать вы успеете. На вашем месте я бы лучше первым делом пошел в школу — девочка ведь училась в школе? — опросил подружек.
«Чтобы ты поскорее оказался на нашем месте!» — мысленно пожелала ему Светлана. Она хотела было совершить новый наскок на этого самодовольного типа, но тут Игорь осторожно взял ее за локоток:
— Послушай, а вдруг она уже вернулась, мало ли… Давай позвоним Ольге, она ведь с нами связаться не может.
